Между вороном и ястребом

– Я... сожалею, мипорд магистр.
– склонил голову Грегор.
– Не хотел напоминать вам о столь печальных событиях. Мне казалось... Вы ведь упоминали о родственниках е Карлонии. Я был уверен, что с вашей семьей все в порядке

– Сейчас уже в порядке - кивнул Ладецки - Через два года выяснилось, что моего отца оклеветали Виновных казнили, сестрам моим вернули родительские земли - разделили в приданое. Так-то. конечно, я их должен был получить как единственный наследник мужского рода. Но я возвращаться отказался. Отец погиб, а больше меня никто от клятвы освободить не вправе. Да и не тянулэ как-то на родину, знаете ли... Узнал что мужья сестрам достались хорошие - хоть в этой повезло - и решил, что их семьям те земли нужнее. Они меня в благодарность почитают, подарки шлют к каждому празднику, двух сыновей назвали в мою честь. В гости все зовут, но я пока не еду

– Клятва не позволяет?
– несколько растерянно поинтересовался Грегор.

– В гости - позвогяет, - уверенно отозвался боевик.
– Сам не еду, пока еще жив король, что мою семью истребил. Не приведи боги - во дворец позовут, я ведь их величество по ближайшей стене тонким слоем размажу. Вот как только он сдохнет, сразу поеду - могилы родных навещу, сестер : племянниками повидаю.

– Понимаю.
– сдержанно согласился Грегор.
– Что ж. милорд магистр, благодарю за беседу. Извольте собрать документы по обучению адептов Красной Гильдии. Список учебников, план обязательных занятий, реестр основных арканов, необходимых для сдачи экзаменов - переходных и выпускных В общем, все. чтобы помочь нашим собратьям в Карлонии. Кстати, а во Влахию вы тоже ездить не можете?

– О, это сколько угодно.
– пожал плечами Ладецки.
– Их величество Сувор мне ничего не должен.

– Очень... предусмотрительно с его стороны - пробормотал Грегор, когда боевик, четко поклонившись и щелкнув каблуками, вышел.

– ...За следующие два дня все магистры гильдий представили ему запрошенные списки и Грегор. приказав секретарям свести документы е единый реестр, принялся за Устав. Следовало учесть множество тонкостей которые в Уставе Академии Ордена попросту отметались под предлогом всеобщего магического родства адептов любого происхождения. В Карлонии - Грегор это прекрасно понимал - даже внешнего равенства молодых магов не будет, потому что пропасть между дворянами и простолюдинами непреодолима, а между высшим и низшим дворянством чрезвычайно значительна. Это была грандиозная и сложнейшая работа, но. приступая к ней. Грегор испытывал вдохновение и предвкушение как перед битвой, что может переломить ход войны С кем он собирается воевать сейчас? Да какая разница¹ С людьми, обстоятельствами, собственной судьбой'

– Набросав примерный план будущего Устава, Грегор взглянул в окно, за которым сгущались сумерки, и с некоторым трудом вспомнил, что завтра выходной день. Пора ехать домой, да и секретарей следует отпустить - давно уже он так не задерживался на службе. Сердце приятно грело осознание сделанного и понимание, что впереди еще долгий путь.

– Я обязательно должен съездить в Карлонию - подумал Грегор вслух вставая из-за стола и слегка потягиваясь.
– Интересная, должно быть, страна'

– Он собрал документы, над которыми работал, и решил взять их домой. Что еще делать в выходные?

– «Конечно, нравы в Карлонии жестокие - подумал Грегор.
– но если подумать, где и когда с предполагаемыми изменниками обходятся милостиво? Измена - прямой путь на плаху или виселицу. Семье Ладецки просто не повезло, так бывает. А я хочу посмотреть на некроманта, чей род получил такую великую милость от Претемной Госпожи. Тем более, если он - Избранный... Возможно, именно на Востоке возводится магическая традиция, основанная не только на знаниях, но и на чистоте благородной кэови».

– Вернувшись домой, он едва успел войти в холл, как рядом вырос бывший камердинер, а ныне дворецкий.

– Какие новости?
– спросил Грегор. снимая перчатки для верхозой езды и бросая их на протянутый поднос.

– Никаких, милорд, - почтительно ответил дворецкий - Юный лорд пребывает в полном здравии, не считая легкого беспокойства из-за очередного зуба. Его светлость Аларик весь день писал картину, а потом изволил уехать на ужин к семейству Вальдеронов.

– Превосходно.
– неприязненно бросил Грегор.

– Пусть гостит хоть у Вальдеронов, хоть у Баргота, хоть ужинать в его компании лишний раз не придется' И без того кусок в горло не лезет. Жаль, что в собственном доме нельзя приказать подавать ужин в кабинет. А также обед и завтрак... Дед бы точно не одобрил. Не потому, что лорд не имеет права на прихоть, а потому что это будет выглядеть, словно он опасается отца или просто уступает ему... Хотя эти совместные завтраки и ужины уже давно превратились в наказание - только непонятно, за что¹

– Осмелюсь доложить, милорд, Руверс совсем плох.
– так же почтительно прошелестел дворецкий - Целитель сказал, что счет идет на часы

– Я к нему зайду.
– уронил Грегор.
– Прямо сейчас. Накрывайте пока на стол.

– Он стремительно прошел по холлу и свернул в крыло для слуг. Вспомнил, что последний раз был здесь чуть ли не двадцать лет назад нэ никак не мог припомнить, по какому поводу. Ах да! Одна из горничных, убирая в библиотеке, случайно открыла гримуар. защищенный проклятием и едва не умерла Проклятие Грегор снял, о-ю было старым, совсем выдохшимся, но горничную пришлось отправить в деревню - ее внешность так пострадала, что смотреть нельзя было без отвращения... А больше ему в этом крыле и делать было нечего.

– Снова возникший рядом дворецкий распахнул перед Грегором ближайшую дверь Очень вовремя, иначе пришлось бы искать комнату Руверса. Грегор шагнул через порог, и дверь за его спиной бесшумно закрылась

– Ми...лорд...
– прохрипел лежащий на кровати древний старик, и Грегор поразился — неужели это Руверс?!

– Да что с ним стало за... считанные дни'¹

– Лежите Руверс. лежите.
– приказал он и шагнул к кровати.
– Не нужно вставать.

– Ми-лор-рд..
– продолжал хрипеть бедняга и по его морщинистому лицу из мутных словно выцветших глаз, потекли слезы.
– Вы пр-ришли...

– «И правда, часы, если не минуты.
– подумал Грегор. окинув Руверса наметанным взглядом.
– Жизненная энергия стремительно утекает огонек души едва теплится. Наверное Провожатый уже дежурит где-нибудь поблизости. Что ж, любая жизнь рано или поздно подходит к концу, и все. что я могу сделать для старого преданного слуги - побыть с ним хоть несколько минут».

– Простите милор-рд, - едва слышно прошептал Руверс. вглядываясь в Грегора с мучительной тоской.
– Оставляю вас... нз этих всех... Разве они смогут., услужить... как положено...

– Вы прекрасно служили, Руверс.
– подтвердил Грегор и присел на край кровати умирающего, отбросив обычную брезгливость.

– Впрочем, неудивительно. Белье чистейшее, характерного запаха старости от Руверса совершенно нет. а близкой смертью ему, некроманту, брезговать странно.

– Я же вас помню... младенчиком еще._ - шептал дворецкий, глядя куда-то за плечо Грегора. Возможно, уже различал там фигуру Провожатого.
– Милорду Стефану служил матушке вашей . миледи Валери... милорду Аларику. а младшему лорду не послужу уже...

– Ну-ну. Руверс...

– Врать было бесполезно и. пожалуй, оскорбительно для них обоих. Руверс и сам знал, что умирает. И тогда Грегор сделал единственное, что мог, вспомнив долгие годы действительно безупречной службы, бесконечную преданность, почтительность и заботу. Он протянул руку и взял иссохшую кисть Руверса, словно обтянутую потемневшим пергаментом

– Вы были образцовым слугой, Руверс.
– сказал он как мог четко, зная, что слух умирающих быстро слабеет.
– Уверен, дед был вами очень доволен. И я тоже, не сомневайтесь.