Моя новая жизнь

– Приветствую вас, как всегда очаровательная сестрица моя, – кивнул он мне победоносно и важно.

– А где же содержанка крепостная ваша?
– кивнув в ответ, не без лукавства поинтересовалась я.

– Ей обед в её комнату подадут, - отвечая, уверенно уселся напротив меня мой предок.

– А у неё, стало быть, уже и своя комната здесь появилась? – продолжила я не без скрытой издёвки.

– Так на всё время моего пребывания распорядился я, - пояснил мне Пётр Фомич.

– Ну да, понятно, – я со вздохом натянуто ему улыбнулась и сразу же повернула голову на шум открывающейся двери.

Сюда Юрий Петрович вошёл, на часы взгляд бросил,и без особого приветствия за дальним концом стола пристроился.

Пару минут друг на друга поглядывая, мы втроём в г?етущей тишине сидели, пока Юрий Петрович не осмелился поинтересоваться, чего я там такого интересного читаю. С ответом я затянула немножко. Ну не говорить же ему, что про брошенную у алтаря невесту?! К счастью, эта неловкость сама собой разрешилась уже, потому что наконец-то Фома Фомич вошёл.

– Рад видеть всех вас, - приветственно кивнул, – а в особенности вас, моя дорогая, – ко мне голову повернул, - за руку взял и не поцеловал, а просто сжал нежно.
– Подавай на стол, голубчик, – севши рядом со мной, повелел Семёну.

– И как съездили?
– бесясь в себе, я спокойно у своего жениха спросила, xотя так и хотелось книжкой об стол грохнуть.

– Полностью замерились мы с Павлом Ильичом, даже прощенья он у меня просил и прослезился слёзно, уже на крыльце провoжая…

– А Светлана, дочь его, как себя чувствует?
– новый вопрос я выдохнула, oщущая, как безудержно бледнею всё же.

– Да хорошо с ней всё будет, просто страху натерпелась жуткого…

– Понятно, - соглашаясь, я чуть голову склонила, на него смотрела искоса и преданно, а у самой так и ёкало всё внутри, даже чуть с языка не слетело, мол, навернoе, у изголовья её стояли, ручку больной держали и поглаживали ласково, как и меня ранее.

– Я же пока назад ехал,то двух волков совместно с Василием подстрелил… – продолжал мне Фома Фомич как ни в чём не бывало рассказывать,и, закончив, поинтересовался: – А вы в прикочевавшем недавно таборе с Юрием Петровичем были?

– Да, – глядя как Семён приборы расставляет, с каким-то волнением подтвердила я.
– Конокрадов искали, да, увы, не нашли совсем... Я хотела с утра вашего позволения на ту поездку испросить, да не вернулись к тому времени вы ещё... Вот и пришлось самой что-то решать... Но к счастью, удачно разрешилось всё, потому что на этом прекращаются все выезды с господином коллежским регистратором наши…

Явно эту беседу слыша, Юрий Петрович только ниже голову к тарелке преклонил.

– ? что вы, любезный братец мой, в цыганском таборе изволили делать?
– здесь Фома ?омич изобличающе на моего предка посмотрел.

– Собственно, сказал бы я, что не ваше это дело, братец мой, но скрывать не стану: кутил непомерно-с... Да вот с ненаглядной сестрицей своей встретился, удивился немерено,и вам услужить решил… в том смысле, что до поместья сопроводить её сповадился…

– Что же, хорошо, раз так, - как-то сквозь меня взглядом пройдя, похоже, глазами Семёна отыскивая, Фома Фомич его к себе подманил, но распорядился громко, чтоб все слышали: – Важное

объявление я сделать желаю, а ты, голубчик, нам по этому поводу шампанское сейчас подай.

– Слушаюсь, барин, - низко склонился тот.

– ?ановато еще для шампанского, - глядя на названного брата, вставил свою реплику Пётр Фомич, – но если заявление очень уж важное будет,то почему бы по бо?алу и не испить…

Откуда-то из глубины тумбы доставши, Семён тяжёлую зелёную бутылку откупорил, красное игристое вино по бокалам разлил; и с какой-то взволнованностью я свой взяла, в руке покрутила, в весёлую игру пузырьков вглядываясь.

– О скором венчании своём сказать хочу! – Вставши, Фома Фомич пафосно наполненный бокал поднял.

У меня же сердце болью ёкнуло. Не зря получается он к Светлане съездил, не зря с их семьёй мирился, не зря слёзы пускал там на крыльце... А я дура верила байкам его! ?н же обручился там с ней наверняка!

– Дату точного нашего вeнчания назначить хочу! – продолжал ?ома Фомич, уже на меня пристально глядя. – Скоро совсем оно будет, в последний день осени и обвенчаемся с Варварой Николаевной мы!

Я так и вздрогнула, краской покрылась, его слова слыша.

– Это тридцатого ноября, выходит, – приподнявши свой бокал, вслух Юрий Петрович вывел.

– Верно, совсем на днях уже, - ему кивнувши и делая большой глоток вина, Фома Фомич на меня посмотрел снова. Пару секунд я в какой-то прострации была, пока в себя не пришла и из своего бокала не хлебнула, чуть ли не захлёбываясь, почему-то ни вкуса, ни даже обжигающего холода шампанского совсем не чувствуя.

«Но ведь мог со мной посоветоваться хотя бы, хоть одним словечком о принятом рeшении намекнуть! Нет же, снова своё барское самодурство выказывает, а меня в неудобное положение перед всеми ставит, когда и выбирать ничего не приходится, ну будто я по-прежнему в полной собственности у него!» – такой болью в себе крича, замутившимися глазами я всех здесь присутствующих обвела, и лишь улыбнулась покорно, да до дна бокал oсушила свой.

– Что же, в любом случае поздравляю вас, - Юрий Петрович со стула встал. – К тому времени я в губернию уже ворочусь, потому и примите сейчас самые полные поздравления мои!

– Благодарю… – в его сторону повернувшись, вслед за Фомой Фомичом кивнула я.

Дальше обед как-то натянуто пошёл. Ну, Пётр Фомич, дело по?ятное, не шибко брака нашего желает. Ему бы, как старшему брату моему, меня за какого-нибудь купца первой гильдии замуж выдать, Кузьмы Саввича типа, да и богатые откупные в ассигнациях получить. С Юрием Петровичем совсем же другое дело, ему знающая помощница в расследованиях нужна, да полюбовница ещё быть может, ну и для себя заслуги и следующий чин.

Не знаю, к чему бы я еще пришла в умозаключениях своих, если бы дикие крики из коридора не послышались. То кто-то из девок дворовых вопил безудержно:

– Ой, отравили, Свёклу отравили! Вся белая с пеной у рта уж не дышащая лежит!

От криков этих мужчины вскочили все разом,и, топая непомерно, друг за дружкой вверх по лестнице в комнату Свёклы понеслись. Я тоже из-за стола встала и не спеша следом отправилась.

– Не входим никто! – когда я подошла, у двери её комнаты Юрий Петрович распорядился.

– За приставом послать бы надо, - внутрь вглядываясь, с мрачным видом Пётр Фомич сказал.

– Отходим все, сам я во всём разбираться буду! – Юрий Петрович отстраняюще руками замахал.
– Вас, Варвара Николаевна,так же как и всех это теперь касается! – это сказано им мне было, потому что я вперёд попыталась протиснуться, ну и в отместку ещё, наверное.

– Хорошо, расследуйте сами тогда, – обиженно отошла я от двери.

– Судя по состоянию трупа, - услышала, как Юрий Петрович начал, - явное отравление это, а сие означает, что где-то баночка с ядом быть дол?на... У кого-то хранится в доме яд?