Мифология русских войн. Том II

В этих условиях экспансия России в Средней Азии и ее продвижение к Средиземному морю через Балканы были восприняты как угроза английской Индии.

Как писали «Московские ведомости» в декабре 1851 года: «Нет, дойдет очередь и до коварного Альбиона, и лишь в Калькутте мы заключим договор с этим народом». Судя по тому, что эту статью цитировал Карл Маркс [161] , московская газета была прочитана в Лондоне.

Из-за этого и началась «Большая Игра».

С 1830-х годов отношения Лондона и Петербурга были напряженными.

161

Речь на общем собрании по случаю четвертой годовщины польского восстания 1863 г., произнесенная в Кембридж-холле, Лондон, 22 января 1867 г. Расшифрована и опубликована в польской газете Glos Wolny 10 февраля 1867 г. Дочь Маркса Лаура сделала английскую расшифровку, послужившую основой для французской версии, опубликованной в газете Le Socialisme 15 марта 1908 г.

В 1865 году отряд генерала Черняева взял штурмом Ташкент. В 30-тысячном гарнизоне Ташкента было 10 000 сипаев [162] . Так что это можно считать русско-индийским боевым столкновением.

Кроме того, на границе Афганистана и среднеазиатских ханств порой вспыхивали прокси-войны. В феврале 1884 года русские захватили в Средней Азии оазис Мерв и приблизились к британскому протекторату в Афганистане. Непосредственно 30 марта 1885 года произошли столкновения между русскими и афганскими войсками у реки Кушка.

162

Терентьев М. А. История завоевания Средней Азии. М., 2018, т. 1. с. 341.

25 мая 1886 года управляющий Морским министерством адмирал И. А. Шестаков записал в дневнике: «Нам, пожалуй, нужно бы иметь средства всячески вредить англичанам, и почему бы не употребить тех же средств, что они» [163] . Речь шла о создании русской военной базы на Красном море. В случае осложнения отношений с Великобританией с нее можно было бы перекрыть движение через Суэцкий канал.

Эта история [164] началась в 1885 году, когда итальянцы захватили Массауа — город и порт на территории нынешней Эритреи. Османская империя, считавшая его своим, обратилась за помощью к России и просила поддержать ее протест против действий Италии. А российское Министерство иностранных дел, в свою очередь, решило заручиться поддержкой Германии и Австро-Венгрии. И 26 января 1885 года российский поверенный в делах в Берлине граф М. Н. Муравьев доложил в Санкт-Петербург результаты своих переговоров с канцлером Германии князем Отто фон Бисмарком:

163

Шестаков И. А. Полвека обыкновенной жизни. Дневники (1882–1888 гг.)». Спб., 2014

164

Основные ее документы опубликованы в: «Эта экспедиция делает нам стыд и позор». Африканская авантюра вольных казаков // Источник. Документы русской истории, № 5 (41). 1999. См. также Рыбаченок И. С. Закат великой державы. Внешняя политика России на рубеже XIX–XX вв.: цели, задачи и методы. М., 2012.

http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Aethiopien/Exp_Aschinow/text1.phtml?id=6633

См. также Луночкин А. В. «Атаман вольных казаков» Николай Ашинов и его деятельность. Волгоград 1999Филатова И. И. Россия и Южная Африка: три века связей. М., 2010.Особо ценно письмо харьковского протоиерея С. А. Иларионова, чей внук участвовал в экспедиции (публ. в: Хроника моей жизни. Автобиографические записки высокопреосвященного Саввы, архиепископа Тверского и Кашинского т. 8. Сергиев Посад, 1909, сс. 598–600).

«Под большим секретом Бисмарк обращает внимание на то, что в случае нарушения Италией трактата 1857 г. [165] Россия могла бы, может быть, этим воспользоваться и занять, если Массауа уже не будет свободной, какой-либо другой пункт на Красном море близ Абиссинии» [166] .

«…Мысль о приобретении колонии в Африке действительно пришлась по душе общественным деятелям, считавшим себя самыми большими патриотами России. В издаваемой ими прессе появились пространные статьи о том, что российский император как защитник восточного православия должен поддержать христианский народ Абиссинии (Эфиопии). Что тридцать миллионов жителей этой страны нуждаются в помощи и защите от иноземных колонизаторов. А потому у России должен появиться опорный пункт на Красном море, позволяющий связать две христианские страны. Вскоре нашелся и человек, готовый взять на себя все трудности создания колонии, — Ашинов, гордо именовавший себя «атаманом вольных казаков» [167] .

165

Тут, мне кажется, есть ошибка. Логичнее было бы упомянуть Декларацию России, Германии, Австро-Венгрии, Франции, Англии и Италии о «незаинтересованности» в делах Египта (Терапия, 13/25 июня 1882 г.)

166

Дневник В. Н. Ламздорфа (1886–1890 гг). М., 1926, с. 105.

167

Жирнов Е. «В таких делах удобнейшим орудием бывают подобные головорезы» // Власть.14 сентябрь 2015 http://www.kommersant.ru/doc/2795874

Ашинов упоминался и в вышецитированной записи адмирала И. А. Шестакова:

«Нам, пожалуй, нужно бы иметь средства всячески вредить англичанам, и почему бы не употребить тех же средств, что они. Ашинов — плут, но мы избавляемся от него у себя» [168] .

В итоге 6 апреля 1888 года пароход «Кострома» высадил атамана Ашинова и его небольшую команду на берег в Таджурском заливе.

Передовая экспедиция должна была создать базу для первой волны поселенцев, но атаман всего две недели спустя отправился в обратный путь, оставив соратников с запасами, закончившимися в самом скором времени. В России он громогласно объявил о создании в Африке станицы Новая Москва и начал требовать помощи от правительства и общественности в продолжении освоения африканской земли.

168

Шестаков И. А. Полвека обыкновенной жизни. Дневники (1882–1888 гг.)». Спб., 2014.

В числе тех, кто убеждал императора в необходимости создания колонии, был человек, к мнению которого, особенно в части предпринимательства, Александр III внимательно прислушивался. Нижегородский губернатор Н. М. Баранов сделал немало для развития Нижегородской ярмарки и потому слыл знатоком в торговых делах. 20 сентября 1888 года он писал императору:

«Заселение русскими выходцами африканского прибрежья только тогда принесет России всю массу возможной пользы, когда правительство твердо будет руководить устройством колонии и ее сношениями с соседями, а главное — с Абиссинией. Только при этом условии колония получит подобающее ей государственное значение. В случае высочайшего соизволения я с особенной радостью взял бы на себя съездить под видом отпуска в казачью колонию на захваченные берега Таджурского залива и в Абиссинию, дабы фактически на месте проверить полученные сведения и затем, если, как надо полагать, сведения окажутся верными, при некотором содействии правительства образовать Российско-Африканскую компанию» [169] .

169

Дневник В. Н. Ламздорфа (1886–1890 гг). М., 1926, с. 133.

Не менее усердно убеждал императора и другой имевший на него влияние высокопоставленный чиновник — обер-прокурор Священного синода К. П. Победоносцев, который предлагал замаскировать истинные цели экспедиции Ашинова. Он считал, что нужно отправить духовную миссию в Абиссинию. А отряд Ашинова будет числиться ее охраной. 16 июля 1888 года Победоносцев писал Александру III:

«В настоящее время мы ожидаем с Афона одного дельного монаха Паисия, с тем, чтобы уговорить его ехать в Абиссинию. Что касается до Ашинова, то он, конечно, авантюрист, но в настоящем случае он служит единственным русским человеком, проникшим в Абиссинию. Стоило бы серьезно расспросить его хоть о том деле, которое, по словам его, уже заведено им на берегу Красного моря. По всем признакам оно может иметь для нас не малую важность, и, по всей вероятности, в таких делах удобнейшим орудием бывают подобные Ашинову головорезы» [170] .

170

Письма Победоносцева к Александру III, т.2. М., 1926, сс. 187–188. Письмо от 16 июля 1888.

Даже среди поддерживающих идею африканской колонизации многие и тогда и позднее считали, что Паисий и Ашинов — самые неподходящие для ее осуществления персоны. Не говоря уже о тех, кто хорошо их знал. К примеру, настоятель русской посольской церкви в Константинополе архимандрит Арсений Изотов 25 мая 1889 года писал архиепископу Тверскому и Кашинскому Савве:

«Вы интересуетесь знать о героях так называемой Абиссинской миссии; о них много было писано в русских газетах, только правды-то мало. Я знал лично и того и другого; Паисий — простой почти безграмотный казак, прежний раскольнический апостол-шалопут… Он жил здесь в Константинополе на Пантелеймоновском подворье в должности казначея. Здесь же на подворье он познакомился с Ашиновым, который выдавал себя здесь за атамана казаков; он представляется авантюристом самой средней руки, только на хвастовство большой мастер, и в этом они оба равны» [171] .

171

Публ. в: Хроника моей жизни. Автобиографические записки высокопреосвященного Саввы, архиепископа Тверского и Кашинского т. 8. Сергиев Посад, 1909, с. 824.

Так что у императора был основания сомневаться в целесообразности отправки миссии Паисия с Ашиновым и навербованных им людей. Тем более что против отправки миссии настойчиво возражал министр иностранных дел Н. К. Гирс. В итоге экспедиция стала сугубо частным, не имеющим никакого отношения к государству предприятием. Но она все же началась.

10 декабря 1888 года состоялись торжественные проводы миссии в Одессе. С немалым трудом добравшись с соратниками до места назначения, Ашинов купил у местного вождя старый египетский форт Сагалло, водрузил на него флаг и начал обустраиваться на новом месте. Но, как оказалось, еще раньше тот же вождь продал форт и окружающую его территорию французам. Последствия не заставили себя ждать. Французская администрация потребовала от Ашинова как минимум снять флаг и подчиниться общим правилам для переселенцев. Но он был убежден, что российское правительство поддержит его. Ведь в России уже грузился пароход с оружием для него, а где-то недалеко должен находиться присланный для его поддержки русский военный корабль. Не подчинился атаман и всем последующим требованиям французов.

Но 25 января 1889 года Ламсдорф записал в дневнике:

«После доклада, согласно выраженному государем желанию, министр посылает в Париж Коцебу телеграмму, коей ему поручается заявить французскому правительству, что правительство России совершенно непричастно к авантюре Ашинова, действующего на собственный страх и риск, что нам ничего не известно о конвенции, якобы им заключенной с местным правителем относительно Сагалло, и если эта местность находится под протекторатом Франции, то, конечно, Ашинов должен подчиниться действующим правилам» [172] .

172

Дневник В. Н. Ламздорфа (1886–1890 гг). М., 1926, с. 108.

6 февраля Ламсдорф писал: «Победоносцев посещает Гирса; проведав о возникших для Ашинова затруднениях, он старается уверить, что совершенно ни при чем в этой злосчастной экспедиции, которой покровительствовали только покойный адмирал Шестаков и генерал Рихтер» [173] .

А директора Азиатского департамента И. А. Зиновьева, как писал Ламсдорф, 18 февраля 1889 года посетил одесский губернатор генерал от инфантерии Х. Х. Рооп, отправлявший миссию в Африку:

173

Дневник В. Н. Ламздорфа (1886–1890 гг). М., 1926, с. 122.