Мир Гаора

– И ты живой?
– удивился подошедший к ним Седьмой.
– Я его знаю, он подранков не оставляет. Говорит, возня лишняя.

Гаор не ответил. У него всё сильнее дрожали ноги и кружилась голова. Сесть бы, а ещё лучше лечь.

В ушах вдруг зазвенело, и всё стало куда-то уплывать.

– Посади его, - очень далеко и тихо сказал Старший, - только пусть не ложится.

И совсем далеко уже неузнаваемый голос ответил:

– Ничего, глотнёт пойла, взбодрится.

Разговор с Пятым оказался весьма интересным. И неожиданно плодотворным. Венн был удивлён и даже встревожен, когда вернувшись в Дом-на-Холме после поездки к Фрегору, получил приглашение к Пятому. Ох, когда пятое отделение приглашает... встреча с Огнем становится не только близкой, но и желанной. Вот уж кто всё обо всех знает. Разумеется, проигнорировать приглашение мог только самоубийца. Венн им не был, а потому в назначенное время - в бланке приглашения стояло вежливое около десяти, но он пришёл без одной доли десять - стоял в казённо скромной приёмной Пятого. Ровно в десять дверь кабинета распахнулась, и Пятый тоном радушного хозяина воскликнул:

– Арм, вот удачно! Заходите.

Венн приветливо улыбнулся, поздоровался и перешагнул порог самого страшного в Доме-на-Холме кабинета.

Разумеется, ничего супер-, сверх- и экстра- в кабинете не было. Обычный рабочий кабинет канцеляриста высокого ранга. Со скромным уголком для отдыха и приватно-конфиденциальных бесед. И то, что радушным жестом его пригласили именно туда, а не к официальному столу, ещё ничего не значило. Вернее, могло значить всё что угодно.

– Выпьете сонарского?

– Благодарю, не откажусь.

Вино из Сонара - не самое дорогое, но лучше дамхарского, правда, хуже аггрского, но весьма патриотично.

– Неплохо, - искренне сказал Венн, пригубив темно-красную прозрачную жидкость.

– Да, это наше родовое, - Пятый улыбнулся.

И вдруг резкий как выстрел вопрос:

– Каковы шансы у старых родов?

– Шансы на что?
– ответил вопросом Венн.

Он рисковал, отвечая в таком тоне, но чувствовал, что может позволить себе этот риск. Пятый одобрительно кивнул.

– Выжить. Сохранить жизнеспособность. Прекратить вырождение. Ещё?

– Вполне достаточно. Позволите с конца?

– Я видел отчёт Ведомства Крови, ваш друг... не отклонение, а норма. Так?

– Да, к сожалению.

– Когда крыша на соплях, - Пятый снова перешёл на просторечный говор Арботанга, - её любым плевком сшибить можно.

– К сожалению, да, - повторил Венн.

– Вы думаете, поселковые ресурсы нас спасут?

– Других у нас нет, - столь же откровенно ответил Венн.

– В их числе этот Лохмач?

– Да. Он нужен мне.

– Но вы не хотите светиться как его хозяин, - понимающе кивнул Пятый.
– Чьей засветки вы боитесь?

– Его, - честно ответил Венн и в ответ на вскинутые в искреннем удивлении брови пояснил.

– Он работает на меня, пока не знает об этом.

– Интересно. Ну что ж, желаю успеха, соратник. Ваша идея весьма перспективна. Но... но прислушайтесь к моему совету. Не тяните с избавлением от балласта. При дырявой крыше никакой дренаж не спасёт от затопления.

– Разумеется, - кивнул Венн, - и при надёжной крыше необходим прочный фундамент и хороший дренаж.

– Если дом не построен на болоте, - невесело усмехнулся Пятый.
– Тогда ни дренаж, ни крыша не помогут. Будьте внимательны, не допускайте...м-м, у юристов есть такой термин, попытка с негодными средствами, им любят пользоваться адвокаты.

– Когда цель достигнута, все средства считаются хорошими, - улыбнулся Венн.

Ещё несколько замечаний о сортах вина, и они вполне сердечно распрощались. Что ж, неплохо. Можно сказать, почти "карт-бланш". Но - почти. С пятым отделением и его начальником никогда и ни в чём нельзя быть уверенным до конца. Пока в его действиях не нашли криминала, и на том спасибо. Но наглеть и зарываться нельзя. Так что пресс-камерой стоит поинтересоваться мимоходом, не афишируя и не привлекая внимания, а Рыжим... только в плане жив или нет, детали не столь важны.

Сколько длился обморок, Гаор не понял, но недолго, потому что, когда он открыл глаза, почти все были ещё в комнате. Сам он сидел на табурете у стены, рядом, как и раньше, с двух сторон Новенький и Младший подпирали его своими телами, не давая упасть на пол. Что-то смутное, на грани сознания подсказало Гаору, что благодарить не стоит, даже нельзя. Остальные сидели на табуретах и у стены на корточках, посмеиваясь и о чём-то негромко болтая. Старший подошёл к столу, к чему-то прислушался и кивнул:

– Пора. Давайте, парни, кому чего надо сами берите. Лохмача сюда давайте.

Гаора легкими тычками подняли на ноги и подвели к столу. Старший протянул ему полную до краев пивную кружку на полмерки с тёмно-зелёной густой жидкостью.

– Пей.

– Сам пей, - сказал стоявший рядом Резаный, - а то нос зажмём и насильно вольём. Хуже будет.

Гаор с трудом поднял скованные руки и взял у Старшего кружку.

– Что это?

– Пойло, - усмехнулся Старший, - чтоб работалось лучше. Пей.

От жидкости пахло болотом или чем-то другим, но не менее противным. И вкус был, как и запах, мерзким. Но, понимая, что не шутят и впрямь вольют силой, Гаор, давясь и удерживая подступающую к горлу тошноту, выпил кружку до дна и отдал её Старшему.

– Ну и молодец. Парни, руки ему назад сделайте.

Гаор даже понять услышанное не успел, занятый попытками удержать рвоту, как ему ловко расцепили руки, завернули их назад и снова надели наручники. Он бешено дёрнул плечами.