My Ultimate Summer Playlist

***

В метро на меня смотрели, будто я сбежала с экспозиции в музее народного искусства или потерялась во времени. У Эндрю же в офисе не встретила ничего, кроме приветственных возгласов «Пирог приехал!». Тут работали люди и более ненормальные с виду, чем я. А еще и чертовски голодные. Они быстро организовали кофе, я нарезала пирог и даже пожертвовала своим кусочком особо голодному Генри, тому самому, из-за которого чуть не опоздала на битниковские чтения.

Еще одна моя странность, мой материнский инстинкт, который обычно не проявляется, будто его и вовсе не загрузили в систему, а просыпается, когда я вижу статно сложенного мужчину (такого себе современного викинга), который с аппетитом поедает мою стряпню. В такие моменты мой ми-ми-ми-метр зашкаливает. Я бы все сидела и умилялась, как Генри поедает пирог и провоцирует очередное потенциальное опоздание, но сегодня просто не могла себе позволить такую роскошь, поэтому я бросила еще один умиленный взгляд на парня, потрепала ему волосы и пожелала приятно оставаться. Он пробубнил с набитым ртом: «Спасибо за угощение». А Энди не преминул пустить шпильку в мой адрес:

– Ты бы еще за ушком его почесала.

Я только показала язык и скрылась за дверью.

***

У здания Королевского театра, у самого входа, меня ждал неприятный сюрприз, надеюсь, это не то, что должно понравиться. Охранник не пустил меня даже в фойе. Благо, что у меня есть кому пожаловаться. Я набрала Бенедикта и тоном, которым обычно ябедничают дети, рассказала о своей проблеме.

– Тебе не говорили, что ликер идет в тесто, а не в организм повара?

– Что? В моих пирогах ни грамма алкоголя! – возмутилась я.

– Вот и я о том же, – сказал мужчина, открывая передо мной дверь. Я надулась, продолжая строить из себя ребенка.

– На что вы намекаете, Бенедикт Тимоти Карлтон Камбербэтч?

– На то, что сегодня ты уж чересчур… – он замялся, подбирая слово.

*Что-то в последнее время у окружающих проблемы с идентификацией меня любимой.*

– Накокаиненая фея? Диснеевская принцесса на спидах? Пони на допинге? – закатив глаза, перечислила я все эпитеты, которыми одаривали меня знакомые.

– Ребячливая. Я хотел сказать. Но посмотри на себя, ты будто из какой-то постановки по Вагнеру. Валькирия! И твои волосы… за этими вечными пучками я и не думал, что они такие. Ну, ничего себе!

– Спасибо, засмущал. – Я склонилась в шуточном реверансе. – Так… что там твой сюрприз? – посмотрела я на него глазами накокаиненой феи.

– Скоро будет в шоке, – пробормотал Камбербэтч, подал руку на последней ступеньке и так, не отпуская, повел вглубь зала.

– Что ты меня, как маленькую, в самом деле? – улыбнулась я.

– Если отпущу, обещаешь себя вести, как обычная Хелена?

– А мама мне говорила, что моя стервозность только отпугнёт мальчиков, – по-детски непосредственно сказала я и так же мило посмотрела ему в глаза, кокетливо закусывая пальчик.

Бенедикт опять вздохнул, но отпустил меня.

«Черт, я же обещал ему, что она не сумасшедшая фанатка и сцен устраивать не будет, – подумал Бенедикт. – Но сегодня с ней явно что-то не то. Это, конечно, мило, но не уверен, что потом мне не выскажут, все, что обо мне думают. Извини, дружище, если что».

Мы подошли к столику, за которым спиной к нам сидел какой-то кучерявый русый парень?/мужчина?/особь мужского пола. *Выкрутилась.*

– Хелена, познакомься, это Локи, – просиял Бенедикт.

– Русый, пусть даже чуть-чуть с рыжинкой, высокий, худой, красивый, но, извините, не тянет он на кровного брата Одина, – подытожила я и критично прищурилась: – Принц Хэл – совсем другое дело.

Мужчины удивленно переглянулись.

– В любом случае приятно познакомиться, мистер Хиддлстон.

– Том, – улыбнувшись, поправил меня он и поцеловал протянутую руку. Как галантно, мог бы и пожать, я б не обиделась. Мы присели за столик, и тут же нарисовался официант, которого я отправила погулять на неопределенный срок. И так слишком много народу и вопросов.

– Бенедикт, а с чего ты мне его Локи представил. Я все понимаю, ты Шерлок, я – Замерзла, но его-то за что?

– Не Замерзла, а Рейнбоу Дэш, – только и успел вставить Камбербэтч.

– Бенедикт? За что она с тобой так официально? Проштрафился? Рейнбоу Дэш? – перебил его Хиддлстон.

Я изобразила уже фирменный панда фейспалм. Бенедикт на мгновение замялся, кому первому отвечать, но решил начать с друга:

– Да ничем вроде бы, – ответил он и, ища подтверждения, посмотрел в мою сторону, я согласно кивнула и вставила:

– На Бена и уж тем более Бенни он не тянет, посмотри на него, Том, я с трудом сдерживаюсь, чтоб не назвать его полным именем с Тимоти и Карлтоном, а еще добавить «сер» впереди. Гордая осанка, отточенные движения и аристократичность в высшей степени. Какой он после этого Бен?

– Часто она такие комплименты отвешивает? – рассмеялся Хиддлс. – Я почувствовал себя жалким и ничтожным на твоем фоне.

Бенедикт лишь улыбнулся.

– Могу сравнять счет, – предложила я. – Тебя бы я Томасом и не назвала. Такой живой, подвижный и улыбчивый. Хэл, не иначе. Ты бы точно не отсиживался на концерте Franz Ferdinand, изображая монаршую семью на выезде.

Хиддлс посмотрел на Бенедикта с укоризной (как это так сидеть под рок-н-ролл), Камбербэтч попытался опровергнуть возведенную на него напраслину, но я не дала ему слова вставить и повторила вопрос о Локи.

– Ты постоянно выдаешь фразы вроде «Локи попутал» или «Мьёльниром мне по голове!», вот я и подумал, что ты фанатеешь от «Мстителей»…

– Бенедикт Тимоти Карлтон Камбербэтч, – сурово посмотрела на него я, – Вы действительно думали, что я могу «зафанатеть» от комиксов? А «Фрейя», «Бальдр» и наличие других богов скандинавского пантеона в моей речи тебя не смущало? Празднование Фрейфакси? Я разочарована, Шерлок. Нет, конечно, не в знакомстве с Хиддлстоном. За наследного принца Уэльского огромнейшее спасибо, – тут же оправдалась я.

– Фрей-чего? – переспросил Хиддлстон.

– Фрейфакси – скандинавское название одного из праздников колеса года. У вас он называется Ламмас. Праздник первого урожая и хлеба. У шотландцев, к примеру, традиционно устраивались игрища, танцы, жертвоприношения в виде десятой части собранного за день зерна и торжественной трапезы. Стыдно не знать обычаи предков, Том.

– Какие у тебя глубокие познания в моей биографии, – улыбнулся Хиддлс, пытаясь отвлечь внимание от собственного «пристыжения».