Моя новая сестра

– То есть ты хочешь сказать, что он никогда не делал так раньше? – Волосы у меня на голове шевелятся, мне уже не хочется есть.

– Он определенно не делал так раньше. Как отвратительно! Должно быть, ты испугалась.

– Да, – признаю я, а затем добавляю небрежным тоном: – Надеюсь, Беатриса не пыталась таким образом отвадить меня от тебя.

На его лице мелькает раздражение.

– Она бы так не поступила, – отвечает он чересчур поспешно.

– Я шучу, Бен. – Хотя это вовсе не шутка.

Некоторое время мы смотрим друг на друга. Между нами стоит густая, напряженная тишина, как перед грозой. Появляется официант с едой. Как только перед Беном ставят тарелку, он набрасывается на стейк, бормоча с набитым ртом, что умирает от голода. В баре собралось множество мужчин, они пьют и смеются. От резкого шума мне становится не по себе. Один из мужчин, молодой, с четко очерченными скулами, встречает мой взгляд и подмигивает. Я отворачиваюсь, краснея.

– Не думаю, что Беатриса когда-нибудь смирится с нашими отношениями, – произношу я, ставя стакан на стол. – То ли потому, что изначально я стала именно ее подругой, то ли потому, что она не хочет, чтобы ее сбросили с пьедестала почета.

Между ключицами Бена зарождается румянец, который ползет вверх по шее.

– Она не против. Вообще-то, строго говоря, она рада за нас.

Я знаю, что он лжет.

Я смотрю на него, пока он не отводит взгляд и не возвращается к поеданию своего стейка.

– Сегодня она не казалась такой уж счастливой за меня, – замечаю я, гоняя по тарелке кусочки лосося. – Утром она практически не обращала на меня внимания, когда разговаривала с Кэсс. А потом еще эта история с птицей.

На челюсти Бена пульсирует жилка, губы жестко сжаты. Он не смотрит на меня.

– Она немного обижена на нас с тобой, вот и все. Мы действовали тайком у нее за спиной. Уверен, она не намеревалась игнорировать тебя. Беатриса хорошего мнения о тебе.

Конечно, он за нее заступается. Она его близнец.

Чувство вины проникает сквозь щиты, которыми я окружила свое сердце. «Каково тебе, Бен, разрываться между двумя самыми важными женщинами в твоей жизни?» – думаю я. Может быть, он прав. Беатриса – моя подруга, она не стала бы игнорировать меня намеренно, она была занята оформлением своего сайта, вот и все. «Но ей ничего не стоило просто сказать «доброе утро», хотя бы из вежливости». Я мотаю головой, отгоняя эту предательскую мысль. Я спала с ее братом-близнецом тайком от нее, она имеет право злиться на меня. И со временем она привыкнет к этому.

Я беру Бена за руку и сжимаю ее.

– Прости меня, – шепчу я. – Я не хочу ссориться.

– Значит, ты не против того, чтобы немного притормозить, – он понижает голос, – в плане секса – ну, пока что? Ты все еще хочешь, чтобы мы были вместе?

– Конечно, хочу, – с облегчением соглашаюсь я, и внезапно зал словно делается светлее, а смех – менее резким. – И перед Беатрисой я тоже извинюсь. Она имеет право на то, чтобы злиться на меня.

– Она не злится на тебя. Слушай, наверное, лучше оставить все как есть. – В его голосе звучит раздражение. – Давай оплатим счет и поедем в город.

Он лезет в карман, достает потрепанный бумажник и, вынув две скомканные купюры, бросает их на стол. Этого едва хватит, чтобы оплатить его половину счета, не говоря уже о моей. Не то чтобы я ожидала, что он заплатит за меня. Он улыбается мне, старается держаться менее скованно, но это выглядит как-то фальшиво, и у меня возникает впечатление, будто он что-то скрывает.

Глава четырнадцатая

Дождь барабанит по стеклянным дверям, и Беатриса складывает ладони чашечкой и приставляет их к щекам, чтобы заслонить свет из студии и увидеть сад. Где же он? Небо затянуто быстро летящими злыми тучами, и она тоскует по вчерашней жаре. Как бы ей хотелось, чтобы всегда было лето! По небу прокатывается низкий раскат грома, сопровождаемый неизбежным сполохом, на мгновение озаряющим сад. Беатриса отшатывается от окна: она всегда боялась попасть под удар молнии, представляя, как электрические разряды проникают сквозь стекло и поражают ее током.

Она вздрагивает, плотнее закутываясь в кардиган. Уже почти полночь. Где же Бен? Она не чувствует себя в безопасности, когда его нет дома, и ей не нравится, что в доме сейчас нет вообще никого, кроме нее. Она счастлива, когда здесь много людей, а Бен находится рядом с ней. Она борется с желанием позвонить ему на мобильный, не желая создавать впечатление, будто она отчаянно нуждается в его присутствии, хотя понимает: так оно и есть. Вместо этого она ходит по комнате, пытаясь слить излишки энергии, пульсирующей в ногах, руках – и особенно в пальцах, которые так и норовят схватить телефон. Ее взгляд падает на бархатную коробочку, лежащую рядом с мобильным. Крышка откинута, и на атласной подложке лежит сапфировый браслет – изделие, которым она гордится больше всего. Беатриса обещала отправить его клиенту утром. За браслет ей заплатили большую сумму, хотя дело не в деньгах, а в признании ее таланта.

Она никогда не думала, что станет художницей. Она хотела стать юристом, когда много лет назад начала учиться в университете, но так и не окончила его, потому что все пошло кувырком, и она была вынуждена бежать от всего этого.

Был первый август нового тысячелетия, когда она встретила его. Большинство студентов разъехались по домам на каникулы, а Беатриса вместе со своей подругой Лайлой болтались по Эксетеру, не желая отказываться от квартиры и возвращаться домой к своим семьям, наслаждаясь тем, что впервые попробовали на вкус взрослую жизнь. Они отправились в местный паб «Семь звезд», который в свободное от учебы время посещали все студенты, потому что пиво там было дешевым. Музыкальный автомат проигрывал песню Спиллера «Groovejet (If This Ain’t Love)», и даже сейчас, спустя столько лет, Беатриса при первых же звуках этой песни поневоле вспоминает о том, что она почувствовала, когда впервые заметила его. Он стоял, прислонившись к барной стойке с пинтой пива в руках, и болтал со своим приятелем, словно не замечая взгляд Беатрисы. На несколько долгих секунд у нее перехватило дыхание – она точно сразу поняла, что нашла свою половинку. Еще до того, как они обменялись парой слов, она знала, что им суждено быть вместе. А когда они заговорили, то уже не могли остановиться, поражаясь тому, как много у них общего. Он тоже учился в университете, хотя и на другом курсе. Когда она узнала, что он живет в том же кампусе, что и она, не могла понять, как могла не заметить его раньше.

Беатриса почти никогда не позволяет себе вспоминать о тех временах: это было тринадцать лет назад, и с той поры столько всего произошло, столько времени было потрачено впустую, столько огорчений пережито. Ее сердце было разбито, и ей ничего не оставалось, как покинуть не только университет, но и страну. Спустя несколько лет она узнала от Лайлы, что у него появилась новая девушка, и ее сердце словно заново вырвали из груди.

Она вскакивает, когда хлопает входная дверь, и по дому эхом разносятся негромкие голоса и смешки. Беатриса выбегает в коридор и видит Бена, обнимающего Аби за талию. Волосы у них обоих мокрые и прилипли к головам, у Аби они свисают красивыми прядками, обвисший зонтик, с которого капает вода, падает из ее рук на придверный коврик. Милое выразительное лицо Аби обращено к Бену, и Беатриса с удивлением замечает, что ее взгляд полон обожания. Она не ожидала, что Аби влюбится в него, да еще так быстро. Они оба смеются, и, видя их вместе, Беатриса не может отогнать непрошеные воспоминания. Воспоминания, которые она изо всех сил старается держать под спудом. Ей хотелось бы найти кого-то, в кого можно было бы влюбиться, и тогда прошлое можно было бы стереть так же легко, как карандашный рисунок.

– Все в порядке, Би. – Бен одаривает ее своей кривоватой улыбкой, но Аби даже не смотрит в ее сторону. Стоя у старинного радиатора, Беатриса вдруг чувствует себя чужачкой в собственном доме. Она улавливает нечто новое, появившееся в Аби за сегодняшний вечер, какую-то отстраненность, прежде отсутствовавшую в ее поведении. Правда, Аби всегда была немного нервной, застенчивой, ранимой, что и привлекло к ней Беатрису, но всегда стремилась нравиться, была очень вежливой. Когда в тот день в спальне Аби сказала ей, что Беатриса напоминает ей Люси, она была польщена и решила, что, возможно, это начало долгой дружбы, в которой они обе так нуждались.

– Хорошо провели вечер? – спрашивает она, пытаясь сдержать ревность. Они не виноваты в том, что ей одиноко.

– Да, спасибо, – коротко отвечает Аби, все еще глядя на Бена и обнимая его за талию.

Ее резкость вызывает у Беатрисы потрясение. «Неужели все это было притворством, Аби, – твое стремление стать моей подругой? Ты делала это только для того, чтобы залезть в штаны моему брату?» Возможно, Бен рассказал ей о вчерашнем дне, о том, как Беатриса расстроилась во время прогулки в парке, узнав, что он и Аби спят вместе. Неужели он мог так предать Беатрису? Ее так беспокоило вовсе не то, что он спит с Аби. На самом деле – нет. Она просто не хочет, чтобы у них все оказалось слишком серьезно. Даже она видит, что их отношения развиваются слишком быстро, а значит, один из них в конце концов пострадает – а Аби так уязвима. Если сделать так, чтобы на какое-то время их близость прекратилась, это может замедлить ход событий, даст каждому из них шанс разобраться в своих чувствах. «Секс мешает. Когда его нет, все становится проще», – думает она.