Миллионер
Шрифт:
Проблемы возникли у двери биржи. Я ткнул под нос секьюрити свою бирку с Ф.И.О. и хотел пройти вместе со своим другом детства.
– Отвечаю за него головой, - заявил я.
– А мы отвечаем за порядок, - сказали опричники, - головой, - и вспомнили, что намедни один мерзавец покалечил их добросовестных коллег.
Скромно умолчав о своей роли в этой боевой истории, я вспомнил о Василии Сухом. Молоденький охранник позволил фамильярно посмеяться, мол, знает он только Васьк`а Мокрого из Марьиной рощи, да более опытный его напарник насторожился, и через минуту вопрос был решен положительно:
– Тут, брат, можно хапнуть миллион, - говорил я, вышагивая со смиренным аутистом по коридору, - если очень постараться. Ты только не мешай. Сиди, смотри и думай свое. Договорились?
– Сиди, смотри и думай, - повторил.
– Думай, смотри, сиди, проговорил в обратной очередности.
– И не мешай, - напомнил и признался: - Я и так чувствую себя, как камикадзе.
– Но возвратится узел причин, в котором я запутан, - забубнил на это Илюша, - он снова создаст меня. Я сам принадлежу к причинам вечного возвращения.
Я согласился: все возвращается на круги своя, точно так же, как я воротился на свое место - и мы заступили в операционный зал.
Сказать, что на нас ни обратили внимание, нельзя. Обратили. Особенно главный менеджер Попович, который поспешил поинтересоваться моим спутником.
– Во-первых, это мой двоюродный брат, - врал я, - во-вторых, утверждал, - он выдающийся консультант по мировым валютам, а в-третьих, промолчал, - где мои пятнадцать тысяч баков*, приятных, как дымок благовоний?
– И включил ПК.
* Бак - доллар (жарг.).
– Мукомольников, - кислился г-н Попович, - право, вы ведете себя, как на одесском привозе.
– Простите, - садился за стол, - нам надо работать. Не так ли, Илья Иванович?
– Ыыы, - опустившись на стул, мой друг детства устремил взгляд на экран дисплея, где уже высветились цветными квадратами диаграммы движения "основных" валют.
– Что мы имеем?
– спросил я, тоже всматриваясь в графики.
– Черт знает, что имеем, - сознался.
– Синий квадрат - это фунт стерлинга, почему-то принялся растолковывать.
– Красный - ЕВРО, зеленый - швейцарский франк, желтый - японская иена. Понятно?
– Све-то-фор, - по слогам проговорил Илья.
– Красный - нельзя, желтый - ждать, зеленый - идти.
– Молодец, - кивнул я.
– Верно суть уловил.
– Зеленый - идти, зеленый - идти, зеленый - идти, - закачался, точно в трансе.
– Эй, - занервничал я.
– Ты это чего? Мы так не договаривались? Сиди, смотри и думай...
– Зеленый - идти, зеленый - идти, зеленый - идти, - продолжал.
– Куда идти?
– заскрипел резцами.
– Зеленый - идти...
– Да, иди ты сам...
К счастью, мне на помощь пришел Анатолий Кожевников, обративший, разумеется, внимание на столь колоритного "консультанта".
– Кто это?
– Не видишь.
– Вижу, - хмыкнул.
– Блаженный человечек.
– Вот и блажит, - развел руками.
– Что делать?
– Может быть, советует прикупить швейцарский франк?
– предположил опытный трейдер.
– Ситуация неровная, да можно рискнуть.
– Ты о чем, Анатоль?
– взбрыкнулся.
– Он же совсем... того...
–
Того-не того, а франк у вас на зеленом поле. И ситуация по нему перспективная, это я тебе говорю.И я сдался: по левую руку меня терзал трейдер трейдеров, по правую сумасшедший друг, и оба они, словно сговорившись, трендили обо одном и том же. Как тут не пасть?
Черт с ней, этой темной игрой, решил я, проиграю, так проиграю. Пусть меня вместе с желтыми ботинками режут на куски, да лучше скоро закончить эти танталовы муки, чтобы упиться до состояния горения угарной помойки. Довольно мнить себя великим игроком, Мукомольников! Твой удел жалок - сбор бутылок в пыльных кустах жасмина.
И, скалясь усмешкой висельника, поднял трубку и молвил:
– Сто семнадцатый! "Братск"! Покупка швейцарского франка. На всю сумму, которая на счете.
И услышал знакомый равнодушный голос невидимого дилера:
– Сто семнадцатый. Покупка швейцарского франка. Десять лотов. Подтверждаете?
– Да, - ответил, не задумываясь над тем, что услышал.
И только, кинув трубку, вопросил со сдержанной яростью: Слава, еть` твою мать, что происходит?! Какие десять лотов? Откуда десять? Десять лотов - это десять тысяч долларов. У тебя же на счете было три? И как удар молнии - озарение: Мая! Ну, конечно, она! Воплотила таки в жизнь свою боготворительную цель, тиснув семь тысяч баксов на мой счет. И не предупредила! И я, кажется, вляпался по самые свои лилово-фиолетовые гланды?
Я почувствовал, что мне трудно дышать и глотать, будто мрачная сила забила в горло мое кол. Раньше горемыку сажали на осиновый колышек, чтобы тому думалось лучше. Нынче времена более цивилизованные, да ощущения те же самые - неприятные.
Прохухукать десять тысяч за десять минут - это надо хорошо постараться, выхухоль ты эдакий!
Проявив недюжинную силу воли, я заставил себя посмотреть на график, корчащийся в зеленом квадратном пространстве. Будем держатья до последнего, господа! Умирать, так красиво!
Тем более, если рассуждать трезво: пока ничего катастрофического не происходило. И даже наоборот: мы прикупили десять лотов по самой низкой цене, а сейчас (с каждой секундой) франк поднимается, как на дрожжах, точнее не скажешь. Хотя сам график опускается вниз, поскольку швейцарский франк, как и японская иена, у нас "обратная" валюта. Да, теперь я стреляный воробей, и меня на мякине не проведешь.
– Мы, кажись, чего-то выигрываем, - сообщил аутисту, продолжавшему пялиться на экран с любопытством неразумного дитяти.
– Видишь, уже двадцать пунктов наших. Вот только бы закрыться вовремя, - по-пролетарски шмыгнул носом.
– Может, того... знаешь, когда котировочку прикрыть?
Естественно, друг детства не ответил и продолжал глазеть на разноцветные квадраты. Я присмотрелся к нему и неожиданно увидел, как его физиономия из размытой и глуповатой неожиданно преображается в лик умного и целеустремленного эксперта валютной биржи, г-на Вл. Ник. Ор.
Не поверил бы этому, да как тут не верить собственным, блядь, глазам.
Мне вдруг показалось, что я сильно свихнулся: разве могут происходить такие приметные перемены с тем, кто не может правильно перемножить дважды два.