Может сейчас

Крисси благодарит меня и заканчивает разговор. Я смотрю на телефон, гадая, как Мэгги это воспримет. Мне бы хотелось, чтобы она слышала весь разговор, чтобы она не думала, будто я придумываю предлог, чтобы смыться после болтовни Бриджит.

Я кладу телефон в карман и иду к двери Мэгги. Когда я открываю ее, она смотрит на меня из кухни, где разговаривает с Сидни.

– Мы можем поговорить? – я указываю на ее комнату, показывая тем самым, что хочу остаться наедине с ней. Она кивает, а затем обменивается быстрым взглядом с Сидни, прежде чем вернуться в свою комнату. Как только мы оба оказываемся внутри, она закрывает дверь.

– Прости, – говорит она. – Бриджит все это вывернула таким странным образом, но я клянусь...

Я поднимаю руку, прерывая ее.

– Мэгги, все в порядке. Я знаю, что ты не пригласила бы меня сюда, если бы все еще была привязана к кому-то другому.

Похоже, мой комментарий ее успокаивает.

– Сейчас самое неподходящее время, – говорю я, – но Крисси, моя бывшая жена, только что звонила. Джастис заболел, а ее вызвали на работу. Мне нужно возвращаться домой.

На лице Мэгги нет ни тени сомнения. Только беспокойство:

– С ним все в порядке?

– Да, всего-навсего проблемы с желудком.

Она кивает, но я вижу, что она несколько разочарована моим отъездом. Впрочем, как и я. Я притягиваю ее к себе, чтобы обнять на прощание. Она прижимается к моей груди, так что мне трудно ее отпустить.

– Завал двух врачей, делящих ребенка, – говорю я. – Мы дежурим даже по выходным, когда не дежурим.

Она отстраняется и смотрит на меня. Я провожу руками по ее щекам и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее. Не могу не заметить, что наше физическое взаимодействие намного опережает наши отношения. Мы даже не встречаемся, но то, как я обнимаю ее, целую и отвечаю на ее ласки, говорит об обратном. Вот почему я уверен, что наш прощальный поцелуй – не более чем поцелуй. Последнее, что я хочу сделать, это снова подавить его.

– Повеселись сегодня.

Она улыбается.

– Я так и сделаю. Надеюсь, Джастис скоро почувствует себя лучше.

– Спасибо. И пришли мне фотку пещеры. Я позвоню тебе вечером, когда ты вернешься, если будет еще не поздно.

– Мне бы этого хотелось, – говорит она. – Хочешь, я тебя провожу?

– Мне бы этого хотелось.

···

Можно подумать, что человека, который регулярно разрезает грудные клетки людей, не волнует небольшая рвота.

Только не в моем случае.

Убежден, что сегодня Джастиса вырвало больше, чем за все первые пять лет его жизни. Или, может быть, так только кажется, потому что он старше и крупнее, и производит больше рвоты, но, черт возьми, ее было так много. Я не мог быть более счастливым, когда все закончилось. На сегодня. Не может быть, чтобы в бедном мальчике осталось хоть что-то, от чего его тошнило.

Когда я заканчиваю мыть ванную, принимать душ и проверять Джастиса, я наконец устраиваюсь на диване, чтобы продолжить разговор с Мэгги. Они вернулись из пещер чуть больше часа назад, и она прислала мне несколько фотографий. Я сказал ей, что поговорю с ней по «Фейстайму», как только уложу Джастиса в постель.

Она отвечает почти сразу. Улыбка на ее лице разочаровывает меня, но только потому, что я не вижу ее лично.

– Как Джастис?

Мне нравится, что она спрашивает об этом еще до того, как мы здороваемся.

– Спит. Опустошенный. Думаю, он выдал все, что ел с января.

Она делает гримасу.

– Бедный ребенок.

Она лежит на кровати, ее волосы разметались по подушке. Она держит телефон над головой. Это тот же самый ракурс, с которого я смотрел на нее сегодня, когда нависал над ней, готовясь поцеловать. Я выкидываю эту мысль из головы, пока она не увидела меня насквозь.

– Поездка была такой же веселой, как на твоих фотографиях?

Она кивает.

– Да. Ну, в основном, – она откидывает волосы со лба, открывая небольшую перевязку у виска. – Уоррен подумал, что было бы неплохо спрятаться от нас, а потом напугать. Я повернулся очень резко, и мы с Бриджит столкнулись головами, – она смеется, приглаживая волосы на том месте. – Уоррену было настолько не по себе, что он угостил нас обедом. На самом деле, он сводил нас всего лишь в «Тако Белл», но все же. Ведь Уоррен никогда ни за что не платит.

Я улыбаюсь. Мне нравится, что ей, кажется, было весело. Ей очень идет быть счастливой.

– Ты готова к завтрашнему большому переезду?

Она кивает, перекатывается на бок и опускает трубку.

– Я готова снова иметь собственную ванную.

– Я бы предложил свою помощь, но Крисси дежурит до понедельника. Я, наверное, должен оставить Джастиса у себя, пока он не почувствует себя лучше, чтобы меньше дергать его туда и обратно.

– У нас много помощников. В любом случае, мне не так уж много нужно перевозить. Но я позвоню тебе завтра вечером и покажу свое новое место жительства, когда мы закончим.

– Мне бы больше понравилось, если бы я мог увидеть его лично.

Она усмехается.

– Когда у тебя следующий выходной?

– В среду у меня сокращенный рабочий день. Я мог бы приехать к тебе... мы бы заказали еду на вынос. На этот раз я не смогу остаться на ночь, но побуду с тобой несколько часов.

– Звучит неплохо. Я могу что-нибудь приготовить, – говорит она.

– Ты знаешь, сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз ел домашнюю еду?

Она снова улыбается, а затем вздыхает, улыбаясь. Я открываю рот, чтобы сказать ей, как красиво она выглядит, но меня отвлекает Джастис, входящий в комнату.

– Привет, дружище, – говорю я, отрываясь от телефона. – Ты хорошо себя чувствуешь?

Джастис кивает, но не смотрит на меня. Он идет на кухню и открывает холодильник.

– Не буду отвлекать, – шепчет Мэгги, снова привлекая мое внимание к телефону.

Я благодарно улыбаюсь ей.

– Позвони мне завтра, когда все устроится.

– Хорошо. Спокойной ночи.

Я пристально смотрю на нее, потому что не совсем готов закончить разговор. Но также не хочу разговаривать с ней по телефону, пока Джастис находится в комнате.

– Спокойной ночи, Мэгги, – шепчу я. Она машет рукой и заканчивает разговор. Я бросаю телефон на диван и иду на кухню к Джастису.

Он стоит у открытой дверцы холодильника и распаковывает американский сыр. Он откусывает кусочек, оставляя его во рту, пока хватает ветчину. Он вытаскивает из упаковки кусок ветчины и запихивает ее в рот вместе с остатками сыра.

– Будет проще, если ты просто позволишь мне сделать тебе сэндвич, – предлагаю я.

Джастис берет пакет с ветчиной и закрывает холодильник.