Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)
Шрифт:
медленно взмыл вверх, приближаясь к жутковатому металлическому месиву шестой
палубы корвета. В месте разлома - или, скорее, разрыва!
– она провалилась на
пару метров вниз, и, приблизившись к неровному краю многослойного
металлического перекрытия, Ариф, не выключая двигателя, уцепился когтистыми
перчатками за обвисший лоскут верхнего листа и поднялся выше, на относительно
ровный участок. - Шуруй сюда, - позвал он Роберта, - переборки, кажется,
целы, и это очень странно!.. В слабом желтом свете висевшей над головой
гигантской
В глубине разрушенного корвета, там, куда свет не попадал, лежала
глубочайшая, непроницаемая тьма - тьма, увидеть и почувствовать которую можно
только в космосе. Ариф осторожно двинулся по перекошенному палубному покрытию
и неожиданно исчез в этом мраке. Роберт подплыл к тому месту, где Кириакису
удалось взобраться по краю оплавленной палубы, поднялся чуть выше и заметил
белый луч света, мелькавший в глубине черной каверны. Хрипловатое дыхание
друга, не смолкавшее в его шлеме, придало ему сил: подтянувшись, он поднялся
вовнутрь корабля. - Знаешь, - сказал Ариф, - здесь все почти цело... Пять
метров - и уже не заметно структурных разрушений. Почему, черт меня возьми?
Не ножом же его резали, в самом деле! Тут все должно быть смято и
перекошено... Роббо, где ты, скотина?
– Ты стал пугаться темноты? - спросил
Роберт, зажигая фонарь на шлеме.
– Да иди ты!.. - облегченно вздохнул
Кириакис, увидев фигуру своего друга.
– Пойдем. Лифты наверняка заклинены, но
мы сможем пробраться через аварийные трубы.
– Рубка должна быть на этой
палубе, - сказал Роберт, удивляясь своей необъяснимой убежденности.
– Будет
хуже, если дальше заблокированы межсекторные диафрагмы. Ара, ты не смотрел
аварийное освещение?
– Смотрел - щит у тебя под носом, - отозвался Ариф. -
Корабль полностью лишен энергии, ни одна цепь не откликается. - Это тоже
странно. За четыреста лет аварийные системы не должны были сдохнуть - кто мог
сосать энергию из мертвого корабля? Они медленно двинулись вперед - частично
шли, частично плыли, потому что каждый привычно размашистый шаг отрывал их от
пола... Тьма за их спинами стала непроницаемой. То желтое пятнышко, которое
виднелось до первого поворота коридора, пропало, и теперь они двигались,
запертые в стальной колбе, наполненной этой адской тьмой. Мощные прожекторы
на шлемах пытались рвать ее, но она, словно липкая паутина, с каждым шагом
смыкалась вновь.
– Что-то я не вижу покойников, - насмешливо произнес Роберт,
– наверное, зря ты заряжался своим пойлом, У тебя шлем от выхлопа не потеет?
– Иди к черту, - ответил Ариф.
– Смотри, впереди, похоже, диафрагма. Роберт
задрал голову. Кольца шейного сочленения мягко чавкнули, и белое сияние
фонаря прыгнуло вверх, осветив сводчатый белый потолок и разделявшую коридор
межсекторную диафрагму. Она была раскрыта. Дальше, в глубине тоннеля,
виднелись
закрытые двери каких-то помещений.– Ты был прав, - сказал Ариф, -
это экипажная палуба. Впереди офицерские каюты. Он переступил через
торчащее из пола толстое кольцо диафрагмы и вдруг исступленно заматерился
– свет его прожектора бросило в сторону, и Роберт встревоженно спросил: -
Ара, что там - труп?
– Кое-что похуже, - мрачно отозвался Ариф.
– Иди сюда...
Роберт медленно подплыл к нему и остановился, уцепившись рукой за раскрытую
кем-то дверку операционного щитка. Под самым потолком, в полуметре от его
носа, сонно кружилась мумифицированная человеческая рука, оторванная по
локоть. Высохшие пальцы с длинными и - это потрясло Роберта - покрытыми алым
лаком ногтями истово сжимали рукоять массивного двухствольного излучателя
незнакомой Роберту конструкции.
– И где, интересно, ее хозяйка?
– прошептал
он. Ариф обвел коридор лучом света.
– Никаких следов боя, - констатировал он.
– Хм. Что скажешь?
– Что ты, кажется, не зря надирался. Идем дальше. Двери,
одинаково овальные, тянулись вперед нескончаемой цепочкой. Роберт попытался
прикинуть численность экипажа корабля такого класса и пришел к выводу, что
она должна была составлять не меньше сотни офицеров и рядовых. Все каюты шли
по одной стороне коридора - они двигались по левому борту корабля, и за
противоположной переборкой должны были находиться верхние батарейные гнезда и
их унитарные ямы с эскалаторным хозяйством.
– Еще одна диафрагма, - сказал
Ариф. - Скоро мы выйдем в нос. Может быть, есть смысл пошарить в ходовой и
штурманской рубках?
– Мы туда будем до завтра шлепать, - возразил Роберт. -
Это во-первых, а во-вторых, бортжурнал всегда хранится в апартаментах
командира - забыл, олух? В трех метрах за диафрагмой обнаружилась новая дверь
– шире и чуть выше предыдущих. Роберт остановился и вновь задрал голову. Под
самым потолком на сером пластике переборки зловеще щурился двуглавый
имперский орел, ниже шла золотая надпись на древнем, практически забытом
английском: "Имперские военно-космические силы. Эридан-37". Верхнюю часть
двери украшало объемное черное распятие и непонятная черно-золотая надпись
странным, похожим на острые крючки шрифтом: "Ad majorem dei gioriam". - Это
что, - удивился Ариф, - каюта бортового капеллана?
– Это блок апартаментов
командира, - уверенно заявил Роберт.
– Раз в сетях нет энергии, мы, наверное,
сможем отжать дверь. Давай попробуем. Ариф засопел и зашарил на поясе,
отыскивая сенсор управления скрытым в ранце гравитором. Увеличив напряжение
персонального поля, друзья приложились к гладкому пластику. Как ни странно,