Мой путь озарён рассветом
Шрифт:
Мне понравился тон, с которым он это сказал: он пах чёрной яростью. Весьма заинтересованная, я махнула рукой, требуя подробностей, и Крис рассказал:
— У Фаины создалось впечатление, что по ночам она может усыпить меня и делать всё, что хочет. Я не стал её разубеждать, так что до самого Фрибода она ни разу не попыталась сбежать. Знаешь, что Фрибод теперь под эйноматринскими флагами? Я выдал Фаину церковникам. Её записали в адепты Энтхейма, их главного демона, но она сбежала. Я мог оставить всё, как есть, и вернуться назад до зимы, но понял, что мы оба не простим мне этого. Фаина бегала
Я невольно подалась вперёд.
— Она и молча успешно колдовала, разве нет?
— Это было при демонах. Без демонов и возможности петь она с трудом выживала, это не было ложью. Иначе она пыталась бы меня убить, а не унижалась, моля о пощаде.
— Ты говорил, она потеряла голос? — Что-то в этой истории мне решительно не нравилось.
— Ей что-то сделали с горлом. Она может лишь тихо хрипеть.
— Что если она просто обманула тебя? Снова?
— Нет. — Крис ухмыльнулся. — Я её слышал. Я же говорил тебе, вы с ней поменялись местами. В отличии от тебя, Фаину теперь прекрасно слышно. Она хотела умереть, но никак не могла решить, чего боится больше: жизни или смерти. Она теперь изгой для своих. Униженная, отверженная…
— Побеждённая, выброшенная, преданная, — подхватила я, понимая, что верю в это. — И теперь нет никаких демонов, на которых она может спихнуть свою вину, чтобы отмыться.
— Ты же не думаешь, что мне этого хватило? — не переставая высокомерно улыбаться, спросил Призрак, и я с интересом посмотрела на него. — Я вырезал метку Энтхейма на её лице. Прямо на лбу.
Не выдержав, я злорадно рассмеялась.
— Признайся, ты мечтал об этом с тех самых пор, как выбрал себе фамилию!
— Раньше! — Он и не думал спорить. — С этим разобрались?
Я кивнула, уже не пытаясь убрать с лица довольное выражение. Фаина считала себя умнее всех, но теперь ей не выкрутиться. Лишь смерть сможет стать для неё избавлением, но колдунья боится её, боится, что за чертой жизни её встретят все те, кого она сама когда-то отправила туда.
— Зачем тебе моя коса? — Теперь, когда главное было решено, это интересовало меня больше всего другого.
— Дразнить Фаину. — Крис дразнил меня, и я засмеялась снова.
— И как?
— Её перекашивало каждый раз, когда она видела косу.
— Что ж, моя коса погибла ради благого дела! — Теперь я жалела только о том, что не видела этого. — Удивительно, что ты смог её обмануть.
— Я не такой плохой лжец, как ты думаешь. — Призрак тоже улыбался, он смотрел на меня так, что хотелось всё простить и забыть, но так было нельзя. Нельзя было превращать в пыль всё, что я решила для себя, пока его не было.
— Но всё ещё дурак.
Крис не ответил. Мы сидели и молчали, опять молчали, а тяжёлый пыльный воздух, казалось, оседал внутри головы, и я встала, чтобы открыть окно и впустить весну в этот мёртвый дом. Холодный сырой ночной воздух ворвался в комнату дыханием жизни. Замерев у окна, я думала о том, что мне делать теперь. Не с Призраком — с самой собой.
— Ты ведь уже была у Древа? — Вопрос прилетел мне в спину ударом плети.
— Что?
Видя, что я не спешу возвращаться, Крис поднялся с дивана и подошёл ко мне сам.
—
След у тебя на щеке. Когда я уходил, его не было, но в том видении он был совсем свежим. Я это запомнил. Ты уже была у Древа, ведь так?Я кивнула.
— Ты так и не рассказал про это. — А я забыла, слишком увлёкшись судьбой Фаины. — Это Фаина сделала с тобой? Вырвала душу?
— А ты не помнишь?
Призрак смотрел пристально и выжидательно, и я только развела руками.
— Мы с Древом теперь прочно связаны. Однажды я позвала его и очутилась в мире духов рядом с ним, а потом — рядом с тобой. Ты был горной рысью и не мог уйти, но Древо показало мне, как вывести тебя оттуда.
— Ты появилась из корня. Я не сразу тебя узнал. Я сомневался до тех пор, пока не увидел тебя сегодня.
— Ты сам обрезал мне волосы, — фыркнула я и услышала ответ:
— Тогда ещё нет. Для меня это случилось полтора года назад.
По моей спине пробежали мурашки.
— Что?
— Ты правда не помнишь? Мы были на Монике, ты заметила магов в округе. Нам пришлось их убить, но из меня вырвали душу. Я застрял у Древа и не мог уйти, пока вдруг не появилась ты и не вывела меня оттуда.
Мы стояли у открытого окна и непонимающе смотрели друг на друга, а где-то в мире духов было Древо, если, конечно, такие слова уместны для того, кому нет дела до таких мелочей, как пространство и время.
— Почему ты ничего не сказал мне тогда?
Крис пожал плечами.
— Потому что в том видении ты была сама на себя не похожа. Я решил, что Древо само создало мне помощника, взяв за основу образ важного мне человека.
— А я сидела рядом с тобой всё это время, — вдруг тихо сказала я и продолжила, не уверенная, о чём говорю на самом деле: — Я хотела, чтобы ты вернулся. Я хотела верить в это, но слишком часто думала о худшем. Это было невыносимо. Мне было бы легче, если бы ты умер, чем терпеть это ожидание.
— Ты никогда не умела ждать. — Он улыбнулся, и я ответила, грустно глядя на кровавое пятно у него на груди:
— Всё-таки некоторые вещи никогда не меняются.
— Ты настрадалась из-за меня.
— Не нужно меня жалеть.
— Я не жалею тебя, я тобой горжусь.
Крис знал, что мне понравится этот ответ. Он мог сказать так, чтобы задобрить меня, а мог искренне высказать свои мысли, и последнее было более в его духе. И всё-таки мне хотелось бы знать наверняка, что происходит с ним теперь.
— Ты хочешь, чтобы между нами всё было как прежде?
И Призрак снова ответил именно то, чего я ждала:
— Нет. Мы можем лучше.
— А оно нам надо? Мы только и делаем, что причиняем друг другу боль.
— Не только. — Крис смотрел прямо на меня, он был слишком близко, и я вдруг поняла, что смертельно хочу убежать. Вот только я больше не убегала.
— А если я скажу, что не могу любить человека, который так поступил со мной? — Он хотел возразить, но я не позволила, повысив голос. — Ты говорил очень пафосные слова перед тем, как меня бросил, но чего они стоят? Как я могу быть уверенной, что через месяц ты снова не выбросишь меня?
— А что я мог сделать? — тихо спросил Призрак. — Скажи, что бы на моём месте сделала ты?