Мир теней

случае, который с тобой произошел.

– Ага, - по-дурацки хихикнул он. – Очень жаль, что тебя там не было. Может, ты

смогла бы спасти меня, как сделала вчера.

– Да, - ответила я, неловко прочистив горло. – Похоже, в последнее время с тобой

постоянно что-то случается.

– Ага. – Веки Брайса медленно опустились, и на одну минуту я запаниковала,

подумав, что он заснул. Потом он открыл глаза и немного печально сказал: – Сьюз, не

думаю, что у меня получится.

Я уставилась на него. Господи, что за ребенок!

– Конечно, получится. У тебя перелом ключицы, вот и все. Пройдет совсем немного

времени, и тебе станет лучше.

Брайс захихикал:

– Нет, нет. Я имею в виду, что не смогу поправиться к нашему свиданию в субботу

вечером.

– О, - моргнув, отозвалась я. – О нет, конечно, нет. Я так и не думаю. Слушай, Брайс,

мне нужна твоя помощь. Ты можешь посчитать это странным… – На самом деле, я

сомневалась, что он может посчитать странным хоть что-нибудь, будучи до такой степени

накачанным лекарствами. – …Но мне интересно, когда вы с Хизер встречались, она когда-

нибудь, гм, давала тебе что-нибудь?

Он моргнул, растерянно глядя на меня:

– Давала мне что-нибудь? Ты имеешь в виду что-то вроде подарка?

– Да.

– Ну да. Она подарила мне кашемировый свитер на Рождество.

Я кивнула. От кашемирового свитера мне не было никакого проку.

– Хорошо. Что-нибудь еще? Может быть… свою фотографию?

– О, - вспомнил Брайс. – Конечно, конечно. Хизер дарила мне свою школьную

фотографию.

– Дарила? – Я старалась не выглядеть слишком взволнованной. – А с собой у тебя ее

случайно нет? Может, в кошельке? – Это было маловероятно, знаю, но многие люди чистят

свои кошельки только раз в год, а то и того реже…

Брайс поморщился. Наверное, ему было больно думать – я заметила, как он дважды

впрыснул себе обезболивающее. Потом его лицо расслабилось.

– Само собой, - ответил он. – У меня все еще есть ее фотография. Мой кошелек там, в

ящике.

Я открыла выдвижной ящик стола около кровати. Кошелек из тонкой черной кожи

действительно лежал там. Я достала его и открыла. Фотография Хизер была втиснута между

золотой пластиковой карточкой «Америкэн Экспресс» и билетом на лыжный подъемник.

Кокетливо глядя в камеру, Хизер выглядела необыкновенно гламурно со своими длинными

светлыми волосами, которые спадали волнами на одно плечо. На моих школьных

фотографиях я всегда выглядела так, словно кто-то только что крикнул: «Пожар!». Я не

могла поверить, что этот парень, встречавшийся с девушкой, которая так выглядит, вообще

взял себе за труд пригласить на свидание девчонку типа меня.

– Могу я одолжить эту фотографию? – спросила я. – Она мне нужна совсем ненадолго.

Я сразу же ее верну. – Это была ложь, но я боялась, что в противном случае он не отдаст мне

фото.

– Конечно, конечно, - ответил Брайс, делая взмах рукой.

– Спасибо.

Я сунула фотокарточку в свой рюкзак как раз в тот момент, когда в палату, держа в

руках коробку с печеньем, широкими шагами вошла высокая женщина лет сорока,

увешанная всевозможными золотыми украшениями.

– Брайс, дорогой, - удивилась она, - куда делись все твои маленькие друзья? Я

специально ходила в кондитерскую, чтобы купить чего-нибудь вкусненького.

– О, они вернутся через минуту, мама, - сонно ответил Брайс. – Это Сьюз. Она спасла

мне вчера жизнь.

Миссис Мартинсон протянула мне холеную загорелую правую руку.

– Очень приятно с тобой познакомиться, Сьюзен, - сказала она, одаривая мои пальцы

невесомым пожатием. – Можешь ты поверить в то, что случилось с бедным маленьким

Брайсом? Его отец в ярости. Как будто дела шли еще недостаточно плохо из-за этой

несчастной девушки… ну, ты понимаешь. А теперь еще и это. Клянусь, такое ощущение, что

эта академия проклята или что-то вроде того.

– Да, - ответила я. – Ну, рада была познакомиться с вами. Я лучше пойду.

Никто не возражал против моего ухода: миссис Мартинсон – потому что ее это

совершенно не волновало, а Брайс – потому что заснул.

Я нашла Адама и Ки-Ки стоящими у дверей комнаты, расположенной с

противоположной стороны коридора. Когда я подошла к ним, Ки-Ки приложила палец к

губам.

– Слушай, - шепнула она.

Я так и сделала.

– Более неподходящего времени просто не могло быть, - разглагольствовал знакомый

– мужской, солидный – голос. – Учитывая, что меньше чем через две недели нам предстоит

принять архиепископа…

– Мне очень жаль, Константин. – Голос отца Доминика звучал очень слабо. – Я

понимаю, как трудно тебе теперь приходится.

– И Брайс Мартинсон, из всех учеников! Ты знаешь, кто его отец? Всего-навсего один

из лучших судебных юристов в Салинасе53!

– Отец Дом влип, - прошептал мне Адам. – Бедный старикан.

– Жаль, что он не предложил монсеньору Константину просто пойти и прыгнуть в

озеро. – Багровые глаза Ки-Ки яростно сверкали. – Сморщенный, сварливый, старый…

– Давайте поглядим, не удастся ли нам чем-нибудь помочь, - тихонько предложила я.

– Может, вы, ребята попробуете отвлечь монсеньора? Тогда я просто посмотрю, не нужно ли

чего-нибудь отцу Дому. Ну, знаете. Просто быстренько загляну, прежде чем мы пойдем.

Ки-Ки пожала плечами:

– Я не против.

– Я в игре, - согласился Адам.

Тогда я громко позвала: «Отец Доминик?» – и толкнула дверь палаты.

Комната оказалась не такой большой и светлой, как у Брайса. Стены были бежевыми,

а не желтыми, и я заметила всего одну вазу с цветами. Окно, насколько я могла судить,