Мифы и правда о женщинах

Доходным делом была работа горничной, но она сопровождалась множеством хлопот и притеснений. «Парижский хозяин» – книга о домоводстве, написанная в конце XIV в., рекомендовала отводить молодым горничным для сна «гардеробную или комнату, где нет ни слуховых, ни низко расположенных или выходящих на улицу окон», чтобы защитить их целомудрие. Но кто мог защитить девушку, если на нее положил глаз сам хозяин?

По примеру мужских создавались и женские цеха. Например, свой цех организовали пряхи, обрабатывавшие коноплю. Они брали девушек, которые должны были учиться шесть лет, а затем создать «шедевр». Цех швей делился на четыре категории: те, что шили верхнюю одежду, детскую одежду, белошвейки и галантерейщицы, т. е. создательницы украшений. Швеи учились три года, прежде чем создать «шедевр». Отдельный цех составляли повитухи; женщина, желающая в него вступить, должна была непременно быть католичкой и отучиться три года. Профессиональными вышивальщицами и кружевницами были монахини, выполнявшие работу с помощью сирот и других бедных девочек, которые трудились с семи, а то и с пяти лет.

С одной стороны, тяга аристократии к роскоши способствовала появлению новых рынков труда для бедняков, с другой – труд часто не оплачивался по справедливости. Недовольство нарастало медленно, но верно, пока в конце концов не привело к взрыву.

Глава 15. Новое время: счастье в браке

Насколько отличались от нас женщины XVI или XVII века? Знали ли они любовь? Получали ли наслаждение от секса? Выбирали ли они себе мужей по велению сердца или ждали, когда мужчина сам обратит на них внимание и договорится с отцом о размерах приданого? И как они представляли себе счастье в браке? Как сытую и обеспеченную жизнь? Как исполнение заповеди «плодитесь и размножайтесь»? Как пылкую страсть? Или как духовный союз?

Женитесь по любви – не ради денег

За ответами отправимся в Англию. Почему именно в Англию? Ну хотя бы потому, что англичанкам молва приписывает большую холодность, а англичанам – неуклюжесть в любовных делах. Уж если эта хладнокровная нация сумела породить несколько пылких любовников и крепких счастливых супружеских союзов, то за весь остальной мир можно не волноваться. Итак, как обстояли дела на любовном фронте у англичан?

Возможно, вы удивитесь, узнав, что в английской культуре с давних времен бытовало мнение, что брак вовсе не является помехой для страстной взаимной любви, что супруги могут быть вечными любовниками, не устающими дарить друг другу наслаждение.

Средневековые монахи и богословы, заботясь о крепости брака, писали нравоучительные трактаты для мирян, в которых отношения между супругами предписывалось строить по образу и подобию отношений Христа и паствы.

Автор «Петра-пахаря» советовал мужчинам:

«Женитесь по любви – не ради денег.Такой лишь брак Господь благословляетИ наделит вас доброю супругой»{ Здесь и далее цит. по: Эптон Н. Любовь и англичане. Челябинск: Урал Л.Т.Д., 2001.}.

Однако монахи прекрасно сознавали, что реальность не совсем соответствует их благим пожеланиям. В действительности множество браков заключалось по расчету, зачастую между малолетними детьми. В результате, как полагали авторы нравоучительных трактатов, «любящих мужа и жену нельзя сыскать во всей Англии, поскольку мужчины женятся кто ради красоты, кто из-за богатства и других низменных интересов. Невозможно встретить брак по расчету, в котором муж любит жену, а та сердечно относится к мужу, ведь супруги страдают из-за несправедливого брачного закона».

И все же многие браки были, вероятно, основаны на взаимной любви и заботе. Об этом свидетельствует, например, письмо англичанки Маргарет Пастон, которая просит своего супруга: «Сэр! Умоляю тебя, ежели ты надолго задержишься в Лондоне, послать за мной, поелику я мечтаю о сем уже давно, с тех пор, как возлежала в твоих объятьях».

А вот письмо торговца полотном Джона Джонсона, посланное из Кале в Лондон жене Сабине в 1538 г.: «Я ложусь спать в десять часов вечера; не хотела бы ты оказаться со мной в постели, чтобы заставить меня задержаться? Твой любящий муж…» Сабина отвечает: «Я не питаю никаких сомнений, что, когда, по воле Господа, ты вернешься домой, мы придем к доброму согласию, как именно провести эти холодные ночи».

История одного брака

В XVI в., повинуясь скипетру королевы-девственницы Елизаветы, грянуло веселое Возрождение – эпоха шекспировского театра и королевских пиратов, роскошных особняков, кресел с подвижной спинкой («непристойным дневным ложем» называл их Шекспир), раздвижных столов, серебряных соусников, «леденцов для поцелуев» (конфет из цветочных лепестков, освежающих дыхание), атласных ночных сорочек и модной английской косметики, за которой посылала корабли мать султана.

Детей все еще обручают в весьма юном возрасте – двенадцати-четырнадцати лет, но, кроме материальных соображений, появились и другие причины для поспешности. «Выдавай дочерей замуж вовремя, чтобы они не вышли сами», – советует один елизаветинский лорд другому.

Если же отец не позаботился вовремя о судьбе дочери, события могли принять весьма неожиданный оборот. Так, в январе 1602 г. заключили тайный брак тридцатилетний Джон Донн, секретарь лорда-хранителя большой государственной печати Эджертона, и семнадцатилетняя Энн Мор, племянница лорда-хранителя. Через некоторое время Донн написал отцу своей возлюбленной сэру Джону Мору покаянное письмо: «Сэр, я признаю, что моя вина настолько велика, что не осмелюсь молить вас ни о чем более, как только поверить, что ни цели мои, ни средства не были бесчестными. Но во имя той, о которой я забочусь более, чем о состоянии моем и жизни (иначе я никогда не смог бы ни радоваться в этой жизни, ни наслаждаться в следующей), я смиренно прошу Вас избавить ее от ужасного испытания вашим внезапным гневом». У сэра Джона было достаточно причин для «внезапного гнева»: Донн, хоть и принадлежал к золотой молодежи, но не был аристократом, он перебивался случайными заработками и не имел постоянного источника дохода, а самое ужасное – он был католиком. И сэр Джон Мор постарался, чтобы новоиспеченный зять оказался в лондонской тюрьме Флит. Однако позже зять и тесть примирились, и брак был оглашен в апреле 1602 г. Выйдя из тюрьмы, Донн оказался не у дел, а некогда солидное наследство почти полностью иссякло. Более десяти лет супругам пришлось прожить в нужде. Джон тщетно искал постоянную работу, переходил от одного знатного покровителя к другому. Тем не менее он, по-видимому, был очень счастлив в браке. В 1611 г., когда Джон сопровождал своего нового патрона в заграничной поездке, он написал Энн послание, которое назвал: «Прощание, запрещающее печаль». В этом стихотворении взаимная любовь супругов становится отражением космической гармонии:

«Как шепчет праведник: пора! —Своей душе, прощаясь тихо,Пока царит вокруг одраПечальная неразбериха,Вот так безропотно сейчасПростимся в тишине – пора нам!Кощунством было б напоказСвятыню выставлять профанам…А нашу страсть влеченьем зватьНельзя, ведь чувства слишком грубы;Неразделимость сознавать —Вот цель, а не глаза и губы.Связь наших душ над бездной той,Что разлучить любимых тщится,Подобно нити золотой,Не рвется, сколь ни истончится»{ Английская лирика первой половины XVII века: Антология. М.: Издательство МГУ, 1989. С. 189.}.

Один из его биографов, Айзек Уолтон, пишет о Донне и Энн: «Между ними существовало такое родство душ, что однажды, находясь в отлучке, он увидел во сне жену с мертвым младенцем на руках. Позже Донн узнал от супруги, что в тот самый миг она разрешилась от бремени мертвым ребенком».

Энн родила двенадцать детей, семеро из них пережили свою мать. Она умерла в 1617 г., и после ее смерти Донн поклялся никогда больше не жениться.

Со смертью Энн биографы Донна связывают стихотворение «Вечерня в день святой Люции, самый короткий день в году»:

«Настала полночь года – день святойЛюции, – он лишь семь часов светил:Нам солнце, на исходе сил,Шлет слабый свет и негустой.Вселенной выпит сок.Земля последний допила глоток,Избыт на смертном ложе жизни срок;Но вне меня всех этих бедствий нот.Я – эпитафия всемирных бед.Влюбленные, в меня всмотритесь выВ грядущем веке – в будущей весне:Я мертв. И эту смерть во мнеТворит алхимия любви;Она ведь в свой черед —Из ничего все вещи создает:Из тусклости, отсутствия, пустот…Разъят я был. Но, вновь меня создав,Смерть, бездна, тьма сложились в мой состав»{ Английская лирика первой половины XVII века: Антология. М.: Издательство МГУ, 1989. С. 198.}.