Мое кудрявое нечто
Шрифт:
Глава 6
***
Ух! Вот это погодка! Двадцать восемь градусов! Дубак.
Чищу зубы, затягиваю волосы потуже в хвостик, чтобы не распался при пробежке. Утепляюсь в спортивные штаны с начесом. На спортивный лифчик с супер поддержкой груди натягиваю термо-водолазку. Сверху веселую желтую курточку до попы. На голову синюю вязаную повязку. Сама ее связала. Мне хватило на это полчаса. Остальное мне подобрала Тина.
До сих пор с содроганием вспоминаю тот поход по торговому центру. Глаза Мишиной подруги возбужденно светились, как у кошки на охоте. Она была счастлива, снова и снова заставляя меня примерять комплекты одежды. Ее охранник, а у нее есть охранник, ходил за нами три часа, а затем умоляюще попросил ее не сбегать
А еще у меня две шубы, серая норковая ниже колена и коротенькая из чернобурки. Три зимних пуховика, два горнолыжных костюма, пять пар зимней обуви и жестокое ожидание такого же адского похода по магазинам за весенней одеждой. Тина неугомонна.
Если бы не бутылка красного полусухого, я не выдержала бы эту ночь.
Итак, пробежка. Бегаю уже две недели каждое утро. Каждое утро ненавижу тех, кто придумал стандарты женской красоты, потому что эти люди экзекуторы. И каждое же утро, по строгому наказу Тины, говорю своему отражению в зеркале, какая я миленькая и какой стану еще больше миленькой, когда ежеутренняя пробежка войдет в привычку.
Вывожу Лешу и Олега с собой в лес. Овчарки без поводков – мы с ними уже подружились. Они бегают со мной, играясь друг с другом, то обгоняя меня, то возвращаясь назад. Добегаю до березовой рощи. По совету Дениса делаю растяжку, устроившись между двумя стволами деревьев. Вот вроде тепло оделась, а все равно зябко. Дрожь пробирает. Ничего, сейчас побегаю, еще жарко станет. Устремляюсь по изученному маршруту, сквозь рощицу на поляну, за которой в лесной чащобе спрятан чей-то заброшенный шалаш, там у меня остановка для еще одной растяжки, дальше до высокого забора из железной сетки, вдоль него и обратно. С передышками, конечно. Не могу я эти два километра осилить бегом, так что иногда иду шагом, восстанавливая дыхание. Собаки бегут рядом, подбадривая меня виляющими хвостами и звонким лаем.
– Пухляш!
О нет! Оборачиваюсь на громкий голос, разносящийся по лесу. На меня надвигается два метра мышц, завернутых в голубой спортивный костюм. Надеюсь, он хотя бы с начесом. А то не лето на улице. По мне даже мурашки прошлись.
Овчарки резко вылетают из-за моей спины и наперегонки несутся к своему хозяину, радостно перелаиваясь. Миша рад не меньше их, опускается на колени и приветствует друзей похлопываниями по холкам и почесываниями за ушками.
– Че ты меня не разбудила? – Миша добегает до меня в рекордных двадцать секунд, похоже, торопится. – Вместе веселее. Да-да, скучал, конечно скучал, родные мои, – последнее обращено уже к мохнатым четвероногим. – Я ж вас целый час на руках тащил, как по вам не скучать?
Вздыхаю. Не знала, что он вернулся. И не знала, что буду так рада этому. Любуюсь высоким, атлетично сложенным телом, бегущим рядом со мной на месте. Руки сложены в угрожающие кулаки, но на лице довольное выражение. Пожевывает огромные губы. А голубые глаза рассматривают меня со своей высоты, впиваясь в каждую часть моего обновленного гардероба.
– Круто выглядишь. Ты уже выкинула свой древний пухан?
Гигант останавливается, делает шаг навстречу ко мне и его согнутый указательный палец поддергивает мой нос. Очень надеюсь, что под ним не сыро. Шмыгаю.
– Че ты замерла то? – смеется Миша. – Двигайся, замерзнешь, – поправляет мою повязку, натягивая ее ниже, на оголившиеся мочки ушей.
Да, так теплее.
– Ну слушай, – большой палец Коршуна проходится по моей щеке, привычно и приятно, я хотела этого прикосновения, – не хочешь разговаривать, не говори. Только кивни хотя бы, чтобы я знал, что ты все понимаешь.
Киваю. Смотрю в сощуренные глаза гиганта и прыскаю
от смеха. Стою тут и молчу, как какая-нибудь героиня старого романа.– Я не знала, что ты вернулся, – поясняю молчание. – Не ожидала тебя увидеть.
– Но хотела, я прав?
Кудрявая голова кивает, отвечая сама себе. Миша высовывает язык, играясь, и я снова прыскаю.
– Так тревога была учебная? – заставляю себя поддержать разговор.
– Ага, учебная, так, погоняли немного.
Поправляет ворот моей водолазки, а я улыбаюсь от этих прикосновений, и тут же опускаю голову, пытаясь спрятать эмоцию. Но Миша уже заметил ее. Чувствую тепло его пальцев на подбородке. Он тянет вверх мою голову.
– Ты помнишь, на чем мы остановились?
Глубокий голос пробирает до костей, или это воспоминание от того, что было в гараже? "П-помню". Мои губы сами тянутся к его рту. Приподнимаюсь на носочках, чтобы быть ближе к небесным глазам. Я словно в тумане. Не понимаю, что делаю. Но все мое тело стремится к этому человеку, жаждет его прикосновений. И Миша, красиво улыбаясь, нагибается, чтобы коснуться своими губами моих. Так приятно, нежно. Без осторожности, с которой делал это в гараже и без напора, как на ночной дороге. Тяжелая рука опускается на спину, прижимая меня к жаркому телу. Из наших соединившихся ртов идет пар, но мне больше не холодно. Его ладонь сжимает мою попу, причиняя боль, приподнимаю ногу, обвивая ее вокруг его ноги, и Миша заглаживает боль, двигаясь ладонью вниз по плотной штанине, которая сейчас кажется лишней. А затем парень, не отрывая губ от моего рта, закидывает обе мои ноги на себя, и они стремительно обвивают его ниже талии, а я в ту же секунду оказываюсь прижатой к стволу дерева. Мощные руки крепко держат мое напрягшееся тело, вжимаясь в кожу, его губы опускаются на подбородок и ниже, протискиваясь под ворот серой водолазки. И я прижимаюсь к нему сильнее, испуская стон от приятных ощущений. Цепляюсь за его плечи пальцами, словно могу упасть, и откидываю голову, ударяясь затылком о твердое дерево.
– Так возвращаться домой гораздо приятнее, – посмеивается гигант, еще раз легко касается меня губами. – Сходим сегодня куда-нибудь?
Миша другой сейчас. Не говнюк, назвавший меня "оно", не негодяй, закрывший в сауне, и не зверюга, оравший в машине. Его лицо светится весельем, а громкий командный голос не кажется грубым. В глазах мелькает ребяческое озорство, губы растянуты в хитрой, чуть кривоватой улыбке.
– Я работаю допоздна.
И в этот момент мне впервые жаль, что я работаю. Мне хочется провести с ним время, узнать о нем немного больше. Меня тянет к нему, так почему я должна сопротивляться? Тина права, не нравься я Мише, он не стал бы искать со мной контакта. Он ведь в любой момент может переехать жить в квартиру в Москве, будь я ему неприятна. А он тут, прижимает меня к себе и просит провести с ним время.
– То есть, увольняться ты не собираешься?
– Я ведь уже объясняла, – устало выдыхаю, пытаясь встать на ноги, пока они не затекли окончательно. – Я не могу остаться без работы. До лета я буду работать в "Спортивном квартале".
– Где?
Миша аккуратно ставит меня на ноги, и по местам, где только что находились его руки проходится зимний морозец. Мне снова холодно, и я почти не чувствую кончик носа.
– Это спорт клуб, где я работаю! – получается громко.
– Мммм.., – понимающе мычит парень, подозрительно задумчиво жуя губы. – Так значит, собралась до лета там полотенца убирать?
– Пожалуйста, не говори снова, что твоя невеста не будет убирать за другими! Это нормальная работа, не пыльная, мне там спокойно!
Ну вот, я назвала себя его невестой. Я еще не чувствую себя ей. И не уверена, что хочу ею быть. Еще слишком рано для этого. А вот Миша, услышав это слово из моих уст, вальяжно поднимает одну густую бровь и проходится языком по верхней губе.
– Не пыльно и спокойно, – квадратный подбородок делает несколько круговых движений, и морозный воздух рассекают звуки пощелкиваний, сопровождаемые поскуливанием Лехи и лаем Олега. – А если станет пыльно и не спокойно, ты уволишься?