My Ultimate Summer Playlist

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #MUSuP_AHardDays

========== Don’t Bring Me Down ==========

Inspired by: Pretty Things – Don’t Bring Me Down*

Прекрасное солнечное утро, кружка ароматного кофе и свежие булочки, а в голове играет концерт для фоно самого Вольфганга Амадея батьковича Моцарта, тот, что №21 и в до мажор. Чувство легкости и эйфории в начале рабочего дня. Нет, это не изложение сюжета рекламы антидепрессантов, и, упаси Локи *сослалась на самого адекватного бога, как раз в точку, Хеллс*, не предложение принимать эти самые таблеточки. Как говорится, сама не употребляю и вам не советую.

«Пошли на Уорхола».

А привет? Как дела? Как здоровье? Никакого интереса к моему богатому внутреннему миру. Так сразу и без «поговорить». Пошли. Да я пошлее некуда! И вообще, с чего это вы меня в последнее время так «запопартили».

«Занимай очередь. Завтра встретимся», - написала я Шону. Так же без привета и ответа. Раз вы такие деловые, то и мы тоже.

«Уже там. Все не так страшно, через час-два будем внутри. Подтягивайся».

«У меня в школе всегда было туго с этим нормативом. Можно я пропущу его, доктор Уотсон? И вообще девушке надо собраться, а не вот так с бухты-барахты», - изобразила целое возмущенное письмо я.

«Вы, дамы, слишком долго собираетесь. Так полжизни пропустить можно. Вышла в чем есть и делов-то».

«Ты действительно готов к этому?»

«Даже заинтригован».

Мое дело предупредить. Я вздохнула и соскочила со стула. Помните вчерашнюю злополучную майку с пони, который(-ая) amazing? Да, она моя… была. Потом с ней приключилась грустная история. А вчера футболка вернулась к законной хозяйке.

Вся «жизнь» этой скромной розовой футболки с Рейнбоу Дэш окутана мраком, фантастическими приключениями и драмой *где-то здесь от передоза эпичности должны пролететь драконы и проскакать единороги*.

Давным-давно на барахолке я заметила это чудо человеческой мысли. Футболка с принтом из детского мультика и совсем недетской надписью «I F*cking Love Ponies Deal With It». Как можно не влюбиться в такое очарование?

Но мои друзья были иного мнения. Их впечатления сводились приблизительно к следующему:

1. Если я тебя в ней еще раз увижу, то выкину в мусорку вместе с пони.

2. Еще раз напялишь эту ересь, раздену, и пойдешь домой, в чем мать родила.

3. Увижу этот ужас и сделаю вид, что не знаю тебя, несмотря на все то, что между нами было.

Последняя сентенция принадлежит, конечно же, Энди. Анна, чтобы спасти меня от бедственного положения и падения по социальной лестнице (кувырком и набивая синяки на плоской заднице), ведь я не собиралась сдаваться, экспроприировала у меня данный предмет гардероба. Я бы уже и забыла о своей потере (после стольких безутешных ночей и дней канюченья), но вчера моя подруга имела неосторожность напомнить о существовании «My little pony». Я поняла, что пришло my time to shine, и начала нытье заново. С перепоя нервные клетки и слуховые рецепторы Анны были не готовы к такой яростной атаке, потому я без труда отвоевала свою Рейнбоу.

***

– Привет, Шон.

– Привет, Хеллс. Ты выглядишь…

*Как сумасшедшая? Маленькая лошадка? Мечта педофила? – мой внутренний голос заполнял паузу в речи парня своими вариантами ответа.*

– …очень мило, – придумал-таки компромиссный вариант Шон и улыбнулся.

– Сам виноват, – ответила я и показала язык. И тут же начала пользоваться положением младшей в семье. – Правда, ты купишь мне сладкую вату и воздушный шарик? А еще я хочу единорога и…

– Извини, дорогая, но как-нибудь в следующий раз. Они не продают шариков с единорогами.

– Совсем-совсем? И даже без единорогов? – я надулась и скорчила опечаленную рожицу.

– И без тоже, – согласился Шон. – Но на обратном пути я обещаю купить тебе сладкой ваты.

– Ура! – закричала я слишком громко. Люди обернулись и воззрились на нарушительницу порядка, кто-то даже шикнул мне. – Пойдем отсюда, меня не понимают. Злюки!

– Завидуют просто, – утешил парень. – Видела Гран-при?

– Ты это спрашиваешь у человека, который не пропускает ни одной свободной практики? Конечно же! Хэмильтон – это был феерический позор! Так тупо вылететь и поцеловать отбойник. Мама миа! А Гро-Гро? Такая милаха! Люблю его и когда он крэшит, и когда сияет, как новый самовар, на подиуме. Но Пиппе! Я бы раздушила его в объятиях. Приятно радоваться его успехам. Отличный гонщик, но не та команда.

– Ты о Фелипе, как в одном блоге, сказала. Тоже его читаешь?

– А кто ее не читает?

– Ее?

– Это мое тебе филологически-психологическое заключение. *Выкрутилась, молодец.*

«Энди и Эди». Я увидела большой плакат с названием выставки, когда мы уже почти подобрались к музею. Значит, это и не совсем Уорхол. Точнее, «посмотреть на Энди Уорхола» в сообщении Бенедикта надо было воспринимать в буквальном смысле. В залах были переставлены фотографии из жизни Эди Сэждвик периода Фабрики. Их сопровождали цитаты о Тэкси, написанные на стенах. Половине андеграунда 60-тых, людей, с которыми она была знакома, было что сказать об этой удивительной девушке. В некоторых залах транслировались фильмы Уорхола с Эдит в главной роли, документалки и куча иного рода материалов. Мы выползли с выставки спустя часа три. И все это благодаря неуемной мне.

То я фильм хотела посмотреть, то альбомы полистать, то у фотографии позависать. А еще «Вот эта песня The Velvet Underground? Разве она не прекрасна?», «Это же Нико! Давай дослушаем до конца!». Была бы я на месте Шона, то скрутила бы себя в бараний рог, перекинула через плечо и вытащила из музея еще на первом часу похождений. Но он стоически терпел все. То, что я, напевая песни, игнорировала его вопросы. То, как я таскала его из зала в зал, схватив за рукав. И даже вежливо помалкивал, когда я говорила, что во всех женских бедах виноваты мужики-козлы. Что и испытала на себе бедняжка Эди.

Когда мы вышли, он спросил, не умерло ли во мне желание сладкой ваты.

– Погибло и безвозвратно утрачено в залах музея. Но от мороженого я бы не отказалась.

– Тебя разбуди в два ночи с розеткой мороженого в руках, и ты не откажешься.

– Во-первых, в два я еще не сплю, а, во-вторых, ты только что изобрел новый способ разбудить меня и остаться в живых. Только Энди не говори.

– Что не говори? – спросил знакомый голос. Встретиться у ларька с мороженым – это так в духе мегаполиса. Мир тесен, особенно тогда, когда тебе это совсем невыгодно. Вот сейчас он развернется и:

– Ты опять в НЕЙ?! – уставился на меня Энди и шарахнулся, как от чумы, когда я полезла к нему обниматься. – Сгинь сейчас же со своими обнимашками. Не хочу прослыть педофилом на глазах у стольких людей! Брысь, любительница пони.

– Почему сразу педофилом? Старшие братья уже не в моде? – спросила я, захлопав ресницами. – Можно? Один разок? Совсем чуть-чуть? Ми-ми-ми?

– Ладно, – снизошел парень, раскрывая объятия.

– Что ты делаешь у художественного музея? – подозрительно прищурилась я.