Мир на грани

Натан бросил взгляд через плечо — на уставшую, прихрамывающую Калифу.

Она внезапно остановилась. Хвост, едва покачивающийся при ходьбе, застыл. Рысьи уши дёрнулись, затем куда-то в сторону скользнул взгляд светящихся в полумраке глаз.

Вскоре раздалось эхо выстрелов.

— Ч-что?.. — испугалась Алисия.

Бернард вцепился в рукоять люгарда, заткнутого за пояс.

— Кто-то столкнулся с дэймонами, — тихо произнесла Калифа. — Или с осквернёнными. Наверняка они не все ушли за Вуаль, какая-то часть осталась.

«Значит, поэтому она не спешит принимать полностью человеческий облик? — понял Натан. — Она не хочет ограничивать свои способности, чтобы дать отпор, если кто-то из дэймонов выскочит на нас. По крайней мере, надеется, что сможет…»

Но вслух лишь произнёс:

— Идёмте.

— П-постой! А как же они? — воспротивился Бернард. — Может, им нужна…

— Что, помощь? — Натан слегка наклонил голову, пронизывая друга взглядом. — Бернард, если у них есть оружие, значит, это военные. Они должны уметь постоять за себя.

— Но!..

— В отличие от тебя и Алисии, — закончил Натан.

Он надеялся, что Бернард поймёт, как бы жёстко ни звучали эти слова. Судя по скривившемуся на мгновение лицу друга, именно так и было. Однако самому Натану всё это не доставляло удовольствия.

«Слишком ты мягок, слишком наивен…» — подумал он.

К удивлению Натана, Бернард обозначил кивок.

Друзья продолжили путь. Они озирались всё чаще, поскольку до ушей вновь и вновь стали доноситься выстрелы. Затем в сгущающихся сумерках заметили движение. Что-то звероподобное устремилось к ближайшему дому и скрылось за искорёженным, изъеденным ржавчиной автобусом, в разбитых окнах которого виднелись погибшие.

Натан вскинул автомат и замер. Как вкопанные застыли и остальные.

«Есть ли внутри осквернённые?» — напряжённо думал Натан, присматриваясь к окнам автобуса. Но спустя несколько секунд показал, чтобы группа двигалась дальше.

Свет не горел ни в одном доме. Не включилось и уличное освещение. Шансенхайм действительно выглядел вымершим.

«Не могли же погибнуть все! — рассуждал Натан. — Мне казалось, что сфера сопряжения миров не поглотила весь город. Я же с площади видел её границу! Да, та хренова дымка была далеко, очень далеко, но…»

Позади раздался надрывный кашель, и Натан обернулся. Это снова была Калифа. Она согнулась, прикрыв рот ладонью. Через её сжатые пальцы вылетело несколько светящихся эфирных крупиц, даже слишком ярких в сумерках.

Алисия тут же оказалась рядом и придержала Калифу, дожидаясь, пока пройдёт приступ кашля. Только после этого она отпустила подругу, а та, отдышавшись, вытерла ладонь о юбку, оставляя искрящийся след.

Натан отвернулся, пряча от друзей лицо. Он был зол: на себя — за то, что ничего не смог сделать, чтобы не допустить подобного; на Калифу — за то, что взвалила на плечи слишком многое.

— Проклятье!.. — беззвучно сорвалось с его губ.

Вскоре друзья прошли то место, где с гибелью Апостола застыла сфера сопряжения миров. Это действительно оказалась чёткая граница, за которой здания, дороги и тротуары, даже трава, кустарники и деревца — всё сохранилось без единого следа износа или увядания. Портили вид только рассыпающиеся армейские броневики и машины на следующем перекрёстке. Казалось, скверна каким-то образом добралась до них. Вокруг техники лежали тела погибших солдат, жителей, осквернённых, а также груды пепла.

«Здесь была бойня, — понял Натан, когда друзья добрались до этого перекрёстка. — На стенах отверстия от пуль, на асфальте — ожоги от взрывов… Солдаты не щадили боезапас. А та улица, которая пересекает нашу… По ней словно отбомбились».

Вскоре друзья оказались на набережной одного из многочисленных каналов города. Проследовав по ней и перейдя по мосту, вышли к той самой площадке, где Натан встречался с Фелицией. По пути они один раз притаились в тенях, решив не попадаться проезжающим армейским броневикам, чьи фары и прожектора прорезали стремительно сгущающуюся тьму.

На самой площадке на скамейках, выставленных квадратом вокруг граба, друзья заметили Клода, Фелицию и ещё одного мужчину.

Фелиция, увидев Натана и его группу, облегчённо выдохнула. Клод, прикурив, судя по окуркам под ногами, далеко не первую папиросу, процедил:

— Сколько, мать твою, ждать можно, Майер?

— Не помню, чтобы мы договаривались здесь встретиться, — отозвался Натан.

— Но всё же припёрся… — Клод хмыкнул, из его ноздрей тонкими струйками повалил дым. — Рад, что у вас обошлось без потерь.

Натан прищурился и пересчитал агентов ариманской секретной службы.

— Кто-то из твоих?

— Да. Один.

«Значит, их было четверо, включая Оливье и Фелицию?» — понял Натан.

Клод поднёс папиросу к губам. Поморщился и схватился за голову, словно от приступа мигрени. Через несколько секунд, когда всё прошло, он вновь заговорил:

— Сюда эта чёртова стена дыма — или что за хрень это была — не дошла… Но за её пределами всё равно появлялись маленькие чёрные облачка.

— Червоточины… — прошептала Калифа.

Клод, взглянув на неё, помедлил.

— Не знаю. Наверное… Одно такое появилось у нас в квартире.

— Оттуда вылез монстр? — уточнил Натан, хотя ответ уже был очевиден. — Звероподобный?

— Нет, он напоминал паука, — произнёс агент рядом с Фелицией. — Большого, по пояс.

«Что-то из дэрахнидов, — понял Натан, вспомнив, что именно так Калифа назвала маленьких паучков с лапками-клинками. Затем он присмотрелся к незнакомому агенту. — Интересно, у него почти анхальтский говор… Да и выглядит похожим на коренного анхальтца, только чуть ниже и волосы темнее».

Клод вновь поморщился, затем всем его вниманием завладела Калифа.

— Что это было? — спросил он. — Всё это. Что сегодня произошло?

К удивлению остальных, заговорила вовсе не она, а Бернард, который наверняка заметил, что Калифа ещё закашливается и сипит. Он в подробностях пересказал всё с момента появления Гипериона. Поведал и о произошедшем в отеле, и о столкновении с Апостолом… и о том, чем всё закончилось.

Слушая Бернарда, Клод бросал взгляд то на Калифу, то на Алисию. Под конец рассказа покосился на Натана.