Мы ненавидим всех. Преданные

– Ах… нет. – Ставит гаджет на блокировку и откладывает на тумбу. – Писала… Ну… План игр.

– Как скучно, – закатываю глаза. – И как же тебе повезло, что я приехал скрасить твой праздничный вечер. Да еще и с подарками.

– С подарками? – удивляется Астра.

– Ага.

– Во множественном числе? – уточняет она. – То есть их больше, чем один?

– Если считать подарком меня, то их даже больше, чем два.

– С ума сойти, – смеется моя девочка. – Двадцать лет я не праздновала Рождество и не получала подарков. А тут сразу три… – Улыбка сохраняется на ее лице всего пару секунд, а потом мгновенно исчезает.

До меня доходит.

– Как… двадцать лет? – медленно захлопнув дверь бедром, уточняю я.

– После того, как умерла моя мама, наш дом покинул дух Рождества. – Голос Астры окрашивается грустью. – Навсегда.

– Прости… я…

– Не извиняйся. – Она выдавливает улыбку. – Покажи, что ты там прячешь. – Пытается сделать вид, что оживилась, но я вижу, что ее глаза полны непролитых слез.

Я сую в задний карман джинсов основной подарок и демонстрирую дополнительный – кусок рождественского домашнего пирога, приготовленного Эммой.

– Торт? – прищуривается Астра.

– Пирог. И он особенный. Раз в год его готовит Эмма по своему секретному рецепту…

И едва я успеваю договорить, по щеке Астры скатывается слеза. Затем еще одна. И она начинает плакать.

– Звездочка, в чем дело? – Кладу кусок выпечки на тумбу и обхватываю лицо Астры обеими руками, склоняясь над ней.

– Я просто… Давно… – всхлипывает Астра, а у меня замирает сердце.

Я привык видеть Астру сильной. Периодами нервной, грубой, эмоциональной и несдержанной, но никогда не слабой. Даже в моменты панических атак она выглядела не так уязвленно, как сейчас. Сейчас она плачет из глубины души, и я сокрушаюсь от боли, когда смотрю в ее глаза.

– Прости. Я идиот.

– Нет. – Она вытирает ладонями щеки. – Нет. – Подтирает глаза. – Мне просто непривычно. Спасибо, Дарио.

– Иди ко мне. – Я обхватываю ее плечи и притягиваю Астру к себе. Ее лицо утыкается мне в грудь, и я с облегчением выдыхаю.

Ненавижу, когда она плачет. В эти моменты мое сердце будто режет нож. Если бы я мог, то сделал бы так, чтобы она больше никогда не плакала. Я готов подставлять свое сердце под любое лезвие ножа, лишь бы Астре больше никогда не приходилось страдать.

– С Рождеством, Ревендж. – Вытаскиваю из заднего кармана коробочку с основным подарком, который, надеюсь, не вызовет у нее слез, и вкладываю в ладонь Астры.

Она медленно отстраняется от меня, разглядывая бархатный красный предмет в руке.

– Дарио… – предупредительно сглатывает она, смотря на квадратный футляр, занимающий всю ее ладонь.

– Не переживай, бейби. Когда я буду делать тебе предложение, то обязательно встану на колено. И это будет не сегодня.

– Спасибо, – выдыхает Астра.

– О, еще скажи, что не хочешь выйти за меня замуж, – цокаю я.

– Дарио… – Ее глаза расширяются. – Какого черта? Мы всего месяц…

– Расслабься, бейби, и открой наконец подарок.

– Хорошо. – Астра набирает воздух в легкие и приподнимает крышку коробки. – Ох-ре-неть… – выдыхает она.

– Позволишь надеть? – улыбаюсь я.

– Да, конечно…

– Так и знал, что ты сходишь с ума по наручникам.

Вынимаю из футляра платиновый браслет и подношу его к запястью Астры. Украшение выполнено по моему индивидуальному заказу: плетение цепочки повторяет звенья наручников, на концах которых два сердца вместо двух колец, и их нужно продеть одно в другое, чтобы закрепить браслет на руке.

Я застегиваю украшение на запястье Астры, и она вытягивает руку, любуясь им.

– Как символично и одновременно мерзко, – цокает она.

– Не притворяйся, бейби. Ты была в восторге, когда я приковал тебя к себе наручниками.

– Да. Ты прав. И от подарка я тоже в восторге.

– Я очень рад.

Подхватываю Астру на руки и наконец-то страстно целую. Ее ноги оплетают мои бедра и, проталкиваясь языком ей в рот, я не глядя вваливаюсь в гостиную. Мы падаем на диван. Я придавливаю ее сверху, попутно стягивая с нее толстовку.

– Как же я изголодался по тебе. – Сползаю вниз, усыпая поцелуями зону над линией трусиков.

– Боже, Дарио… – сглатывает Астра. – А я ведь тебе ничего не подарила.

Я притормаживаю с ласками и поднимаю на нее взгляд, находясь между ее ног.

– Ну как сказать…

Выпрямляюсь, облизывая губы, и снимаю с себя худи. Бросаю одежду за диван, оставаясь обнаженным по пояс. На моей шее теперь красуется золотая длинная цепочка, на которой болтается кулон в виде буквы «А», достигающий середины грудной клетки. Та самая буква «А», которую я сорвал с шеи Астры в винном погребе.

– Ты украл мой кулон! – вскрикивает она, привставая и упираясь локтями в диван.

– Да. Потому что его место рядом с моим сердцем.

Я хватаю Астру за бедра и резко тяну на себя. Она падает обратно на спину, и я наваливаюсь на нее сверху.

– Поэтому спасибо за подарок, моя маленькая звездочка. Уверен, он принесет мне удачу.

Мой пылкий поцелуй запечатывает рот Астры. Ладонь скользит вдоль изгиба талии и, спустившись к бедру, проникает ей между ног. Астра вздыхает, но ее стон заглушает дверной стук.

Я застываю, нависнув над ее не менее изумленным лицом.

– Ты кого-то ждешь? – прищуриваюсь я.

– Нет.

– Тогда пошли они к черту. – Снова припадаю к губам Астры, но наш поцелуй обрывает очередной стук. Теперь уже более громкий и требовательный.

Я смотрю на Астру, но она безмолвно мотает головой.

– Понятия не имею, кто это, – утверждает она. – Нужно проверить. Вдруг соседи. Может быть, у них что-то случилось… Подожди здесь. И не высовывайся.

– Ладно, – цокаю я, позволяя Астре выбраться из-под моего тела.

Она хватает с пола свою толстовку и по пути в коридор натягивает ее через голову. Я остаюсь лежать на диване, дожидаясь, пока она прогонит непрошенных гостей на хрен.

Щелчок. Астра открывает дверь. И когда до моих ушей доносится мужской голос, я резко вскакиваю.

– Привет, Ревендж. Скучала?

Сердце замирает.

Я знаю этот голос.

Глава 14. Рождественская традиция