Моя новая жизнь

– Знатно вы, Варвара Николаевна, сообразили, как и лучше вам обустройство здешнее знать! Навестим, значит, завтра Прасковью вашу... ? я ведь, признаться, арестовать вас нынче хотел!

– И за что же это?
– аж нервно икнула я.

– Да потому что авантюристка и самозванка, Варвара Николаевна, вы всё же, - это настолько уверенно и спокойно Юрий Петрович произнёс, что мне не в шутку страшно и холодно сделалось. – Ло?ь сплошная вокруг вас замечается... Как и о вашем рождении и крещении даже ни в одной приходской книге в этой Губернии записей нет. Честно скажу, сюда приехавши, я именно вас под стражу взять собирался и в столицу для более детального допроса и следствия с собой вывести, да передумал вот покуда. Потому что пообщался здесь с вами на досуге, других допросил и выслушал, и корысти в ваших действиях покуда не узрел.

– С чего вы вообще от?осительно меня такие выводы сделали?
– чувствуя, как бледнею, спросила я с ужасом в сердце.

– Это вы о том, почему корысти не нашел?

– Нет, о самозванстве моём… Я ведь вполне и в другом месте родиться и креститься могла, где-то заграницей даже…

– Ох, оставьте! Я ведь многих про вас тут поспрашивал, как и сами вы вcё про себя знаете, только никак не станете говорить. Да и признались мне сейчас во всём практически... ?дно твёрдо ясно: вы – жертва скорее, чем преступница, пусть и не знаю точно, кем Петру Фомичу в действительности доводитесь…

– Поверьте, правда это, что очень близкое кровное родство у нас, – как-то сжавшись, угрюмо я выдохнула.

– Тогда получается – всё же верно вас в здешние списки на личное дворянство внесли… Но о другом я сейчас. Коль хотите, чтобы я cобытия как оные есть оставил,и о деле вашем полностью позабыл, предлагаю вам помощницей моею сделаться. Нет, вы не подумайте, будто нечто двусмысленное и постыдное между нами сулю. Просто ребусы мне здешние расследовать поможете, наподобие, как Агапу советовали тому... Да глядишь, с высоты своих знаний будущих и подскажете чего, да от того по карьерной лестнице мне продвижение будет, ну а там уж и спокойненько с барином своим обвенчаться сможете…

– Агаповым бредням, выходит, поверили... Что будто пришелица я и чуть ли не пророчица какая-то он наверняка говорил? Бред сплошной! Просто сумасшедший тот Агап! На голову полностью стукнутый…

– Я, Варвара Николаевна, человек чести, как и дознаватель хороший,и одно с другим сложить в состоянии... ? вы думали, что Агапу тому и не поверит никто? Да вот, я поверил, как видите, и даже сюда напроситься изволил... Так чего, согласны вы на предложение моё иль в участок завтра же на допрос и арест вам отправиться куда желаннее?

– Согласна, - я мрачно и зло кивнула.
– Куда уже мне теперь подеться? По всем статьям вы меня к стене припёрли, да плотненько так, что и пикнуть не могу…

– Ну и славненько тогда, - словно наш договор закрепляя, несильно он по днищу коляски тростью стукнул. – И конечно же, барин ваш, жених который, совершенно ничего о разгoворе нашем не должен прознать.

– Хорошо, - я снова кивнула,и обескураженно по сторонам глядеть принялась. В задумчивости да волнении и не заметила как-то, что мы уже почти к Фоме Фомичовскому поместью подъехали.

«Что же, – вздохнула про себя горько, – на честь и слово его положиться придётся, что не обманет, сдержит он его. Потом же, не досаждая мне, и вообще в столицу восвояси уберётся… Хотя,теперь он всегда меня в узде держать будет, ну будто сам дьявол какой-то…»

ГЛАВА 4. Бяки-буки просто

Ворота поместья нам почему-то не дворник, а Игнат открыл. Вслед за мной на снова приехавшего Юрия Петровича заметно ошалело уставился. Мохнатую шапку с почтением стянул и поклонился низко-низко.

– А Василий где? – не сходя с коляски, спросила я у него.

В ответ он лишь руками развёл, мол ?е докладывает ему господин управляющий.

– Пойди cыщи его, - продолжала я, - и пусть ко мне придёт. А ещё девкам в сенях гостевую комнату приготовить вели, одеяла там и перину вытрусить.

– Хорошо, барышня, - опять поклонился тот.

Пока я распоряжалась, Юрий Петрович сошёл уже, сзади коляску обошёл и мне руку подал. Об неё опёршись и юбку чуть повыше носочков туфлей подобрав, я и спустилась быстренько, хоть всё вроде бы в пределах принятого этикета у нас, но не хотелось всё же, чтоб Фома Фомич и по малому в ревность кинулся, призадумался об этом даже. Потому на посыпанную красным гравием дорожку ступив, я, сославшись, что управляющего ищу, сразу и руку отняла.

Наверняка это от Игната уже узнав, что у нас столичный постоялец будет, да от любопытства сгорая, на крыльцо, как бы по делу, чуть ли не все наши дворовые девки высыпали. Кто коврик тряс, кто

ведро выливал, кто с метёлкой просто – но в действительности они во все глаза украдкой на коллежского регистратора глазели.

– Девичий цветник у вас настоящий, – поглядев на них, с мимолётной улыбкой повернулся тот ко мне, - но вы, правда, всех краше…

– Ой, не нужно мне дифирамбы петь, и уж тем более с кем-то там сравнивать, - исподлобья глянув, сухо отговорилась я.

– А иная б барышня, сказать бы изволила, что с крепостными девками сравнил, да и обидеться на меня за такое ещё... Вы же себя словно в один с ними ряд ставите...

– Ох, не ловите меня на словах, – здесь укоризненно на него посмотрела, - я много чего невпопад говорю, как и делаю бывает даже... Да где же управляющий этот?! – уже раздражённо у меня вырвалось.

– Здесь я, Варвара Николаевна, – еще от сараев отозвался бывший унтер.
– Кайлам да лопатам счёт вёл.

– Ты уж будь добр, – несколько демонстративно обратилась я к нему, - найди куда полицейскую бричку поставить, как и кучера ихнего где-нибудь посели, а ещё пусть нашего постояльца кто-нибудь в гостевые покои проводит.

– Понял я, Варвара Николаевна, сейчас сделаем, – кивнул мне

Василий.

– Вы же, Юрий Петрович, наш распорядок запомните, - повернувшись уже к нему, наставительно заговорила: – В девять поутру мы чаёвничать изволим, в полдень – завтрак у нас, в половине четвёртого – обед, полдничаем мы в шесть часов, а в девять вечера – ночной чай пьём… Не извольте уже опаздывать! – с этими словами с навязчивым гостем и распрощавшись, я уже сама к крыльцу пошла. Надо успеть раньше всех в кабинет к Фоме Фомичу зайти,и обо всех последних событиях со своей точки зрения поведать.

Барина своего я за учётной книгой в его же кабинете нашла. Без стука вошла тихонько и на диванчик присела.

– Знаю… Знаю уже, что щёголь этот столичный у нас погостить решил, – не отрывая от жёлтых страниц глаз, загoворил со мной Фома Фомич спoкойно. – Пусть по?ивёт… – в задумчивости зашуршал он бумажными листами.
– По округе от нас поездит… Нам же спокойнее будет.

– Не знаете вы всего просто, - на дверь глаза скосив, прикрыта ли плотно, пока издалёка начала я.
– Сюда он скорее меня допрашивать прибыл, да под арест даже взять и в Петербург увезти. Ну или хотя бы в Губернию пока.