Мост душ

— Конечно, — говорит папа.

Кажется, только Лукас чувствует, что что-то пошло не так, впрочем, не знаю отчего: из-за моей лжи или боли в моих глазах, когда я смотрю на него.

— Я провожу Кэсс обратно до отеля, — вызывается Лукас.

— Ты уверен? — спрашивает мама. — Нам нужно отснять второй ролик, но…

— Нет проблем, — отвечает он, и я с благодарностью следую за ним к двери, Джейкоб следует за нами по пятам.

— Что случилось? — спрашивает Лукас, как только мы выходим на улицу, и всё произошедшее выплескивается из меня: наша идея заманить Эмиссара, обстановка в комнате для спиритических сеансов, как всё шло правильно, как всё пошло не так, как Эмиссар забрал Лару вместо меня, безлошадный экипаж, который я видела на площади, закрытая штаб-квартира Общества.

— У меня есть ключ, — говорит Лукас, вынимая его из кармана, пока мы спешим к магазину.

— Я не знаю, куда он забрал её, — бормочу я. — Она не была в опасности, пока я…

— Она всегда была в опасности, Кэссиди, — перебивает Лукас. — Она понимала это, даже если ты сама того не понимала.

Слезы текут по моему лицу, и я смахиваю их. Она не умерла. Лара Чаудхари — самая умная и упрямая девушка, которую я только знаю. Она не умерла. Мне просто нужно отыскать её.

Я не могу читать мысли Джейкоба так же, как он читает мои, но я могу сказать, что он тоже чувствует себя виноватым. Мы не могли знать, что заклинание причинит ему вред. Гадание на картах Таро, возникает мысль в моей голове.

Чтобы ты ни выбрала, ты проиграешь.

— Ты должна была отпустить меня, — шепчет Джейкоб, и если бы он был из плоти и крови, я бы ударила его.

Вместо этого я огрызаюсь:

— Ну, а я не отпустила. Не могла. И не смогу. Сегодня я не потеряю никого из своих друзей.

Лукас смотрит на меня, но, похоже, его не смущает, что я кричу на кого-то, кого он не видит. Интересно, волновался ли он когда-нибудь. В этом отношении он напоминает мне Лару. Если бы Лара была здесь вместо меня, она бы знала, что делать. Я пытаюсь вызвать ее голос в своей голове. Притормози, сказала бы она. Сохраняй спокойствие, просто подумай. Я делаю глубокий вдох.

— Один из бывших членов Общества сказал, что если Эмиссар поймает меня, то вернет обратно, за Завесу.

Лукас кивает, поправляя очки на носу.

— В этом есть смысл. Согласно большинству рассказов, которые я читал, мир разделен на три части. Царство живых, Завеса между ними и место за ее пределами.

— Я знаю, как попасть из мира живых в Вуаль, — говорю я. — Там есть что-то вроде занавесы. Но как попасть из-за Завесы в то место, что за ней?

— Я не промежуточник, — говорит Лукас, качая головой, пока мы переходим оживленную улицу. — Но я читал достаточно, чтобы знать, что то место называется Мост Душ. Он располагается на самом конце Вуали. Хорошая новость в том, что это не занавес и не дверь. Это место, которое нужно пересечь. Иногда это дорога, иногда это башня с лестницами, иногда…

— А это может быть настоящий мост? — спрашивает Джейкоб.

— Что? Я оборачиваюсь и понимаю, что Джейкоб остановился. Он стоит перед туристическим магазином, разглядывая большую карту города в витрине. И он на что-то указывает. Я возвращаюсь и встаю рядом с ним, изучая карту. Вот Французский квартал и Гарден-дистрикт, кладбища, разбросанные, как могилы, по всему городу. Я слежу за рукой Джейкоба, ползущей вверх, к левому краю кадра, где полумесяц города сменяется берегом огромного озера.

И через него ведет мост.

Мост настолько длинный, что исчезает с карты.

— Дамба, — говорит Лукас, подходя ко мне.

Таким образом кусочки пазла складываются в моей голове воедино. Папин голос, когда мы только сюда приехали. Это ведь самый большой мост в США. Дамба у озера Пончартрейн — одну сторону не видно с другой. Мы с Джейкобом почувствовали странный толчок с той стороны озера. Но что если это было не озеро?

Что если это был мост?

— Ты уверена? — спрашивает Джейкоб.

Честно, нет. И я знаю, что если я ошибусь, я могу опоздать; я могу потерять Лару. Но если бы Лара была здесь, она бы сказала мне что я — промежуточник, и мне стоит доверять своим инстинктам. И если я закрою глаза и мне удастся заглушить звуки Квартала, хаотичный ритм Вуали, я могу ощутить кое-что еще. Противоположность той силе, которая притягивает меня к Ларе. Которая толкает, а не притягивает, как магниты, направленные не в ту сторону.

Я указываю в направлении ощущения и открываю глаза.

— Мост в той стороне? — спрашиваю я.

Лукас кивает.

— Духовный компас, — говорит Джейкоб. — Это как совершенно новая сверхспособность.

Это здорово, но мы находимся в центре Французского квартала, и, судя по карте, мост находится в нескольких милях отсюда.

— Как нам туда добраться? — спрашиваю я, но Лукас уже достает телефон.

— Я знаю, кто нам сможет помочь, — говорит он, делая звонок.

Я слышу, как на другом конце отвечает жизнерадостный голос:

— Алло, алло!

— Привет, Филиппа, — говорит он. — У нас экстренный случай. Код семь. Можешь подогнать машину? Да, к «Кости и Нити».

— Код семь? — переспрашиваю я, когда он вешает трубку. — Что это значит?

— Не задавай вопросов, — отвечает Лукас.

Я вздрагиваю.

— Извини, я просто хотела спросить…

— Нет, — говорит Лукас, — код семь означает «не задавай вопросов». Нам пришлось добавить его, потому что Филиппа довольно болтлива, а иногда время имеет значение.

Мы стоим на обочине и ждем, и с каждым мгновением у меня всё сильнее сжимается грудь, когда я закидываю красный рюкзак Лары на плечо и кладу сломанный сглаз в карман, как будто это поможет мне выиграть время.

«Держись, Лара, — думаю я. — Держись».

— Она действительно умна, — говорит Джейкоб. Я смотрю на него. Я уверена, что когда речь идет о Ларе, это первая приятная вещь, которую он о ней сказал. — Она в самом деле умна, — повторяет он, — и упряма, и у нее в запасе множество трюков, поэтому я уверен, что когда мы туда доберемся, с ней всё будет в порядке.

Я прикусываю губу, надеясь, что он — прав.

— Вам следует знать, — говорит Лукас, — что у Филиппы немного необычная машина.

Я почти ожидаю увидеть, как она подъедет на экипаже, запряженном лошадьми. Вот только всё оказывается много хуже.

— О нет, — говорит Джейкоб, когда машина подъезжает к тротуару, похожая на длинный универсал.

Это, конечно, не универсал.

Это катафалк.

Филиппа высовывается из водительского окна, белокурые волосы торчат на головой, словно перья, похоронная лилия торчит из-за уха.

— Еще раз здравствуйте, — говорит она. — Кого-нибудь подвезти?