Моя чужая новая жизнь
Шрифт:
— Море это хорошо, но у меня есть идея получше, — Эрин полезла в сумку, доставая какой-то журнал. — Смотри.
— Что это? Похоже на какую-то больницу.
— Ну да, это санаторий для туберкулёзников, — Эрин нетерпеливо перевернула страницы. — Зато посмотри, где он. В Альпах!
— Ты хочешь поехать туда?
— Почему нет? Тихая маленькая страна, соблюдающая нейтралитет. Вкуснейший сыр и шоколад, горный воздух. Короче, рай.
— Ты же сейчас не об отпуске говоришь да? — я так понимаю, сейчас снова услышу очередное предложение бросить всё и сбежать.
— Ну как
— Рени, я знаю, ты устала, но ведь всегда можно перевестись хотя бы в госпиталь.
— Да не хочу я в чёртов госпиталь! — от её хорошего настроения не осталось и следа. — Я просто не понимаю тебя. Ты же сам не хотел участвовать в этой войне и прекрасно видишь, к чему всё идёт.
— Да, не хотел, но дезертиром быть тоже не хочу, — податься в бега теперь, когда у нас всё хорошо и можно надеяться, что после войны мы сможем жить как обычные люди? — К тому же не всё так ужасно, как ты говоришь. Сейчас обстановка на фронте немного стабилизировалась. Сама слышала, мы взяли контроль над Чёрным морем, на очереди Кавказ.
— А если я права? Представь, что через пару лет будет не за что сражаться?
Если бы не был так в ней уверен, решил бы, что она знает секретные планы русских. Она говорит о нашем проигрыше так, словно это неотвратимо.
— Если такое случится, обещаю, что отвезу тебя в безопасное место.
Я готов пообещать ей что угодно, лишь бы она успокоилась и не поддавалась панике. Конечно я сдержу своё слово, если потребуется, но надеюсь, до такого не дойдёт.
* * *
— Рени, ты готова? — Вильгельм уже заходил, предупредив, что через пятнадцать минут мы выезжаем, а она до сих пор крутится перед зеркалом. — Ты и так красивая, зачем тебе вся эта косметика?
— Да что ты говоришь, — раздражённо отозвалась она. — Как тут не пользоваться косметикой, когда боженька одарил ресницами как у альбиноса?
— По-моему, ты преувеличиваешь, — она яростно швырнула на стол какой-то тюбик.
— Преувеличиваю?! Если я не буду краситься, люди даже не догадаются, что у меня есть эти гребаные ресницы.
— Всё же поторопись, — я решил не маячить, раз она не в духе. — Жду тебя во дворе.
— Долго она ещё? — недовольно спросил Вильгельм. — Нельзя заставлять Чарли ждать.
— Будто ты не знаешь, как девушкам важно выглядеть красивыми, — примирительно ответил я, вспоминая, что Грету мы обычно ждали не меньше часа.
Ну, ничего себе! Я конечно считал, что Рени красива и без всяких женских ухищрений, но надо отдать должное — сейчас она выглядела просто потрясающе. Только эта красота была теперь другой — опасной, соблазняющей. Изящное чёрное платье выгодно подчёркивало изгибы её фигуры, подведённые глаза и красная помада делали её старше.
— Что-то не так? — она чуть насмешливо улыбнулась.
— Я… гм… не ожидал, что моя девушка, оказывается, кинозвезда, — благодаря туфлям на каблуке мы временно почти сравнялись в росте.
— Мы едем? — Вильгельм нетерпеливо открыл водительскую дверь.
***
— Какое роскошное место, — Чарли с интересом оглядела просторный зал. Мы уже привыкли к аскетично
обставленным русским избам, но этот ресторан был чем-то похож на один из наших. Мраморные колонны в холле, хрустальные люстры, бархатные портьеры и шёлковые скатерти.— Скорее всего, это бывший банкетный зал для элиты их партии, — заметил Вильгельм.
Официант проводил нас за столик.
— Интересно, здесь только русская кухня? — Чарли раскрыла меню.
— Даже если так, ты не будешь разочарована, — улыбнулась Эрин.
— Мы с Вильгельмом как закалённые солдаты будем рады, если еда будет просто горячая.
— Вы готовы сделать заказ? — на этот раз к нам подошла молодая женщина, судя по акценту из местных.
Хотелось привычной еды. Вроде той, что готовила мама, так что Вильгельм попросил принести шницели с картошкой и салат.
— Их водка слишком крепкая, я заказал нам вина, — улыбнулся он. — А пока откроем шампанское.
— За тебя, — я отсалютовал бокалом. — Надеюсь, твоя карьера и дальше пойдёт в гору.
— Я так за тебя рада, — просияла Чарли. — За нашу скорую победу.
— Поздравляю, — сдержанно улыбнулась Эрин.
Я уже давно понял, что ей претят тосты за фюрера и нашу победу. Ну, откуда такая уверенность, что мы проиграем? И как она не боится, что это заметит кто-то ещё?
— Представляю, как обрадуется герр Рейнхард, он так гордится тобой, — Чарли заметила мою усмешку и торопливо добавила: — То есть он ждёт с победой вас обоих…
— Чарли, не надо, — я мягко перебил её. — Я уже взрослый мальчик и не стану плакать из-за неодобрения папочки, — она огорчённо смотрела на меня, не понимая, что мне уже давно плевать на его мнение. — Расскажи лучше, как ты съездила? Виделась с Гретой и Виктором?
— У Греты всё хорошо, — Чарли облегчённо улыбнулась. — Она у нас теперь звезда радио, да вы наверное не раз её слышали. А Виктор… Грета сказала, что помогла ему оформить документы, и он уехал в Америку. Я хотела увидеть фрау Рашель, но в их квартире живут уже другие люди.
— Что это значит? — нахмурился Вильгельм. — А куда делась его семья? Уехали с ним?
— Вряд ли, — потупилась Чарли. — Женщина, что со мной говорила, намекнула, что их забрали в лагерь.
Повисла напряжённая пауза. Напрямую осуждать действия фюрера никто бы не осмелился. Дикость какая-то, ладно здесь этих людей объявили врагами и угрозой нашему благополучию, но ведь родители Виктора уважаемые граждане, у его отца было лучшее ателье в Берлине.
— Чарли, что нового в вашей больничке? — нарушила молчание Эрин.
— О, всё хорошо, — она с благодарностью посмотрела на неё. — Правда Хильдегард опять грустит после неудачного романа.
— Ничего, она быстро утешится, — усмехнулась Эрин. — Уже стольким подняла «боевой дух», что удивляюсь, как мы до сих пор не выиграли войну.
— Не будь такой злюкой, — ласково упрекнула её Чарли. — Ей просто не везёт.
И тут я почувствовал, как моего бедра коснулась чья-то ладонь. Хотя чего тут гадать — это явно не Вильгельм. Чёрт, Рени, что ты делаешь? Её пальчики дразняще скользнули выше, погладив складку штанов, как раз у набухающего члена.