Мой невозможный дракон

Я смотрю на него без особого энтузиазма и спокойно выдаю:

— Юрий Михайлович, скажу прямо: альвы теперь под моим началом. И пока ты не получишь разрешение от Царя, я не могу одобрить твой брак с кем-то ещё из моего нового народа. Не хочу подвергать альвийских девушек риску — они и так у монахов натерпелись. Ты сам понимаешь, у Государя и Владислава Владимировича на тебя были свои планы. Они хотели тебя женить на ком-то другом, и если ты им сейчас испортишь всю шахматную партию — пострадать могут и твои невесты. Да и законы пока явно не на твоей стороне. Если же всё устаканится — я не буду против.

Морозов какое-то время смотрит на меня, обдумывая сказанное. Затем усмехается, и в глазах его мелькает что-то насмешливо-доброжелательное:

— Знаешь, Данила, ты будешь хорошим повелителем альвов.

Я качаю головой:

— У них правитель называется король.

Князь лишь шире усмехается:

— Значит, будешь хорошим королём.

— Так вы не в обиде?

— Какие обиды! Всё верно ты сказал! Конечно, я разрулю всё, — кивает Морозов. — И законы, и планы Царя на меня. Хорошо, что ты мое внимание на это обратил. Разрешу. Так что, граф, жди — скоро уже с конкретным списком приду.

Я только усмехаюсь. Вот это жизнерадостность. Похоже, Морозов теперь станет главным лоббистом многожёнства в Сенате. Ну что ж, удачи ему.

После разговора с князем еду домой, рассеянно наблюдая, как вечерние огни мелькают за окном. Город размывается в свете фонарей, а мысли прыгают с одной темы на другую.

Но тут в голове раздаётся тревожный голос Лакомки:

— Мелиндо, у нас ЧП! Непр… — она запинается, но тут же исправляется: — Непредвиденная ситуация! Феанор отрубил руку Семёну Воробьёву!

Я моргаю.

Ну ничего себе… Мои перепончатые пальцы! Ни на минуту нельзя спускать глаз с этого Воителя!

Феанора вообще нельзя оставлять без присмотра, он похлеще Бера. Тот хоть слушается, а этот… Чёрт, только проблем не хватало. Я тут же посылаю ментальную команду:

— Лакомка, не исключено, что это подстава Воробьёвых. Его могли специально спровоцировать, а Феанор повёлся, как трёхлетний ребёнок. Такой вариант тоже надо учитывать.

Лакомка тихо вздыхает:

— Это всё может быть, мелиндо, к сожалению.

— Немедленно поставьте к Воителю сторожей, на всякий случай. И не выпускайте его из комнаты.

Она без колебаний отвечает:

— Уже выполнено.

— Умница. Ну, конечно, если он упрется и вздумает рубить наших гвардейцев, сразу скажи мне — у меня есть способ его усмирить даже на расстоянии.

— Поняла, мелиндо. Это радует! Я от дяди и ожидала нечто подобное, и он не подвел, к сожалению.

— Да, согласен. А Воробьёва не выпускайте ни под каким предлогом. Ни в коем случае. Наденьте на него антимагический браслет. И что там с рукой?

— Уже вылечили. Целители справились, но он пока в бессознании.

Я довольно киваю, хотя она этого не видит.

— Умница, — снова хвалю главную жену. — Тогда не тяните, пока он ещё овощ. Надевайте браслет.

— Сейчас распоряжусь.

Бросаю взгляд на часы и вздыхаю. В дороге ещё час, если не торопиться. Можно телепортироваться рывками по три километра, но за мной, вполне возможно, следят те же Воробьёвы. И усадьбу оставлять без контроля нельзя.

Ну и ладно. Есть другой способ.

Концентрируюсь, ловлю знакомый ментальный якорь и связываюсь с бывшей Соколовой через обручальное кольцо.

— Светка, привет. Я пока с тобой побуду.

Она хлопает глазами, отвлекаясь от своих дел. Только что красила ногти, на одном пальце ещё свежий слой красного лака.

— Ну ладно…

Я осматриваю обстановку спальни её глазами, прикидываю ситуацию.

— Что там с сопровождающими Воробьёва? Пошли посмотрим.

Теперь я внутри её сознания. Она поднимается с кресла, быстро убирает флакончик с лаком, по привычке фыркает и, скорым шагом направляется в холл.

Мы спускаемся по лестнице и почти сразу натыкаемся на сцену.

Водитель Воробьёва — здоровенный амбал, на грани срыва, лицо напряжённое, глаза горят злостью. Он жестикулирует, размахивает руками и активно что-то доказывает гвардейцам.

— Почему мой господин ещё не вышел?! Что он там делает?!

Двое наших гвардейцев выглядят, мягко говоря, не в восторге от общения.

— Ваш господин сейчас находится в гостях, — терпеливо объясняет один.

— Я не могу с ним связаться! — водитель сжимает кулаки, уже почти кричит. — Я звонил ему на мобильник! Немедленно выпускайте его, у него встреча с отцом!

Я оцениваю его глазами Светки. Ранг — Воин. И вот в следующий момент он накидывает на себя огненный доспех — вокруг него вспыхивает алый ореол, воздух смещается от жара, а пол под ногами начинает темнеть.

Вот это уже проблема.

Наши гвардейцы тоже Воины, не промах, но этот огневик может устроить пожар в холле, обуглить стены и довести дело до полного хаоса. А нам что, потом ещё ремонт делать?

Ну уж нет.

— Свет, твоё тело на время позаимствую, — предупреждаю её, уже зная, что услышу в ответ.

Она весело фыркает, в мыслях ощущается азарт, даже намёк на предвкушение.

— Давай! Хочу посмотреть, как именно ты его уложишь.

Я перехватываю контроль, ощущая, как пальцы девушки привычно сжимаются в кулак. Тело лёгкое, подвижное, гибкое — в этом есть свои плюсы. Спокойным шагом подхожу к водителю, попутно наблюдая, как его доспех разгорается сильнее.

Не останавливаясь, ровно, без угрозы произношу:

— Успокойтесь, служивый. Здесь вы не имеете права что-то требовать.

Водитель резко оборачивается, даже не пытаясь отступить назад, не страхуя себя от возможного удара.

Глупо.

Я молниеносно бью в поддых, заряжая кулак Багровой вспышкой.

Чётко. Быстро. Рефлексы Светки отработаны до автоматизма. Не зря ее Кострица муштровала.

Энергия проходит сквозь магический контур, глушит пламя, и огненный доспех разлетается, как перегоревший предохранитель.

Мужик хлопает глазами, внезапно лишённый защиты, сгибается пополам и с глухим стуком падает на задницу. Глаза у него вытаращены, рот приоткрыт, а воздух никак не хочет возвращаться в лёгкие.