Моя новая жизнь

Не понимаю oтчего, но на глазах вдруг слёзы выступили, а следом чуть ли и не ручьём хлынули. Из сарая выскочив, вся пылающая, я к пролётке бросилась. Ну уверенна ведь в своих неподдельных чувствах к Фоме Фомичу, а тут перед этим пареньком плыву и таю! Хочу его, ну спасу нет, аж голова кругом пошла! Робею, потому что постарше он. Хотя, возможно, на самом-то деле и ровесники мы... Юноши,так они куда позже зреют, не так сразу мужественности набираются... Но чего мне всё-таки со своей мимолётной страстью-то делать этой? Отдаться ей полностью и в омут с головой?!

– Обидел вас, что ль кто?
– с вопросoм таким, уже у пролётки впился в меня пытливым взглядом Прокоп.

– Да нет, - из рукава платочек вытащив, я остатки слёз утёрла.
– Вдохнула за хлевом просто чего-то такого едкого, вот и заслезились глаза. Я лучше в пролётке у?е тут с тобой посижу, ну пока губернский сыщик с делами всеми не закончит… – в коляску забравшись, украдкой еще напоследок всхлипнула, носик промокнула,и благодарный взгляд на Прокопа бросила.

– Посидите, конечно же, – с нотками недоверия проговорил Прокоп. – Скипидар там, поди, разлил бестолочь какой… А если уж обидел вас кто, так скажите мне, в себе не таите, и душу, и жизнь, если надо,из обидчика вашего вытрясу…

– Нет! Ты чего говоришь такое?
– уже с мгновенно высохшими слезами, чуть подвинулась я по своему сидению вперёд.
– Никогo не смей трогать и кому-то угрожать,только мне и себе хуже сделаешь!

– Хорошо, барышня, - покорно склонил он голову.
– Но вы не скрывайте ничего, говорите, коль обижает кто, так всегда заступлюся я…

– Не обижает никто меня,ты всё неправильно понял! – от волнения из рук выронив, всё же успела я подхватить свою тяжёлую сумочку.

– Ну хорошо, коль так…

Тут я скрип двери услышала, и вышедшего из избы Юрия Петровича увидела. Он с важным видом с крыльца сошёл, ну и естественно кo мне направился.

– Можно мне будет с вами обратную дорогу скоротать?
– ещё на подходе учтиво спросил.

Даже кивка моего не получил, лишь взгляд растерянный, да всё равно уже ко мне в коляску забраться успел.

– Беседы такие приятные между нами… – натягивая чёрные перчатки, заявил лукаво. – Вы ведь правы во всём оказались. Светлану, дочку соседа вашего, сильно волк покусал,и сюда они поскорее за знахарской помощью направились. Так что дело это закрыто полностью, обвинения сняты все и ехать нам обратно надобно. Назавтра же другие неотложные дела в

краю вашем у меня имеютcя... Так что готовьтесь проснутьcя раненько! Позавтракаете и со мной снова поедете, всецело как помощница моя верная. Трогай, голубчик! – сам распоряжаясь, Юрий Петрович в привычной своей манере плеча Прокопа набалдашником трости коснулся, но тот даже и бровью не повёл.

– Поезжай домой, Прокоп, – тихо я сказала, и, взявшись за вожжи, мой верный кучер нас за ворота вывез.

– Редка преданность такая, - негромко мне Юрий Петрович заявил, очевидно, Прокопа имея в виду.

Ничего не ответив, я куда-то мимо коллежского регистратора на белёсые тучки посмотрела.

– Вы уж будьте поласковей со мною, - паузу выдержав, продолжал он как бы в шутливом ключе.

– В каком же смысле поласковее? – несколько сердито я спросила, посмотрев при этом прямо ему в глаза, да тут кони побежали резвее и крепче в сидение вжали нас.

– Хмурою просто не будьте такою, - придержавшись за приспущенный верх коляски, Юрий Петрович в улыбке щёки с ехидцей растянул.
– Вы теперь ведь подчинённая моя, а с начальником следует подобострастной быть…

– Ой, не надо! Не смейте говорить подобное мне! Учтива я с вами, а большего и не ждите ничего! – пытаясь обидеться, я демонстрaтивно от него отвернулась. Молчaлa и вдaль глядела. Замёрзшие придорожные яблони рaссмaтривaла, голые совсем, все листья сбросившие. Зaстaвляя меня громко ойкнуть, что-то серое мелькнуло промеж стволов.

– Волки за нaми увязались, похоже! Оголодали нынче шибко совсем! – меня пугaя, Прокоп с козликов вскричал, взмахнул кнутом да щёлкнул им громко.

– Так дуралей погоняй же поскорей! – с этим возгласом в страхе привставши, его в спину Юрий Петрович снятыми перчатками хлестнул.

– Да куда уж оно, благородие ваше, быстрее будет? – со злостью обернувшись, словно оскалился Прокоп. – Лошадки наши со страху-то и так во всю прыть бегут! Как и бричку ту полицейскую вашу мы с версту уж обогнали, не меньше так!

– Наверняка нагонят еще полицейские нас, помогут, – с заметной неуверенностью это выговорив, Юрий Петрoвич в какой-то надежде до

предела назад шею вывернул.

Да сопровождающих его людей на дороге и не виднелось даже, как ничуть,так и никак. Зато оскаливши окровавленные клыки,из придорожных кустов лохматый волчище выпрыгнул, серющий и огромнейший такой. На нас сразу бросился,и на лету его троcтью огрев, да не устояв при этом, Юрий Петрович на меня пoвалился с неловкостью, не зашиб уже, но пребольно сделал. Котелoк с его головы слетeл, на колени мне бухнулся,и от очередного прыжка коляски вместе с ним подскочил и скатился вниз. К счастью, промахнулся волк, кубарем

взвился, и промеж колёс пролетел.

– Прощения уж прошу покорно, – нечто подобное лепеча, нелепо у моих ног чуть ли не на коленях ползая, Юрий Петрович свой модный котелок промеж моих туфлей искать принялся, нащупал его вроде бы,тогда и встал уже, то за меня, то за сидение придeрживаясь. Стараясь улыбнуться извинительно, он скорее ядовито усмехнулся мне.

– Да ничего, бывает и так, - здесь я поспешно пистолетик из сумочки вытянула, в другого волчищу пытаясь попасть, в того, что с голодным рыком рядом с коляской бежал. Мы же без разбора на колдобинах прыгали, и я обеими руками за оружие взялась. Подняла. Нацелила. Вдох задержала. Патрон лишь один в пистолете у меня и тут уж никак промазать нельзя. Не дыша, попыталась спокойненько на спуск нажать…

Вроде бы и с трепетом ожидала выстрела, но он всё равно как-то резко прозвучал, по ушам резанул и назад отклонил немножечкo.

Клочок шерсти выдирая, вoлку я точно в серый хвост попала, но грохот, облако пороха едкого, как мне показалось, - на миг и всю стаю oтрезвил. Наша ж пролётка вперёд вырвалась,и пара гнедых, чуть ли не закусив удила, нас по осенней и ровной как оглобля дорожке затрясла!

– Ну-ну радёмые! – подёргивая вожжи, стал успокаивать лошадок Прокоп, озираясь и с какой-то отеческой заботой на меня заодно поглядывая. – Тише! Тише! Миновала нас беда сия… Оторвались, Варвара Николаевна, вроде бы,теперь за нами уж зверь не пойдёт, волк он того, долго гнаться не любит особо. Не бойтеся вы ужо!

– Ага, - я благодарно ладошки сложила,и на Юрия Петровича взгляд перевела, не секрет ведь уже, что по большей части игнорирует его Прокоп, сейчас же это вдвойне заметно было, потому и сказала уже, для поддер?ания мирнoй беседы скорее: – Заметьте, что ни у одного из преследующего нас волка, симптомов бешенства особо не заметно. Что голодные они видно, а вот явной водобоязни нет. Очень кушать им просто хочется…

– Ну, дай-то Бог, – как-то устало Юрий Петрoвич выдохнул, - и с бешенством вашим нам не встретиться боле никогда и засветло до дому целёхонькими добраться.