Мое прекрасное искупление

Стоит ли это той путаницы, которая может возникнуть на работе? Стоит ли это той путаницы, которая может произойти со мной?

Я выплюнула волосы изо рта, поняв, что я жевала их. Я не делала этого с тех пор, как была маленькой девочкой.

Томас был моим соседом и моим начальником. Пытаться сделать это чем–то большим, было нелогично и бессмысленно, и если я хотела сохранить контроль над ситуацией, я должна была принять этот факт.

Моя дверь широко распахнулась.

– Лиис?

Это был Томас.

Я медленно обернулась и села прямо. Боль в его глазах была невыносимой. Он разрывался на две части, так же, как и я.

– Все в порядке, – сказала я, – Ты не единственный, на кого я злюсь.

Он закрыл дверь и подошел к одному из кресел, садясь в него. Он наклонился, положив локти на край моего стола.

– Это не лезет ни в какие ворота. Ты не заслужила этого.

– Это был момент. Понимаю.

Он уставился на меня, ошеломленный моим ответом.

– Ты не просто момент, Лиис.

– Я поставила себе цель, которую я намерена достигнуть. Все чувства, которые я, возможно, испытываю к тебе, не встанут на пути к этим целям. Иногда ты заставляешь меня забыть, но я всегда возвращаюсь к изначальному плану – плану, который не включает в себя другой существенный.

Он позволил моим словам утихнуть.

– Это то, что случилось с тобой и Джексоном? Он не вписывался в твои принципы насчет будущего?

– Речь идет не о Джексоне.

– Ты не много о нем рассказываешь, – Он сел обратно.

Дерьмо. Я не хотела говорить об этом с ним.

– Это из–за того, что мне это не нужно.

– Ты не была помолвлена?

– Это не твое дело, но да.

Томас поднял бровь.

– Ничего, а? Ни одной слезинки не проронила?

– Я действительно… не делаю этого. Я пью.

– Как в ту ночь в Каттерс?

– Точно, как в ту ночь в Каттерс. Так что, я думаю, мы на равных.

Рот Томаса открылся, и он даже не попытался скрыть свое уязвленное эго.

– Вау. Наверное.

Глава 12

– Привет, – сказал Джексон, сидевший на двухместном диване в небольшом зале ожидания дальше по коридору. Он встал, возвышаясь надо мной.

– Ты выглядишь прекрасно. Калифорния пошла тебе на пользу.

Я склонила голову вбок с благодарной улыбкой.

– Прошло всего несколько недель.

Он посмотрел вниз.

– Я знаю.

– Как твои родители?

– Отец только что простудился. Мама поклялась мне, что, если я принесу тебе цветы, ты изменишь свое мнение.

Я скривила рот.

– Пойдем, прогуляемся.

Джексон последовал за мной к лифту.

Я нажала на кнопку первого этажа, и мы поехали в тишине.

Когда двери открылись, мы увидели, что в лобби кипела жизнь. Первое, что происходит утром, – агенты либо приходят, либо уезжают на интервью, или едут в суд, или делают сотни других вещей, которые включены в список наших обязанностей. Посетители проходили проверку, а небольшая группа старшеклассников начинала экскурсию. Мы вместе пошли к задней стороне здания, и я распахнула двойные двери, ведущие во дворик. Это была красивая зона отдыха, расположенная между двух зданий, с садовой мебелью, речными камнями, островками зелени и памятником погибшим агентам. Я всегда хотела провести здесь пару минут, чтобы собраться с мыслями или просто посидеть в тишине, но между ланчами с Вэл и тренировками в спортзале с Томасом, я никак не могла найти подходящий момент.

Джексон сел на один из мягких плетеных диванов. Я встала перед ним, волнуясь. Примерно минуту мы не разговаривали, и наконец, я вздохнула.

– Почему ты не позвонил сперва? – спросила я.

– Ты бы сказала мне не приезжать, – Его голос был ужасно грустным.

– Но ты все равно приехал, – сказала я, щурясь от яркого утреннего солнца.

Когда Джексон наклонился и положил лоб в ладони, я порадовалась тому, что мы были одни.

Я сделала шаг назад, на секунду испугавшись, что он заплачет.

– Я плохо справлялся с этим, Лисси. Я не мог ни спать, ни есть. У меня был кризис на работе.

То, как он произнес мое прозвище, заставило меня съежиться. Это была не его вина. Я никогда не говорила ему, но я ненавидела это прозвище.

Видя его таким уязвимым, хотя он обычно управлял своими эмоциями, я почувствовала себя неуютно, и моя вина перед ним возросла в десять раз.

Джексон не был плохим парнем. Но расставание с ним делало все, что он делал, еще более явственным, и чем больше я пыталась изменить свои чувства, тем меньше я могла выносить его.

– Джексон, я на работе. Ты не можешь делать это здесь.

Он посмотрел на меня.

– Прости. Я только хотел пригласить тебя на ланч.

Я вздохнула и села рядом с ним.

– Мне плохо от того, что тебе больно. Я бы хотела чувствовать все иначе, но я… просто не могу. Я дала этому год, как и обещала.

– Но, может, если я….

– Дело не в тебе. И всегда было не в тебе. Просто у нас не получается.

– У меня с тобой получается.

Я положила руку ему на спину.

– Мне жаль. Мне действительно искренне жаль. Но то, что у нас было, прошло.

– Ты совсем по мне не скучала? – спросил он.

Его тело было настолько больше моего, что закрывало меня от солнца.

Я вспомнила, как увидела его на тренировке.

Другие тренировавшиеся женщины думали, что он милый и привлекательный. Таким он и был. После всех их попыток заарканить Джексона Шульца, мне удалось получить его вообще без единого усилия. Его привлекали уверенность в себе и сияние, как он сказал. И у меня было и то, и другое.

И вот он был здесь, умоляя меня желать его, в то время как он мог выйти отсюда и заставить множество женщин упасть в обморок, женщин, которые будут любить его и ценить его плохие привычки вместе с чертами, которые полюбила я.

Помедлив, я решила, что хотя правда не была приятной, она была необходимой. Я просто покачала головой.

– Вот дерьмо, – засмеялся он невесело, – Ты переехала сюда к кому–то? Это не мое дело, я понимаю, но мне все еще нужно знать.

– Вовсе нет.

Он удовлетворенно кивнул, – Ну, мой самолет не улетит до среды. Я думаю, что есть места и похуже, где можно застрять.