Мое кудрявое нечто

– Как ты думаешь, я могу действительно ему нравиться? – вырывается вопрос. – Ну… понимаешь, действительно нравиться?

– Почему ты считаешь, что не нравишься ему? – Тина берет меня под руку, направляя в кустистую аллейку.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Вы другие. Не такие, как я. Я обычная, понимаешь? Самая простая. Вот посмотри на себя. Ты словно сошла с обложки журнала. А я…

– А ты как будто из детской сказки, – по улице разносится приятная трель ее смеха, Тина крепче прижимает мой локоть. – Ты хорошенькая, Рита. Просто не знаешь еще этого. Или не хочешь показывать. А должна. Вот почему на тебе этот пуховик? Они вышли из моды лет пять назад. И почему ты вечно носишь хвостик? И легкий макияж еще никому не вредил. И не надо скрывать свое тело мешковатой одеждой. Надо выделять свои достоинства.

– Тебе легко говорить, – ворчу я, – ты одно сплошное достоинство.

– Спасибо, я знаю, – девушка улыбается. – Когда-то я целовала каждое встреченное зеркало.

– Серьезно?

Это глупо.

– Ага, – смеется Тина, – везде. Как-то шла по торговому центру и присосалась к зеркалу рядом с отделом с игрушками.

Теперь я тоже смеюсь. Вот бы это увидеть.

– Охранник на меня странно посмотрел. А я улыбнулась и пошла себе дальше. Знаешь, почему?

– Почему?

– Да потому что плевать, что правильно, а что нет. И чего хотят от тебя люди, тоже плевать. И на идеалы тоже плевать. Есть ты и парень, которому ты нравишься. И только это важно. Думаешь, я люблю носить эти комбинезоны?

Она распахивает лисью шубку, показывая обтягивающий комбинезон из бежевой ангорки.

– Чтобы сходить в нем в туалет, мне приходится снимать все! Зато Юра балдеет от одного взгляда на меня. Иногда приходится идти на компромисс с собой, Рита. Тебе может быть удобно в твоих нарядах, так носи их, когда рядом нет твоего парня. А когда Коршун рядом, будь такой, какой он хочет видеть тебя.

– А какой он меня хочет видеть?

– Я покажу тебе, – Тина заговорчески подмигивает. – Завтра мы пойдем по магазинам.

Хочу возразить, но девушка перебивает.

– А если ты сейчас начнешь отказываться, я скажу парням, и они просто закроют нас с тобой в каком-нибудь торговом центре, откуда ты не выйдешь, пока не обновишь гардероб.

– Такое возможно?

– Еще как!

***

Мне всегда нравились командировки. Особенно, когда они превратились в настоящие… боевые. Я обожаю это все. Быстрые сборы. Мужское братство. Оружие. Звук летящего вертолета. Балдею.

Мне нравится изучение плана боевой операции. Подготовка к нему. И я обожаю адреналин, разливающийся по крови, когда командир отделения дает старт. Словно мне вкололи какой-нибудь наркотик, и я могу все.

Но вот сейчас я бы лучше вернулся домой. К пухляшу. Никак не могу выкинуть из головы наш прощальный поцелуй. Бледные до этого щечки зарделись румянцем, когда я пробовал на вкус ее губы. И это самый обалденный вкус в моей жизни. Вкус чего-то моего. Я сам ошалел от своей реакции. В тот момент не думал ни о чем, ни о тревоге, ни об отце, ни о сексе. Просто наслаждался ее близостью. Хотелось остаться рядом с ней и держать ее в своих руках как можно дольше. Пусть не целовать, если не захочет. Не просить чего-то большего.

Со мной такое впервые. И меня это пугает.

– Пошли, пора, – мой напарник толкает меня в плечо, призывая к действию.

Поднимаюсь с удобно выбранного местечка под каменным выступом горы, куда присел передохнуть. Идем медленно и тихо. Нас не должны заметить. Нам осталось немного до ущелья, где, по нашим сведениям, базируется исполнитель планируемого теракта. Подойти к этому месту необходимо максимально незаметно. Поэтому мы с Тохой вдвоем. По переданным разведкой сведениям, Ибдулла должен быть тут один. Забрать его должны завтра. Поэтому мы идем за ним сегодня.

– Ты как с женой познакомился? – спрашиваю Тоху.

– В универе. Она на первый пришла, а я заканчивал. А че?

– Ни «че», а «что», – добавляю себе важности, поправляя неуча.

– Не умничай, иди давай.

– Есть, командир, – отдаю честь командиру, а Тоха у нас в группе главный, и по званию и по возрасту, и продолжаю путь.

Метрах в ста от нужного ущелья осматриваемся. Разведка ошибается редко, но… они то в штабе, а мы с Тохой тут. Лучше самим все выяснить.

Выбираем место для лежки и наблюдаем.

В бинокле пустота – горы, небо… Красота.

О, считай, стихами думаю. Может, стихотворение написать?

Да ну… не поэт я…

– Чисто, пошли.

Круто, всего минут на сорок залегли. Не нравится мне ждать. Это в моей работе самое сложное – ждать. Мне нужно движение. Всегда. Как можно больше. Именно поэтому снайпер из меня не вышел, вопреки лучшим в отряде показателям по стрельбе. Даже после долгой работы надо мной нашего психолога, усидеть на одном месте у меня не получается. Что поделать, вот такой я оживленный человек.

Передвигаемся теперь ползком. На нас подходящий для пейзажа камуфляж.

Вот нужная нам выемка в горе, под ней должна быть пещера. К этому я не был готов – эхо в пещере слишком громкое. Тоха проходит вперед. Я прикрываю.

Пещера довольно глубокая и не приспособлена к длительному нахождению тут. Не свалил бы наш герой раньше времени. Мой товарищ останавливается у поворота, где мягко колышется тень, отбрасываемая свечей. Обхожу его, останавливаясь напротив. Переглядываемся, легко киваю командиру, и он мягко, но уверенно ступая, входит в небольшую полость, где горит пламя свечи. Я следую за ним, отставая на два шага. В нерукотворной каменной комнатке метр на два, на матрасе из сена сидит бородатый парень в тюрбане и черном халате. Невозможно определить его возраст. На нас смотрит запуганными глазами. Я представлял, что это будет заматеревший на терактах шахид, или кто-то в этом роде. А у парнишки даже руки, сжатые между ног, и те трясутся.

– Руки, – настороженно произносит Тоха, держа парня на прицеле, – аккуратно, мне, покажи и медленно поднимайся.

Парень поднимает руки, не разжимая их, выставляет перед собой. Между ними зажата граната. Обычная такая, лимонка. Родная наша, изученная вдоль и попрек. И большой палец внутри чеки. Так что рвануть может, даже если он вдруг случайно пальцем дернет, чего он делать не хочет – по глазам видно. Промыли, видно, мозг, мальчишке. Сейчас, видя страх и слезы в его взгляде понимаю, что ему, скорее всего, и восемнадцати нет. Жаль пацана.

– Не двигайся, – Тоха подходит к Ибдулле, перебрасывая автомат на плече, он знает, что я за его спиной. – Мих, выйди…

– Ага, щас.

Нифига я его тут не оставлю. Парнишка, конечно, не велик, но кто его знает, что в его голову взбредет. Не просто же так он тут оказался.

– Я приказываю покинуть пещеру, – повышает голос.

– Я не уйду.

Он не сможет меня заставить. Мне плевать на наказание. Я знаю, что не прав, я должен подчиняться командиру. Но я не оставлю его тут. Граната вряд ли рванет. Тоха отлично умеет управляться с такими ситуациями. А парень может неожиданно напрыгнуть на него.