Мгновения жизни

Ванесса говорила и говорила, и с каждым ее словом, звучащим, словно удар молота, Северусу становилось все более отвратительно его поведение, и, глядя на себя со стороны, он не мог не согласиться с ее умозаключениями.

– А как ты живешь?
– спросил он, дождавшись, пока Ванесса, замолчав, облокотится о изголовье кровати.
– Ты же тоже наверняка теряла?

– Теряла, теряю и продолжу, - ответила она, ничуть не замешкавшись, - и мне тоже больно от этого. У меня была семья, дети, муж, и все это осталось в далеком прошлом. Сейчас у меня есть правнуки и вы - Снейпы, - она усмехнулась, -, но с вами хоть поговорить можно. Вы стали частью моей жизни, что очень странно для меня. Особенно ты, со своими проблемами и травмами. Я изредка слежу за вами, просто из интереса. А, может, потому, что тоже хотела бы иметь такую семью.

– Они могли бы и сами мне сообщить, - слушая ее размышления о семейных ценностях, саркастично заметил Северус, начиная злиться, но стушевался под взглядом Ванессы.

– Могли бы - сообщили. У тебя от них побольше тайн будет, - фыркнула она, показывая, что разговор ей начинает надоедать, - ты потерял много крови и должен спать. Сейчас же.

В ответ Северус хотел что-то возразить, но не успел, почувствовав непреодолимую усталость и сонливость, молча лег на подушку и через секунду заснул.

Жалея, что внушения действует лишь на волшебников, Ванесса нехотя вылезла из кровати и, собрав в доме побольше одеял, устроилась спать на столе в лаборатории, отложив остальное обустройство до завтрашней ночи. Даже на жестком столе в подвале старого жилого дома ей было удобнее, чем на пустой фабрике или в одном из любых домов в округе. Просто потому, что здесь и сейчас она была не одна.

***

– Боюсь, у меня для вас не слишком приятные новости, сэр, - начал Малкольм Уоррен, тот самый знакомый Грегори Макномары, занимающийся частным сыском.

– Насколько?
– встревоженно посмотрел на детектива Тобиас, откладывая в сторону все бумаги, которыми занимался до его прихода.

Взмахнув палочкой и произнеся заклинание, чтобы никто их не смог услышать, Уоррен положил перед Тобиасом увесистую папку с фотографиями и какими-то бумагами и сел напротив, давая время ознакомиться с содержимым.

– Я не понимаю, - пробормотал Тобиас, разглядывая снимки, где Северус прогуливается по Лютному переулку в компании незнакомого ему невысокого мужчины, - правда не понимаю.

– Эти снимки, - Малкольм кивнул на фото в руках у Тобиаса, - я сделал в воспоминаниях одного из гоблинов, убирающих улицу. Другие тоже из воспоминаний случайных и не очень свидетелей и сделаны до исчезновения Того-Кого-Нельзя-Называть. Ваш сын, увы, состоял в рядах Пожирателей смерти и, на сколько я смог узнать, хоть и не являлся там ключевой фигурой, но метку имел.

– Метку?
– одними губами прошептал Тобиас, чувствуя, как волосы по всему телу встают дыбом от ужаса.
– У него была метка?

– Да, была, - буднично ответил Уоррен, - и чтобы получить ее, нужно очень хорошо постараться, ибо это знак высшего отличия, достойный только ближнего круга. Я не смог узнать, что для этого сделал ваш сын, а догадки уже не мое дело. Этот мужчина, - обойдя вокруг стола и встав за спиной у Снейпа, Малкольм ткнул пальцем в снимок, - Говард Принц, отец вашей жены — Эйлин. Не самый последний человек в магической Британии и в рядах Пожирателей смерти тоже. Правда, он исчез, и никто не может сказать, как, куда и когда именно.

– Сбежал?
– спросил Тобиас, потихоньку начиная понимать, как его сын мог попасть в ряды Пожирателей, и теперь, видя на фото отца Эйлин, он вдруг вспомнил, как внезапно, начиная с третьего курса, у Северуса необъяснимым образом образовалась куча друзей и внешкольных встреч.

– Мне удалось узнать, что их знакомство состоялось еще, когда ваш сын был студентом, - в подтверждение его мыслей произнес Малкольм, - воспоминания, увы, добыть не удалось, но есть очевидец, рассказывающий, что Северус еще школьником присутствовал на некоторых званых обедах в доме Принцев.

– Спасибо, мистер Уоррен, - пробормотал Тобиас, чувствуя себя совершенно разбитым и не представляя, что теперь делать с этой информацией.

– Конечно, - кивнул детектив, - и еще. Увы, я не смог выяснить, что связывает вашего сына и Альбуса Дамблдора, но там явно что-то не чисто. Дамблдор не стал бы просто так защищать его на суде, да и брать на работу бывшего Пожирателя…

– На суде?
– удивился Тобиас, вконец раздавленный, представляя сына в Азкабане.

– Да, во время слушания Игорь Каркаров называл имена Пожирателей, и, услышав имя вашего сына, Альбус Дамблдор публично признался в том, что Северус все это время являлся тайным агентом, работающим исключительно на Орден феникса.

– Может, так и было?
– с надеждой спросил Тобиас, но детектив лишь покачал головой.

– Домыслы — не мой конек, мистер Снейп, - мягко перебил он, - все факты указывают на то, что до этого лета у Северуса и Дамблдора не было ровным счетом ничего общего, и к тому же я знаю практически все, что происходит в Ордене феникса и с Дамблдором в частности, даже то, что касается его ориентации. Я был бы в курсе, будь у него тайный агент.

– Но вы не знаете самого главного, а именно как мой сын связан с директором школы!
– возмутился Тобиас, и Малкольм лишь пожал плечами в ответ.

– Я же сказал - практически. Некоторые встречи, происходящие без свидетелей, увы, остаются неузнанными. Тем не менее я согласен с вашим возмущением и в качестве компенсации возьму за свою работу лишь половину суммы. Оставшуюся часть я бы хотел получить, как только найду зацепки и…

– И не стоит, - прервал его Тобиас.
– Все остальное я узнаю у сына лично. Благодарю.

Рассчитавшись с детективом, Тобиас весь остаток дня пересматривал содержимое папки, размышляя о том, как и почему Северус мог добровольно ввязаться во все это, как он, Тобиас, смог не заметить таких изменений в своем ребенке, что он пропустил и, в конце концов, что же теперь делать.

– Ты домой собираешься?
– спросила Эйлин, заходя в его кабинет и сбросив туфли, блаженно улыбаясь, босиком прошлась по полу, но, едва взглянув мужу в лицо забеспокоилась.
– Что-то случилось?

– Нет, просто Честеры в который раз прислали мне длинное письмо с предложением выкупить клинику, и мне это уже порядком надоело. Тяжело бороться с этими титанами, но я все еще не намерен становиться маленькой частью большой компании. Мне и так хорошо, - устало улыбнулся он и, снимая очки с жены, поцеловал ее, незаметно накрывая папку другими бумагами.