Моника 2 часть
Шрифт:
Вдруг одна из дверей открылась, и молодой человек в английской форме показался в проеме. Руководствуясь замечательной интуицией, Айме подошла к нему без колебаний и поприветствовала:
– Добрый день. Вы свидетель против Хуана Дьявола? – она приблизилась к человеку, который смущенно отходил на шаг, а темные-претемные глаза мерили и оценивали его взглядом меда и огня. Затем подошла еще ближе к растерявшемуся молодому человеку, и начала сладко заискивать: – Думаю, что смогу угадать, кто вы, по вашей форме и манерам. Речь идет об офицере, который взял его на Доминике? Говорили об ужасных вещах про Хуана…
– То, что я
– Я знаю, что мне нужно найти друга, того, кому я могу доверять, человека достаточно благоразумного, чтобы хранить молчание и имеющего достаточно мужества, чтобы помочь. Простите, если обращаюсь к вам, не зная вас, сеньор офицер, но я в отчаянии…
Айме подошла к Чарльзу Бриттону, который на этот раз не отступил… Он продолжал на нее смотреть, словно огонь черных глаз ослеплял его, словно горячее и страстное дыхание слов парализовало его волю…
– Вы – герой, я знаю. Я слышала комментарии; то, что вы сделали в то ужасное путешествие…
– В этом ужасном путешествии, если кто и герой, то не я, а Хуан Дьявол. Но повторяю, я не могу разговаривать, сеньорита. Я вышел на секунду из зала, и должен немедленно возвратиться, потому что меня позовут…
– Послушайте, пожалуйста! Невозможно, чтобы вы повернулись ко мне спиной… У вас нет милосердия к бедной женщине?
– Я, да… но… Дело в том… – бормотал смущенно офицер.
– Вы обвиняете Хуана…
– Я сказал только правду, сеньорита, совершенную правду, что случилось во время поездки, я не хочу вредить этому человеку, напротив… А по поводу остального я не знаю, поэтому не знаю причин суда. Я ответил, когда меня спросили, ничего более…
– Хуан Дьявол невиновен; ему расставили ловушку, засаду! Все против него! Губернатор обещал помочь ему, но не хочет ссориться с важными людьми, которые хотят погубить Хуана по особым мотивам. Это личное дело, далекое от правосудия, в котором замешан Ренато Д`Отремон. Нужно, чтобы вы помогли спасти его!
– Но как? Каким образом?
– Иногда одно слово может спасти.
– Но оно будет не моим, к сожалению. Удача правосудия зависит от других свидетелей, а не от меня, сеньорита. Есть, к примеру, человек с изуродованной рукой. Думаю, он был жертвой агрессии. Конечно же, то, что он скажет, будет иметь вес, как и заявление о мальчике, который, говорят, был похищен. Также есть небольшие коммерсанты, думаю, что они обвинят его… Как я сказал, менее всех я подхожу вам…
– Мне необходимо поговорить с ними! Послушайте… Вы не откажете мне в незначительной услуге…
Она оперлась мягкой и горячей рукой о руку офицера, и тонкий запах, пронизывавший ее фигуру, доходил до молодого человека теплотой ощущения, подавляя волю. С беспокойством он посмотрел по сторонам и вперил взгляд в прекрасные глаза женщины, словно загипнотизированный. Чарльз Бриттон чувствовал, что его воля рушится. Поняв это, Айме вкрадчиво настаивала:
– Я верю вам… Сердце подсказывает, что должна верить… Это выглянула моя счастливая звезда… Вы можете привести некоторых свидетелей из этого зала…
– Нет, нет, это невозможно! – протестовал смущенный офицер.
– Не говорите такого сурового слова, не убивайте последние
надежды… Только две вещи… Хотя не только две. Положите деньги в руки человека с забинтованной рукой и скажите, что это приказ; нужно спасти Хуана Дьявола! Еще вы можете отдать в руки Хуана эту бумагу…– Невозможно! Это строго запрещено, вы отдаете себе отчет, что я менее всех, из-за должности офицера и офицера-иностранца…
– Какое значение имеют для вас законы Франции? – опровергла Айме с мягкой настойчивостью. – К тому же я не прошу делать вас что-то, совсем не прошу, лишь услугу. Хочу, чтобы вы лично вручили эту бумагу, наедине. Там несколько строчек… строчек, чтобы поддержать дух… Какой-то клочок бумаги. Если у вас есть карандаш…
– Да, вот… Но... – колебался офицер.
– Дайте на секунду. Несколько строк. Несколько строк и ничего более, но эти строки дадут ему силу, он воспрянет духом. Я совершенно уверена, что как только он прочитает их… – Она вырвала карандаш из рук офицера, быстро написала несколько коротких строк, сложила пополам бумагу, все также с нежностью легкой боязни сжимая руку, которая отказывалась брать записку, пока она умоляла: – Я знаю, вы придумаете способ, чтобы Хуан прочел это раньше, чем начнет давать показания. Знаю, вы сделаете то, о чем я попросила вас…
– Если вы так настойчивы… Но правда в том, что я… я… – запинался смущенный офицер.
– Вы навсегда получите мою благодарность, – настаивала Айме вызывающе. – Навсегда и в любом месте вы приобрели в лице меня подругу… Подругу для всего… Поверьте, офицер… Ваше имя…?
– Чарльз… Чарльз Бриттон, к вашим услугам… Но… – Он задержался на секунду и с оживленным интересом спросил: – А вы, сеньорита? Могу ли я узнать ваше имя, чтобы запомнить его?
– Скоро узнаете… Доверюсь вашему благородству… Доверюсь вашему слову, которое может стоить мне жизни. Запомните меня как женщину, отдавшую кровь ради Хуана Дьявола!
15.
– У вас есть доказательства в свою защиту, обвиняемый? – спросил председатель суда.
– Ваше Превосходительство в самом деле желает, чтобы я защищался? – притворился угодливым Хуан, не теряя иронии.
– В третий раз призываю внимание обвиняемого относительно дерзости ваших ответов… Ограничьтесь возможностью, которую я дал вам. Вам есть, что добавить в свою защиту, с уважением к обвинениям последнего свидетеля? Можете отрицать неопровержимые доказательства перемещения почти дюжины поездок, продуктов, приобретенных незаконным путем, украденного товара?
– Я не крал! Думаю, у нас различные представления о слове кража, Ваше Превосходительство…
– А также различные представления на приказы о запрете? Вот в распоряжение сеньоров судей более двенадцати пунктов, подтверждающих заявление последнего свидетеля. Можете проверить… Ром, какао, табак, хлопок, пряности… все продукты грабежа мелких собственников Юга Гваделупе, перевезены и проданы вами коммерсантам Сен-Пьера и Фор-де-Франс по цене, которая вредит рынку.
– Признаю эти грузы, признаю, что был посредником у мелких собственников Юга Гваделупе, разоренных системой кредитов, поддерживаемой ростовщиками, которых терпит Государство Гваделупе в городах Пети-Бур, Гуайав и Капестер. Эти продукты были изъяты из усадеб, которые люди орошали своим потом и кровью…