Мой препод Укротитель

«Хватай её, Джахо! Хватай!»

Теперь я поняла, о чём говорил Ян. Отныне я чувствовала, когда Хаос рядом. Слышала. Только как это превратить в преимущество?

Котяра тем временем расправил плечи, задрал морду и втянул носом влажный воздух. Словно ищейка, берущая след, а моему лицу стало неестественно горячо.

– Оксана, назад! – только и успела я прокричать, как яркая вспышка разорвалась прямо передо мной, будто сверхновая звезда.

Порыв горячего ветра опрокинул навзничь. Меня приложило об асфальт, но к счастью для отупевшей головы, только спиной.

– Мика!

Окрик Оксаны вернул сознание на место. Открыв глаза, я с трудом поняла, что больше не лежу на асфальте как дохлый жук. Парю в воздухе кверху задом! В солнечное сплетение утыкается чужое плечо. Пара когтистых лап крепко сжимает ноги, а мой нос то и дело клюёт вонючую кошачью спину.

Удар.

Оксанка повисла на Джахо, но в боевом запале и меня огрела сумкой неизвестной дамы, что спаслась моими стараниями. А затем и мусор в ход пошёл. Благо звякнувший стеклом куль мимо меня пролетел и угодил коту прямиком в голову.

Кошкот рыкнул и поваливался на землю. Чудо что я не оказалась под его шерстяной тушей.

Рывок, и с несвойственным мне проворством я выбралась на волю, а кошачья спина вмиг выгнулась дугой. Правда, как выяснилось секундой позже, Джахо свалила не сила Оксанкиного удара, а гневное стремление уйти в боевую форму. Форму зверя. Гораздо более опасную, но наверняка менее контролируемую.

Потому Хаос и зашелестел, отдавая приказы. Велел подчиниться и привести меня к нему живой и невредимой.

Очередная вспышка, и над мусорными завалами принялась разрастаться яркая точка, извергающая обжигающие потоки.

Песок. Это коридор!

Я зажмурилась, поднимаясь на ноги. Сколько пробегу на одном адреналине с адской болью в спине - загадка.

– Оксана, уходи!

Напоследок саданув ногой коту под рёбра, Оксанка рванула прочь, позабыв обо мне. Сделав пару робких шагов за ней следом, я так и задохнулась. Сложилась пополам.

Не смогу. Даже идти не получалось.

– Мика, блин!

Заслышав мои стоны, Оксанка, как в замедленной съёмке, бросилась ко мне. Но в ту секунду, когда подруга уже вытянула руку мне навстречу, сияющая точка иного измерения раздалась вширь, и кошка вынырнула из сияющего пятна коридора.

Светлая туника развевалась в ночи как белый флаг.

– Шани… – только и успела я прошептать, как милая, самоотверженная кошечка с грудным рыком вцепилась в спину Оксаны. Оттолкнулась, сделала кульбит и с такой силой лягнула подругу задними лапами, что та оторвалась от земли.

С криком, рвущим барабанные перепонки, Оксана пролетела пару метров, а затем ещё кубарем по асфальту прокатилась.

– Не трогай её! Пожалуйста, отпусти!

Уж не знаю, кричала ли я Шани или Хаосу, взявшему под контроль её разум… От боли в спине я едва могла соображать, равно как не могла и сопротивляться.

Лапы с грубыми подушечками вновь обхватили меня поперёк тела.

Мгновение полёта…

Глава 5. Я – Создатель

Ликование Хаоса я не слышала. Чувствовала.

Он волновался и словно ускорял события. Поднимал в воздух горячий песок, тающие ледяные осколки и перья, что мягко скользили по лицу.

Погодите-ка... перья?!

Распахнув глаза, я едва воздухом не поперхнулась. Плавно, ни на йоту не уступая грации Шани, старуха сфинкс двигалась прямиком на нас, в угрожающем жесте направив на Джахо когтистую лапу. Тёмные крылья, расправленные за худощавыми, покрытыми шёрсткой плечами трепетали на ветру, теряя полупрозрачные дымные перья.

– От-пус-ти, – прорычала Мут, и её миндалевидные глаза, потерявшие сходство с человеческими, засветились красными угольями.

Вожак взревел, против воли разжимая лапы.

Превозмогая боль, я сжалась, оттолкнулась и выскользнула из его объятий. Но попытка приземлиться на ноги не увенчалась успехом. Не в силах унять дрожь, я завалилась на асфальт и со стоном схватилась за саднящую поясницу.

Нет, кошачьи повадки – это не про меня. Равно как и количество жизней у меня малёк поменьше будет.

– Создательница! – подхватила меня под руку Мут, и стало легче дышать. Боль затихла, и я сумела встать. – Прикоснись к Джахо! Скорее!

Но я замотала головой и попятилась. Старуха сбрендила? Но сфинкс толкала и толкала меня к вожаку.

– Прикоснись! – твердила она. – Давай же!

Кошкот присел, словно в страхе, и медленно водил лапами перед собой. Вкруг его ушастой головы кружил плотный тёмный рой, лишающий его слуха, нюха и, судя по всему, зрения.

– Я не смогу держать его вечно! – вскричала сфинкс, и я выдохнула.

Собралась с духом, поднырнула под шарящие вслепую лапы и, вытянувшись, насколько хватало роста, обхватила кошачью морду обеими руками.

В секунду тёмное облако рассеялось. Глаза Джахо сверкнули злобой. Клыкастая пасть раскрылась в немом рыке. Но прежде чем зубы и когти разорвали меня на куски, из кошачьих зрачков полился свет. Яркий. Ослепляюще яркий.

Он поселился в глазах кота. В глотке, в ушах. Сиял ярче солнца, ярче Брановской магии и изгонял черноту, льющуюся липкой рекой. Выжигал захватчика, вопящего на все лады.

Соображалось туго, но голос Хаоса теперь то и дело прерывался, словно из плохо настроенного приёмника доносился. Неосознанно, по наитию я принялась вырисовывать в подсознании образы кошкотов. Таких, каких хотела их видеть. Таких, каких и задумала.

Мут что-то кричала, но у меня уши глухой пеленой заложило.

– Хватит! – силком оттащила меня старуха от Джахо, и вожак рухнул на землю бесформенным шерстяным кулём. – Сбереги силы для Шани!

Ни черта… ровным счётом ни черта не соображая, я кивнула и шугнула туда, где Оксана из последних сил отбивала кошачьи атаки деревянным обломком. Но Шани это лишь раззадоривало.

Она скакала как заведённая. Со свистом рассекала воздух и цепляла когтями девушку за пальто. Оксанка взвыла, когда особо удачный удар позволил кошке всадить когти в бок по самые подушечки.