Муза

"Да, я знал", - сказал я, с трудом обретая голос. "Но... портрет еще даже не закончен".

"Тебе придется рисовать меня, как ты рисуешь образы демонов. По памяти".

"Амбри..."

"Не бойся, ты можешь оставаться здесь столько, сколько тебе нужно. По крайней мере, до выставки в галерее, а если понадобится, то и дольше. Я не сомневаюсь, что ты будешь иметь ошеломительный успех, и весь мир откроет перед тобой двери, Коул".

"Я не понимаю", - сказал я, желая, чтобы мое отчаяние не было таким очевидным. "Этот портрет, похоже, много для тебя значит".

"Возможно, когда-то. Все меняется". Он поднялся на ноги и направился к столику для коктейлей. "Оставь беспорядок. Завтра я попрошу кого-нибудь прибраться. Иди и открой свой подарок".

Я застыл на месте, во мне бушевали эмоции - злость, обида и страх от мысли, что я больше никогда не увижу Амбри. И что он может так легко уйти от меня.

"Конечно", - прошипел я. "Давайте открывать подарки, петь колядки, жарить гребаные каштаны и продолжать делать то, что мы делали неделями. Притворяться".

"Не горюй, Коул", - сказал Амбри, не клюнув на наживку. "Тебе это не идет".

Я уставился на него на мгновение, но его спина ко мне была стеной. Не зная, что еще делать, я направился в свою комнату. Я открыла ящик тумбочки и достала свой подарок для него, завернутый в зеленое и красное. Я втянул воздух, чтобы успокоиться, но от боли, охватившей мое сердце, захватывало дух. Я по глупости создал будущее, которого не существовало. Оно рухнуло на моих глазах в тот же миг, когда я понял, насколько огромным я его создал.

Пока Амбри не уехал, я не знал, как сильно хочу, чтобы он остался.

Ты идиот. Он такой, какой он есть. Ты можешь тысячу раз рисовать "свет", который, как тебе кажется, ты видишь, но это не сделает его человеком.

Я посмотрел на подарок в своей руке. Я был в "Фостер Букс", просматривал старые книги, чтобы пополнить коллекцию Амбри. Ни одно не бросалось в глаза, и я чуть было не ушел, но решил попробовать еще один проход. И тут я нашел это. Редкое, второе издание "Приключений Пиноккио" Карло Коллоди. Как будто какой-то инстинкт направил меня к ней. Тогда я подумал, что это благосклонный знак Вселенной. А теперь...

"Вселенная - долбаный мудак".

Я собрал все свое достоинство. В конце концов, это была моя вина. Я оберегал себя три года, а потом бросил все это из-за красивого лица, быстрого ума и...

Он уходит.

Я прижался к двери. "Черт".

В гостиной Амбри сидел на диване, рядом с ним лежал его подарок для меня. Он был размером с книжку с картинками, но более плоский.

Я протянул ему подарок. "Вот."

"Вот он, дух Рождества", - язвительно сказал Амбри. "Садись. Не будь бабой".

"Так не бывает... Не бери в голову".

Я сел рядом с ним на диван и смотрел, как он разворачивает свой подарок. Он отложил бумагу и провел пальцами по обложке книги. "Детская сказка".

"Сказки вызывают резонанс не просто так. Эта о деревянном мальчике..."

"Я знаю, о чем она", - тихо сказал он. Несколько мгновений он осторожно держал ее в руках, как будто она была хрупкой или драгоценной. Затем он отложил ее в сторону, не переворачивая страницы. "Спасибо, Коул".

Настала моя очередь. Меньше всего мне хотелось брать у него что-то еще, но я осторожно развернул его подарок. Когда бумага отвалилась, дыхание застряло у меня в груди.

"Это всего лишь литография, но она его. Пронумерованная и подписанная". Амбри ухмыльнулся. "Марк Шагал, по крайней мере, не забывал подписывать свои работы".

Я уставился. Возможно, это была литография - копия оригинальной работы, но она была сделана в студии Шагала. Я знал это, не глядя на сертификат, прикрепленный к обратной стороне. Я держал в руках небольшое состояние, но не это делало его ценным для меня.

"Художник и его двойник", - пробормотал я.

Как и большинство работ Шагала, картина была фантастической, наполненной мифическими образами, символами и метафорами. На этой картине был изображен художник, сидящий на маленьком табурете за своим холстом. Желтое солнце низко сидело в бледно-голубом небе, справа возвышалась Эйфелева башня. Место действия - Париж, но с таким же успехом это мог быть и Гайд-парк. Над полотном художника парила романтическая пара, напомнившая мне молодоженов, купивших мой первый портрет. На картине художника был изображен мужчина с белыми крыльями, стоящий на виолончели.

"Шагал - мой любимый". Я дотронулась кончиками пальцев до крылатого мужчины. "Откуда ты знаешь?

"Ты мне сказал".

"Когда?"

"В художественном магазине".

Я порылся в памяти, смутно припоминая, что я упоминал некий цвет индиго, который я назвал "синим Шагала".

"Ты помнишь это?"

"Он показался тебе трогательным. Я решил рискнуть".

Я покачал головой. "По какой-либо конкретной причине ты выбрал эту картину с таким названием?"

"Совпадение", - жестко сказал Амбри. "Не читай в нем слишком много. Там также есть летающая рыба и птица, играющая на скрипке, так что..."

Я немного посмеялся, но сердце мое словно весило тысячу фунтов. "Спасибо."

Не думая, я потянулся и обнял Амбри - автоматический жест благодарности. Мгновенно меня окутал его запах, тепло его тела и исходящая от него сила. Несколько недель я жил в мучительной близости, получая лишь намеки, как объедки, брошенные голодающему. Теперь я прижимал его к себе, впитывая его ощущения везде, где мы соприкасались.

"Коул...", - густо произнес он, прижимаясь к моей шее.

На мгновение воздух между нами сжался и наполнился возможностью. Затем он резко встал и подошел к окну.

От вина у меня помутилось в голове. А может, это был его подарок. Он был слишком чертовски умен, чтобы случайно выбрать этот отпечаток. Хоуп – настоящая загадка, подумал я. Беспощадный. Я снял очки, отложил их в сторону и подошел к Амбри.

Я прислонился лбом к его спине и положил руки на те места, где должны были быть его крылья. Я провел ладонями по шелку его пиджака, затем по бокам его плеч, чтобы снять его с него.