Мир на грани

— Да твою же мать! — Клод покачал головой и усмехнулся. — Я-то думал, зачем мифическому Хранителю мой Майер? А оно вон что оказывается!

«Твой Майер?» — раздражённо подумал Натан.

Он хотел закурить, но, обхлопывая карманы, всё не мог найти зажигалку. Наконец-то сдавшись, Натан создал между пальцами дугу электрического разряда и сунул в неё кончик сигареты. Тот мгновенно воспламенился.

— Калифа, — заговорил Бернард, — ты сказала, что Гиперион — это один из Титанов Предыдущего мира. Что ещё за Предыдущий мир? Нет… Скажи сначала, что это за крепость, которую мы видели? Почему она напоминала…

— Крепость Шансенхайма? Ту, которая стояла здесь в Средние века? — уточнила Калифа. — Может быть, потому что это именно она?

Натан переглянулся с нахмурившимся другом.

— Как это?.. — выдохнула Алисия. — Ведь известно, что анхальтцы просто бросили эти края и ушли.

— Зачем им было уходить? — Калифа качнула головой. — Нет. Некогда здесь прорвал Вуаль Титан. Именно он стал причиной исчезновения поселения. Просто… Титан уничтожил всё. Такое происходит всю историю Анхальтской Империи, всю историю Терры… И самое неприятное — никто не помнит об этом.

Повисло молчание, лишь ветер завывал между опустевшими зданиями.

— Ты-ы… так спокойно говоришь об этом?.. — наконец спросил Бернард.

Калифа пожала плечами. На её лице проступила улыбка, показавшаяся Натану печальной, но почти сразу же исчезла.

— Это то, с чем я обязана бороться. Такова воля Терры.

— Один из Титанов? — уточнил Клод. — Их несколько?

— Четыре.

Клод сдавленно кашлянул. Натан лишь выдохнул дым, не сводя взгляда с Калифы. Алисия едва слышно охнула, а Бернард дрогнувшей рукой потянулся к нагрудному карману рубашки, в котором лежала записная книжка Густава. Никто из них, за исключением самой Калифы, не мог поверить в существование столь разрушительных сил. Однако отрицать это после произошедшего было бы глупо.

— Гиперион. Немезида. Левиафан. Криос, — жёстко произнесла Калифа. — Это имена четырёх Титанов, которые стремятся прорвать Вуаль и проникнуть в наш мир.

— Каждый из них способен на такое? — выдохнул Бернард и в широком жесте обвёл город рукой.

— Они способны на большее. Они могут возникнуть везде, в любом месте Терры. Любое их появление — всего лишь само появление! — приводит к подобным разрушениям.

Помедлив, Натан переспросил:

— Воля Терры? Серьёзно? — Он остро усмехнулся. — Говоришь так, словно планета живая.

— А так и есть. — Калифа искоса бросила на него взгляд. — Я была во Внутреннем покое Терры — нашей Матери. Я слышала её мысли, видела их… Я знаю, что она живая.

Натан едва слышно выругался. От него не скрылось, что Бернард всё же положил руку на карман с книжкой и нетерпеливо забарабанил пальцами.

Окинув взглядом опустевший Шансенхайм, Натан спросил, причём даже излишне едко:

— Значит, Рыцари-драконы нужны для этого? Чтобы противостоять Титанам, а вовсе не «рядовым» дэймонам?

Поколебавшись, Калифа кивком подтвердила его догадку.

«Неужели рыцарям об этом сообщают только после Инициации?» — задумался Натан. Но затем, вспомнив мифы, которые распространяет Анхальтская Церковь, вспомнив, как Калифа опасалась, что обладатель Лайнхалы — Кристоф Таг — видел его, спросил:

— Ты имеешь отношение к Корпусу рыцарей?

Его голос прозвучал монотонно и тихо.

Калифа встретила его взгляд, что делала нечасто.

— Я — нет, не имею.

Натан лишь кивнул, но постарался скрыть облегчённый выдох. Что самое странное, Калифа, похоже, сделала то же самое.

— Ладно. — Клод хлопнул рукой по колену. — Значит, у тебя теперь меньше забот? Если один из Титанов повержен, то…

— Всё не так просто. Особенно сейчас.

Калифа на секунду закусила губу, из-за чего стали заметны её удлинённые верхние клыки. Затем подняла острый прямой взгляд. Заговорила ледяным тоном, который Натан слышал только в последние сутки:

— Титаны перерождаются. Они истязают человечество почти два тысячелетия.

— Со времён Великого Коллапса?.. — опешила Алисия.

— Возможно, сам Коллапс был вызван ими.

Алисия поджала губы. У неё едва получалось скрывать дрожь рук.

Калифа продолжила:

— Гиперион возродится вновь, через столетие, может, полтора. В это время, пока он восстанавливается, активен другой Титан. — Она обвела друзей взглядом. — Так оно происходит. Так происходило всё это время.

— Почему никто ничего не знает, ничего не помнит? — спросил Бернард. — Даже Анхальтская Церковь молчит о Титанах! Всё так, словно их никогда не существовало!..

Натан искоса взглянул на друга и подумал:

«А вот это уже мой вопрос».

— Потому что Терра стирает память всем непричастным к борьбе с Титанами.

Ответ Калифы заставил всех вновь на неё уставиться.

— В смысле?.. — недоумённо прошептал Бернард.

— Ты же сам спрашивал, почему никто не помнит причину исчезновения древнего Шансенхайма, почему никто не помнит причину падения крепости? — На губах Калифы появилась тень горькой улыбки. — Потому что память людей была изменена. Точно так же произойдёт со всеми, кто останется непричастен. И это совсем не угроза — таков порядок вещей. Память обо всём, что действительно происходит, Терра сохраняет только у тех, кто будет помогать мне или уже действующим Рыцарям-драконам.

— Но… почему? — не понял Бернард.

— Людям нужна надежда на будущее, а не постоянный страх смерти, страх того, что сам мир в любой момент может исчезнуть.

Бернард лишь покачал головой и потёр виски. Но до того как он смог спросить ещё хоть что-то, заговорил Клод:

— Ты сказала, что именно сейчас всё совсем не просто. Почему?

— Началось Пробуждение — время, когда перерождаются все Титаны, независимо от того, когда они были повержены или сколько сил накопили. Это повторяется из разу в раз, через три-три с половиной столетия.

Бернард нервно рассмеялся, Алисия просто закрыла лицо руками.

Калифа обвела всех твёрдым взглядом и, немного помедлив, спросила:

— Что вы будете делать, узнав всё это? Понимаю, что сейчас, после произошедшего с городом, ответ дать тяжело. Понимаю, что из вас лишь двое могут действительно считаться воинами. — Она посмотрела на Клода и Натана, затем продолжила: — Остальные же — самые обычные люди.

Натану показалось, что Калифа говорит намеренно отстранённо, даже холодно. Именно сейчас она походила на мифического Хранителя, о котором было столько сказаний в текстах Церкви. И при этом так сильно отличалась от той подруги, которую знал.