Мой путь озарён рассветом

Я выжила, а Кайра нет. И Финида тоже. И кто знает, сколько ещё моих друзей и знакомых я больше не увижу живыми? Мир духов вонял безысходностью, переполненный демонами, в физическом же мире я их больше не чуяла. Я была ведуньей и выжила только потому, что знала об этом. Кайра тоже была ведуньей. Она не знала. Она умерла.

Я сидела, обернув ноги хвостом и обняв посох киирина. Крис куда-то делся, мимо ходили люди, на меня никто не обращал внимания. А потом рядом появилась Айри, вся грязная, раненная в руку и безмерно усталая, но живая.

— Призрак, это ты? — тихо спросила она.

Я нехотя подняла на неё взгляд.

— А кто ещё?

Айри пожала плечами, и я запоздало вспомнила, что меня привыкли видеть лисой.

— Нагеройствовалась? — спросила я, не зная, как сообщить ей о Кайре.

Девочка помрачнела, и я поняла, что она знает.

— Как остальные?

— Хьюго и Лаура там, — Айри махнула рукой куда-то назад. — А Кайра и Гильс…

Она не договорила, а я почувствовала, как холодная рука горя сдавливает моё горло. Не только Кайра, но и Гильс. Двое лучших друзей Айри. Они хотели защитить свой дом, хотели быть храбрыми, а стали мёртвыми.

Я отложила в сторону посох и обняла девочку. Она шмыгнула носом, но плакать не стала, держалась, как и я.

— Я давно не видела Дису, — прошептала Айри через некоторое время.

— Я видела, — отозвалась я, отпуская её. — Она должна была уйти к северным воротам.

Та выдохнула с явным облегчением, но тут же нахмурилась.

— Отец нас убьёт.

«Да, для них с Дисой битва ещё не закончена», — грустно подумала я, вспоминая рассказы об излишне строгих родителях, которые я слышала так много раз. Будучи военачальником клана, отец Дисы и Айри требовал от дочерей идеального владением оружия, знаний о ведении боя, но не допускал даже мысли о непослушании. И, судя по всему, в этот раз он запретил обеим даже приближаться к деревне.

К нам подошёл один из валмиранцев.

— Тяжелораненые есть? — сухо спросил он, бегло оглядывая нас.

— Нет, — ответила я за обеих.

Ниор коротко кивнул и ушёл, а я задумалась о том, что сейчас с Питером. В порядке ли он? Не попал ли в беду? Нашла ли его Диса?

Айри сказала, что вернётся к друзьям, и ушла, а я осталась сидеть, бездумно глядя, как вокруг блуждают люди, как валмиранцы уносят раненых, как живые ищут мёртвых, боясь найти. Потом нам дали команду уходить, я поднялась на ноги и, опираясь на посох, вместе со всеми покинула горящую деревню. Мы шли вверх по течению ручья, мимо места наших с Крисом тренировок, мимо поляны, где через несколько месяцев зацветут звёздные цветы, мимо оврага, где я впервые убила человека, всё дальше и дальше, пока не наткнулись на наскоро разбитый лагерь расков.

Здесь было ещё хуже, чем в деревне. Демоны переполняли мир духов, пожирая и умножая страх неизвестности. Даже валмиранцам было здесь неуютно, хотя что могли знать о мире духов ниоры?

И снова поиски, снова повсюду полетели вести о погибших. Я бестолково топталась на месте, а потом вдруг увидела Кору. Она была цела и невредима, она искала меня.

— Ярна!

Хозяйка кинулась ко мне неожиданным потоком радости среди общего отчаяния. Я, уронив посох, рванулась к Коре навстречу, крепко обняла её, вдохнула ставший родным запах трав, покоя и уюта и разрыдалась. Я плакала, слёзы застилали глаза. Меня куда-то повели, но я не видела куда, я спотыкалась и не падала лишь потому, что опиралась на поднятый с земли посох. Потом мне велели сесть, я села и поняла, что нахожусь в центре лагеря у одной из палаток. Там я и сидела, вцепившись в посох киирина, а Кора молча суетилась вокруг, обрабатывая мои раны.

Где-то рядом плакал ребёнок, а ещё где-то наверняка плакала мама Кайры. От мыслей об этом меня оторвал неожиданно оказавшийся рядом Питер. Он был живой, и выглядел куда более целым, чем я. В моих руках живым существом запульсировал посох киирина. Он хотел убивать, и я сжала его в руке. «Это свои», — мысленно сообщила я посоху, и тот успокоился.

Питер потоптался рядом некоторое время, но поняв, что я недееспособна, куда-то ушёл. От него никто не шарахался, и это было хорошо. Я проводила его пустым взглядом, усталость навалилась на меня с новой силой.

Нужно было что-то делать с посохом. Вокруг было слишком много людей, и я не хотела, чтобы кто-то из них погиб, по незнанию попытавшись его схватить. «Может принять любой вид, да?» — прикинула я, с сомнением разглядывая гладкое дерево, а потом представила себе браслет.

Посох подчинился. Я надела резной деревянный браслет на левую руку и, убедившись, что он не спешит превращаться обратно в посох, уползла в палатку, где, свернувшись калачиком в углу, немедленно уснула.

Вечером меня разбудила Кора. Я чувствовала себя совершенно разбитой, открывать глаза и выходить из палатки не хотелось, желательно никогда. Я не была готова ко встрече со столь жестокой реальностью. Справляться с потерями после боя оказалось куда сложнее, чем во время.

На вбитом посреди лагеря столбе красовались списки погибших. Длинные списки. Я не хотела приближаться к ним, и всё же неизвестность была слишком мучительной.

Кроме Финиды, Кайры и Гильса из моих близких знакомых погиб только Онни. Я долго и грустно смотрела на его имя, пытаясь понять, могла ли я его спасти, если бы тогда всё-таки пробилась к нему. Уже тогда дела у Онни шли плохо, но я понадеялась на то, что ему поможет кто-нибудь другой. А он сам меня даже не заметил.

— Ужасно.

Я испуганно оглянулась, но бесшумно подошедшим ко мне человеком оказалась Сона. К её ноге испуганно лип Счастливчик. Онни тоже был псом, но ему повезло меньше, чем этому малышу.

Я смотрела на щенка, а видела что-то совсем другое. Перед моими глазами дымился горящий южный район и уродливые фигуры демонов разрывали людей.

Сона положила руку мне на плечо. Видения исчезли.

— Держись, — тихо сказала подруга. — Пойдём со мной? Петра предложила собраться, проститься с Онни.

Я молчала, не уверенная, что хочу сейчас видеть кого-либо.

— Диса не придёт. Её и Айри позвал на серьёзный разговор отец, — Сона поёжилась. — Малисане сейчас тоже не до нас. А вот Ирме нужна поддержка. Знаешь, Онни ей всегда нравился. Я когда-то подговаривала её признаться, а тут он взял и сам признался Петре, но она его отвергла. Ты бы знала, какие скандалы тогда были! И мы решили, что внутри компании без общего одобрения больше никаких признаний, — она говорила грустно. — Не знаю, о чём мы тогда думали. Так глупо…

Я кивнула.

— Наверное, будет лучше, если вы попрощаетесь без меня.

Сона хотела возразить, но, внимательно посмотрев на меня, кивнула и ушла.

Я попыталась найти Арран, но не нашла. Мне сказали, что она участвовала в бою и была сильно ранена, сейчас ею и другими получившими серьёзные ранения расками занимались наши и валмиранские лекари.

Я бесцельно бродила по лагерю, понимая, что мне очень нужно с кем-нибудь поговорить. Не с Соной и Дисой, не с другими ребятами из нашей компании, не с Корой или Арран. Осознание пришло подобно вспышке молнии. «Питер. Я хочу поговорить с Питером». Что именно я хотела ему сказать, я не знала, но теперь блуждания по лагерю обрели некий смысл.