Мой препод Укротитель

Я промолчала, кутаясь в плед. Далёкие переливы голоса Розы наверху едва были слышны. Ни слова не разобрать!

– Слушай, давай поговорим начистоту, – вполголоса заговорила Марта, подавшись вперёд и то и дело зло раздувая узкие ноздри.

Я же постаралась говорить как можно спокойнее.

– Ну, давай попробуем.

– Думаешь, мы тут все идиоты? Поверим в историю с прогулкой? Нужно было уходить, раз уж решилась. Зачем вернулась?

– Я не....

– Яну и без тебя хреново, а он должен носиться за какой-то дурой в ночи! Ты понимаешь, что любой эмоциональный всплеск может дать толчок к прогрессированию его состояния? Хотя, сомневаюсь, что ты вообще что-либо понимаешь, – насмешливо уставилась на меня Марта. – Судя по тому, что он рассказывал о тебе.

Слова о том, мол Бранов что-то гадкое мог обо мне рассказать, казались маловероятными, но… Да кто же его теперь знает?

– Ты так говоришь, словно Ян болен, – нахмурилась я.

– Разумеется, болен! – фыркнула Марта.
– Если Хаос захватит его, я его потеряю. Мама его потеряет. Он всё равно что умрёт! А виновата будешь ты. Вся эта круговерть на твоей совести!

Я распрямилась. До этой секунды каждое слово блондинки вколачивало меня в землю, вернее, а диван. Но сейчас…

– Не понимаю, почему ты винишь меня. Хаос лишь обратился ко мне, а остальное, не моих рук дело!

– Говорю же, – ещё пуще разозлилась Марта, – ты ни на что не способна. Ни понять, ни… да ты даже уйти нормально не смогла!

– А кто тебе сказал, что я собиралась уйти? – вскинула я бровь. – Мы приехали сюда с Яном. Вместе и уедем обратно. Вдвоём.

– Ну, а это, моя дорогая, – шепотком выдала Марта, – мы еще посмотрим.

Я меряла бестию ответным злобным взглядом до тех пор, пока Роза не заявилась с горячим чаем. Едва мать семейства уселась напротив меня в кресло, Марту как ветром сдуло.

Наверняка побежала утешать братца.

– Пей, Маша, – Роза озабоченно сложила руки на коленях. Оправила платье. – Ты совсем замёрзла. А Ян отказался спуститься, – вдруг выдала она, рассеянно глядя в потолок.

– Ничего, – пыталась я бесшумно отпить едва вскипевший чай. – Ему нужно побыть одному. Пусть побудет.

– Наверное, – согласилась Роза и выдавила слабую улыбку. – А он ведь сразу понял, что я ему не мать. Ещё кроха был, едва говорить начал, а уже чуял. Я хотела, чтобы он совсем не знал, даже фамилию свою дать хотела. Но Лилия написала, пусть будет, как есть...

Я только помычала в ответ на неожиданное откровение. Что сказать?

Странно, но от понимания, что Роза не знает о моём побеге, становилось легче. Стыд жёг не так остро.

– Ян хороший, Маша, – в отчаянии вдруг подалась вперёд Роза. – Честное слово! Он добрый и правильный. Не думай, что отныне он зло. И он не мог погубить Родиона. Даже случайно. Это он от страха и бессилия ляпнул, а Родьку… Да чего греха таить, он себя сам сгубил. Нам ведь пришлось бросить всё, знаешь? И работу, и дом. Пришлось уехать, позабыть друзей. Лили оставила денег… много. Не представляю, откуда они у нее, но я сохранила их для Яна. Все до копеечки! Хотела, чтобы он получил достойное образование. А вот Родион так и не смог приспособиться. Всё жалел о прошлой жизни и пил, что бы я ни делала. Но это не вина Яна! Он ведь был просто мальчиком. Хорошим, ласковым!.. Нет, понимаю, – вернула Роза самообладание, – ты думаешь, так любая мать сказала бы...

– Думаю, – подтвердила я, не отводя глаз. – И это правильно. Иначе быть не должно. Вы одна кровь. Одна семья. А Ян… и правда хороший. Я это знаю.

Роза улыбнулась. Потянулась ко мне и взяла за руку.

Отчего-то её так и тянуло на откровенность. Быть может, за все годы ей и поговорить было не с кем? Марта своенравная стерва, а Ян… видимо, он в последнее время здесь нечасто бывал.

– Спасибо. Знаешь, в ту ночь, я видела, как Миарх смотрел на Лили, – совсем тихо и отстранённо заговорила Роза. – До сих пор помню. Смотрел так, будто она для него весь мир. Целая вселенная. Это даёт мне надежду.

Я недоумённо повела плечами, поставив чашку на коротконогий столик.

– Ян не может быть злом! – покачала головой Роза. – Не может. Я сердцем чую. И ты поверь.

Сказать, что и во мне затеплилась надежда, нельзя. Но что-то, что провалилось в оцепенение, шевельнулось. Уничтожило страх.

Больше мы не говорили. Я допила чай, а затем поднялась. Отблагодарила Розу за доброту, за откровенность и отправилась наверх.

Бранов хотел, чтобы я собрала вещи? Что ж, пора.

Превозмогая очередную волну нахлынувшего страха, я постучала в дверь и вошла. Ян сидел на полу. Складывал книжку за книжкой в сумку. Марта сидела рядом и, положив ладошку ему на плечо, что-то горячо втолковывала. Правда, судя по отстранённому виду, Бранов едва ли слушал.

– Ты права, наверное, – вопреки догадкам, без единой эмоции выдал аспирант, прежде чем Марта увидела меня и хмыкнула.

– Явилась. Надо же, а я думала, снова сбежала.

– Марта, – сквозь зубы процедил Ян, не глядя ни на меня, ни на сестру.

Бестия смолкла. Опустила голову, но из-под соскользнувших на лицо волос, так и виднелась ехидная улыбка на покрытых блеском губах.

– Я за вещами, – огляделась я, силясь отыскать свой рюкзак. – Ты обещал меня отвезти.

Бранов махнул на окно. Мой рюкзак приютился на подоконнике.

Держа спину, я прошла. Закинула свою поклажу на плечо и обернулась. Присутствующие продолжали меня игнорировать. Марта намеренно, а Бранов...

– Ян, мы можем поговорить?

Роза права. Он не может быть злом.

Бранов отложил книги и поднялся, обжигая взглядом.

– Можем, если есть о чём. Оставишь нас? – обратился он к сестре.

Та в мгновение поджала губы и, вскочив, скрестила руки на груди.

– В последний раз, когда вы остались наедине, в тебе проснулась тёмная сторона, Януля. Забыл?

Я нахмурилась. Что за глупость напоминать Яну об этом? Разумеется, он и без подсказок помнил, но кто же - пусть и в ущерб сопернице, - станет ковырять свежую рану, не затянувшуюся даже первым барьером памяти?

– Выйди, – судя по тону, Бранов был одного со мной мнения. – Пожалуйста.

Марта беспомощно скривила губы. Высокая грудь её часто вздымалась, выдавая клокочущую обиду.

– Ян, да приди ты в себя! Нужен Слышащий? – раскинула она руки. – Я здесь! Здесь! А из-за неё у тебя одни проблемы! Она втянула...

– Никто не виноват в том, что внутри меня живёт злобная материя, не поддающаяся осмыслению! – взмахнул рукой аспирант, прекращая спор, – Так что выйди, Марта! Прошу, не доводи до греха.

Бестия одарила меня взглядом, не предвещающим ничего доброго, но громко топоча, ретировалась. Дверью, разумеется, хлопнула напоследок так, что та отскочила, ударившись о косяк.

Правда, думаю, была в том особая стратегическая задумка - через щёлку подслушивать удобнее.

– Не обижайся на неё, – вновь опустился на корточки Ян, перебирая книги. Часть опускал в сумку, часть откидывал в сторону. – Она просто...