Между нами ничего не было

«Ты выйдешь за меня замуж и точка!»

Запятая.

Я дам нам обоим время, чтобы понять: этого никогда не случится, потому что люди не женятся ради «правильного», они женятся только по любви. По крайней мере, в моем мире.

***

– …А я рад, что ты приехала!
– говорит мой двоюродный брат, когда мы выезжаем с парковки вокзала.

Я бросаю на него взгляд и коротко улыбаюсь. Васька вырос со мной. Он сын маминого родного брата, а он непутевый. После армии подсел на наркотики, потом встретил Васину маму и подсадил ее. Они живут в городке и продолжают заниматься беспределом. Дед не пускает их на порог.

Васе это не помешало стать достойным человеком. Он глубоко женатый, улыбчивый парень. Работает вместе с мамой и дедушкой, живет в соседнем от них доме.

Я люблю Васю. У меня нет родных братьев и сестер, хотя родители хотели большую семью. Не сложилось. Мой папа умер, когда мне было три года. Он был пожарным, а у них, у всех самоотверженность в крови. Однажды она сыграла злую шутку: отец ринулся в огонь, чтобы спасти женщину, что у него получилось, конечно, а вот себя спасти уже нет. Мама очень сильно переживала его кончину и так не вышла замуж. Даже не завела себе мужчину. Она одна. Думаю, все еще его любит и скучает…

По телу снова проносится волна неприятных, колючих мурашек. Я знаю, что такая преданность и верность не передается по наследству, но иногда мне страшно, что такой ген все-таки существует. После Саши у меня тоже не было мужчин, но я не уверена, что хранила верность…ему. Мне все чаще кажется, что время моей изоляции и принятия незаметно перетекло во влюбленность…в Эмиля. И вдруг я именно ему хранила верность?

Какой абсурд, да?

Но вдруг?... Ведь для меня весь мир померк…или сошелся исключительно на нем.

– …Аленка будет просто в восторге.

Пару раз моргаю, а потом про себя чертыхаюсь. Что за бред! Хватит уже думать! О чем тут Васька говорит?!

– Что?

– Говорю, Аленка тоже будет безумно рада, что ты приехала. Думаю, она нас всех перекроет стократно!

Мягко улыбаюсь. Алена — это его старшая дочка. Ей уже шестнадцать, и у нас очень теплые, доверительные отношения. Мы переписываемся, а когда я приезжаю, то проводим время вместе. Я люблю свою племянницу, которая по совместительству еще и моя крестная дочь.

– Как у нее дела?

– А ты будто не знаешь, - усмехается Васька, выворачивая руль, - Постоянно же на телефоне.

Это правда. Мы не теряемся.

Загадочно улыбаюсь, легко жму плечами, но отвлечься от тяжелых мыслей все-таки не получается. Я боюсь представить, что будет, когда Эмиль приедет и увидит, что меня дома нет. Надо будет написать ему сообщение…чтобы не волновался там? Не психовал?

Да, надо. Это будет по-взрослому. Напишу, чтобы не дергался. Что я приеду через пару дней, а потом мы поговорим спокойно. Нам все равно придется разговаривать так или иначе — мы связаны. Аборт я делать не собираюсь в любом случае, поэтому да. Пора учиться забывать про свой эгоизм и становиться взрослой девочкой.

Он меня использовал, и я это позволила. Как там говорила Элеонора Рузвельт? Никто не заставит тебя чувствовать себя ничтожеством без твоего позволения. Вот и в моей истории так же: никто не сможет тебя использовать, если ты сама не позволишь себя использовать.

Я позволила. Можно психовать, злиться, обвинять, но в сухом остатке так и есть: я все знала, и сама на это пошла. Ради чего? уже не имеет значения. Надежды не оправдались, а разбились о скалы под названием жизнь. Теперь остается только принять, улыбаться и жить дальше. Ребенок заслуживает того, чтобы у его родителей были адекватные взаимоотношения.

Тихо вздыхаю…

– Что такое?
– Вася сразу реагирует, резко переведя на меня взгляд.

Я правда люблю Васю и доверяю ему. Я никогда не считала его «двоюродным», он всегда был и останется для меня родным. Но. В этот момент я не хочу и не буду делиться своими мыслями — это слишком больно. Несмотря на все мое хваленное пониманием — мне все еще слишком больно…

– Ничего, - слабо улыбаюсь, а потом «ловко" перевожу тему, - Что там дома? Мама…

– Она тебя ждет, да. Сама бы встретила, хотела, но там собаки...В общем, не переживай. Я ее подменил оперативно!

– Она…что-то тебе сказала?

– Только то, что вам нужно поговорить.

Ясно.

Пару раз киваю и повторяю про себя: ясно. Значит, мама уже догадалась, что я не просто так приехала. Глупо было надеяться, что не догадается — слишком все вышло резко и скоропалительно. Теперь остаётся только придумать, как ей все рассказать…с наименьшими потерями для меня.

А это будет сложно.

Мама ненавидит женщин, которые влезают в чужие семьи.

Больно, что теперь это определение про меня, а еще дико страшно. Я волнуюсь. Но опять же, стараюсь не винить: во-первых, кто таких женщин вообще любит? А во-вторых, она же все-таки моя мама. Поругается, но не бросит меня...я это знаю. А остальное?...Для остального ты уже выросла, поэтому, даже если бы было дикое желание соскочить, мне через все пройти придется.

Вздыхаю и достаю телефон.

Я удалила его номер в порыве злости, но проблема в том, что я знаю его наизусть. Конечно, сейчас это не проблема вообще, а скорее благо, и все равно. Неприятно...

Мой номер он едва ли помнит даже по последним цифрам.

Ладно. Хватит. Да, ты влюбила, как идиотка, открылась и доверилась. Что с того? Придется все свое недовольство запихнуть поглубже в свою же глотку. Ради ребенка. И будущего...без Эмиля.

Быстро набираю сообщение, чтобы не передумать. Все-таки и это тоже надо признать, соблазн помучить его есть. Чтобы неповадно было.

Вы

Я уехала домой на пару дней. Надеюсь, их хватит, чтобы ты остыл и обо всем подумал. Когда вернусь, поговорим. Рассчитываю, что больше не услышу никакого абсурда, и обещаю сделать вид, что его вообще не было.

Немного подумав, добавляю.

Вы

Это Кира.

Вот и все. Галочки остаются серыми, но это даже хорошо. Сейчас с ним разговаривать я не готова вообще, поэтому вырубаю телефон, откидываюсь на сидение и говорю тихо:

– Я посплю немного? Устала.

– Конечно, сестренка. Домчим быстро, не волнуйся. Скоро окажешься в своей постели, отдохнешь как следует.

Хмыкаю.

Нет, не отдохну. Дома меня ждет еще одно сражение...а это лишь затишье. Перед самой настоящей бурей...

«Дом, милый дом»

Кира

Когда я открываю глаза, то до дома, в котором я родилась и выросла, оставалось примерно десять минут. Вот сейчас на одном из десяти светофоров загорится зеленый, потом мы проедем один квартал, повернем и до самого въезда в частный сектор. Там до конца к кромке леса, где стоит дом с красной крышей и зеленым фасадом.