Моя чужая новая жизнь

Мои приключения стали темой для обсуждения на ближайшие несколько дней. Генерал посетовал на солдат, чересчур рьяно выполняющих свои обязанности, и в мягкой форме попенял за то, что я прощёлкала военник. Вилли страдательчески морщился, слушая шуточки про то, что эти идиоты перепутали меня с русской. Фридхельм попытался поговорить с генералом, что не стоит так рисковать ради сомнительной информации, но был вежливо послан: «У нас всё под контролем, мой мальчик, и вашей супруге ничего не угрожает». Шварц с наигранным сочувствием спросил, каково мне было оказаться на месте одной из местных девок.

— Вы, наверное, оскорблены тем, что они посмели вас сравнить с русской швалью?

— Но ведь, если подумать, в этом что-то есть, — невозмутимо обронил Вайс.

— Да, прямо одно лицо, — хмыкнула я.

— Сейчас, когда вы в форме, конечно же нет, а переодень вас в деревенский сарафан и повяжи косынку, вполне похожи. Может, у вас в роду наследил кто-то из русских? — он невинно улыбнулся.

— Давайте сменим тему, — резко сказал Вилли.

— Я всего лишь пошутил, обер-лейтенант, — иронично отозвался Вайс. — Совершенно незачем так нервничать.

Пошутил, блядь. Из какого цирка ты вылез, такой клоун? Через несколько дней я забрала у бургомистра катин аусвайс.

— Вот, держи, — глаза девушки радостно загорелись.

— Спасибо… Я даже не знаю, как вас благодарить, вы столько для меня сделали.

— Не подвергай больше себя опасности. Паспорт — это хорошо, но лучше лишний раз не болтаться по улицам. А это тоже тебе, — я протянула ей свёрток.

Катя осторожно развернула его и удивлённо уставилась на платье.

— Что это?

Ну да, по себе знаю, каково носить отстойные тряпки. А побыть феей-крёстной всегда приятно.

— Но зачем?

— Жизнь — по большей части довольно неприятная штука, и нужно радовать себя хотя бы в мелочах.

— Вы такая добрая, — в глазах девушки блеснули слёзы. — А мне говорили, что все немцы…

Она вовремя замолчала, но и так понятно, что имелось в виду. Исчадия ада. Твари. Мрази.

— Не такая уж я и добрая.

Я отвернулась, чтобы прикурить сигарету. Мелкие добрые поступки никогда не перекроют того, что я сделала.

— А по поводу немцев тебе говорили правду. Не все, конечно, но большинство, так что не расслабляйся.

Расслабляться, кстати, не стоило и мне.

— Чем ты так успела насолить Шварцу? — Вилли выцепил меня в курилке.

— Не знаю, — пожала я плечами. — А в чём дело?

— Он распускает неприятные сплетни. Мол ты прикрываешь подпольщицу.

— В смысле?

Я уже кстати думала об этом. Но с другой стороны, по себе знаю каково сидеть безвылазно в четырёх стенах. Девочка просто прогулялась на рынок, подумаешь.

— Твоя домработница попалась на облаве и ты бросилась её спасать, — Вилли испытывающе посмотрел на меня.

— Я же все объяснила, — подавив раздражение, ответила я.

Эта паранойя в штабе, видимо, заразна. Раньше он не был таким подозрительным.

— Послала девчонку на рынок и напрочь забыла, что у неё нет документов. Она мне нравится, что здесь такого?

— Ничего, только если он окажется прав, под удар попадут все: и ты, и я, и Фридхельм.

Неприятно однако. Вот же тварь этот Шварц.

— Этот ублюдок наверняка взъелся на меня, когда я отбрила его подкаты. Личную жизнь ему видите ли хочется наладить.

— Он к тебе приставал? — насторожился Вилли.

— Нет, но просил с кем-нибудь познакомить. Я что похожа на сваху из какого-нибудь шоу «Давай поженимся»?

— Господи, Эрин, нельзя же грубить всем, кто тебе не нравится.

— Ну да, — покладисто кивнула я. — Нужно было уважить его просьбу и привезти сюда Чарли.

— Почему Чарли? — затупил Вилли.

— А кого ещё?

На такого придурка даже Хильди бы не клюнула. Хотя это не точно.

— Так что, как думаешь, мне следует помириться с майором? — я провоцирующе подняла бровь.

— Я сам улажу этот вопрос, — пробормотал Вилли. — От тебя же требуется лишь одно — никуда не лезть. Это понятно?

— Конечно.

Наверное, Вилли прав. Невозможно быть хорошей для всех. Кроме того вечно везти мне не может, а я должна думать не только о своей безопасности. Если меня повяжут, Фридхельм тоже пострадает. Никто и слушать не будет, что он ни при чём — заметут в лагерь или расстреляют как предателя.

***

— Помните, вы говорили, что отпустите меня ненадолго в деревню? — подошла ко мне Катя. Я нехотя кивнула.

— Очень я боюсь, как там бабушка одна. Я вот и лекарств ей раздобыла, — девчонка действительно протянула мне какую-то коробочку.

— Из города пока лучше не высовываться, но раз уж я обещала, иди.

Я достала из шкафчика пару банок тушёнки и протянула ей. Ну а что? Свой гонорар она отрабатывает.

— Что это? — Катя взяла банку и чуть прищурилась, читая этикетку: — Мясные консервы?

— Ты знаешь немецкий? — нахмурилась я.

Девчонка растерянно залопотала:

— Ну, не то чтобы знаю, просто в школе же учили…

— Ладно, иди, — вздохнула я. — Только вернись до комендантского часа.

— Спасибо, — опять эта по-детски светлая улыбка.

Либо она действительно ещё наивная девчонка, либо очень хорошая актриса. Впрочем, думать об этом у меня не было времени — Шварц и Вайс собирались проехаться по ближайшим деревням. Загадочного радиста так и не поймали, несмотря на регулярные облавы, и нужно качественно зашугать местный народ.

— У вас же хватает полицаев, понимающих по-немецки, — попыталась я отмазаться у Вилли.

— Это прихоть майора, — он недовольно поджал губы. — Полицаи не являются штабными переводчиками, а Шварц считает, что всё должно следовать установленному уставом порядку.

Класс. Мне светит «весёлый денёк» в компании этих упырей. Приехали, согнали местных в кучу, прочитали мотивирующую речёвку, мол не выдадите радиста — всех расстреляем, и поехали дальше.

— Вам будто не по душе это задание, фрау Винтер? — полувопросительно сказал Вайс, наблюдая, как я подкуриваю сигарету.