My Ultimate Summer Playlist

– Могла бы придумать что-то пооригинальнее, – выдавил из себя Шон. – Использовать на мне шаблон. Спасибо.

– Не за что, – раздраженно выпалила я. А мне что приятно смотреть, как ему плохо? Нет, я тоже чувствую себя из ряда вон плохо. Он ведь хороший парень. Но в таком случае лучше выдать неутешительную правду сразу, чем тянуть время. Отрезал и забыл.

– Хеллс, может, все-таки, – он протянул ко мне руку и попытался взять мою. Я полезла в сумку за деньгами, меня колотило.

– Нет, Шон, извини, – сказала я и положила деньги на стол. Сорвалась с места, столкнулась с Максом. Но даже не извинилась и побежала вон из кафе, еле сдерживая слезы. Я же тоже не бездушный аппарат для газировки. Жаль его, жаль себя. День безнадежно испорчен.

***

Я уже не помню, кто из писателей в своем произведении давал классификацию романов, исходя из того, в каком настроении их нужно читать. Не помню, что он насоветовал на случай сумрачно-депрессивных состояний, но у меня для этого дела припасен «Улисс» Джойса. Не знаю, хорошо ли это или плохо, но роман едва перевалил за половину. Помирать, так с песней. Для все тех же припадков грусти, али, если хотите, Sehnsucht’а, у меня припасен особый плейлист. В нем не больше пятнадцати песен, но, во-первых, они все немецкие (не знаю, как вы, но я считаю, что писать/петь об обреченности и бренности бытия никто лучше немцев еще не научился), а, во-вторых, в названии имеют фразу, которая на немецком, для меня, по крайней мере, звучит наиболее печально и обреченно - «Ohne dich».

В очередной раз за лето Анна застает меня в компрометирующей сентиментальной тоске зеленой.

– Что на этот раз?

– Бенедикт, какой же он дурак, – говорю я и зарываюсь носом в подушку. Анна сидит и гладит мои волосы. А что ей еще остается делать, если остаток фразы тонет в подушке.

– Что он сделал? Давай, я скажу Энди, он его живо на место поставит.

Я улыбаюсь в подушку предложению подруги то ли потому, что мне было бы интересно увидеть войну миров ирландец против англичанина, то ли потому, что Анна утешает меня так по-детски.

– Не надо Энди, – говорю я, отрываясь от подушки. – Представляешь, он пытался свести нас с Шоном, устроить мою личную жизнь.

– Бедный Шон.

– А я уже не бедная? – обиделась я.

– Бедная, конечно бедная, – поспешно согласилась Анна, гладя меня по волосам и стуча по сенсору своего мобильного.

_____________________________________

T.M.I. – Too Much Information.

Комментарий к T.M.I.

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #TMI

========== Manana Forever ==========

Inspired by: Bonaparte – Ma~nana Forever*

Среди немалого списка вещей, которые приводят меня в бешенство, есть и весьма оригинальные. Я сама, например. *Ну, да, сам себя не похвалишь, весь день, как дурак, ходишь.* Наверное, стоит выразиться более конкретно. Меня бесит не собственная персона, а жалость к себе родимой. Жалость вообще жалкое чувство. Тавтология, мать ее. А когда испытываешь это щемящее душу ощущение к себе самой. Тошнит. Без аллюзий к Сартру. И во мне просыпается старина зеленошкурый**.

Вчера Анна перестаралась с утешениями. А сегодня утром звонил уже Энди. Так вот, кому она настучала по сенсорной клавиатуре! Его участливое «Как ты, детка?» вызвало просто шквал эмоций: желание разрыдаться, пожаловаться ему и крушить. Как вы догадались, желание крушить и посылать все в Хель перевесило. Плакать – признак слабости, крушить – отрицания…то есть… кхм… силы воли и характера. В общем, Энди покатился в Хель, а я вспомнила о своем плане, как поставить Лондон на уши за неделю. Поскольку у меня временно, а именно до той поры, пока меня перестанут забрасывать вопросами «Как ты?», зависла функция социализации, то исполнять желаемое придется в гордом одиночестве.

Если вы уже представляете себе кадры из кинофильма «Годзилла возвращается» с крушением небоскребов и тысячами человеческих жертв, забудьте. Не с моими габаритами. Да и план как таковой еще не созрел, поэтому, чтобы обдумать коварные подробности зловещей атаки на Лондон, я отправилась на блошиный рынок.

Я быстро оставила позади ряды с вещами (настроение не шмоточное) и музыкой (меня устраивала своя, спасибо, Моцарт) и остановилась у входа на букинистический рынок. Теперь часа два можно ни о чем не думать, кроме коварного плана, конечно, и наслаждаться ощущением старых книг в руках. *Тем, как они оттягивают эти самые руки.*

Спустя полчаса у меня в руках уже было три пухлых томика английской классики, и я с интересом листала английский вариант «Братьев Карамазовых». Мне всегда было интересно, как переводчики справляются с обузданием неудержимой русской души и ее проявлениями в виде народной речи. Зазвонил телефон. Пришлось отложить свою добычу.

– Чего тебе? – не больно дружелюбно спросила я.

– Не хочешь через часок-другой зависнуть в пабе и надраться до лепреконов? – спросил Энди.

– Не хочешь. Тем более, чтобы увидеть их, мне и пить не надо, достаточно на тебя взглянуть.

– А может…

– Не может, – отрезала я и положила трубку, возвращаясь к Достоевскому.

Кто вообразил себе, что бриллианты – лучшие друзья девушек? Чушь какая несусветная! Мои лучшие друзья – это книги. Тут в моей гуманитарной голове совершился пересчет бриллиантов на книги, и я поняла, что автор вышеупомянутого изречения очень даже прав.

***

– Колотить тебя по переднему антикрылу до потери прижимной силы. Как же ты достал мне названивать, Энди, – кричала я в трубку, а люди оборачивались. Уж не знаю от чего больше: от моих децибелов или изысканных ругательств.

– Это не Энди.

– А с тобой я вообще не разговариваю, сводня, – процедила я и бросила трубку.

Каков наглец! Я выключила телефон и пошла дальше успокаивать расшалившиеся нервишки. Форд Мэдокс Форд, Артур Конан Дойл, Уильям Голдинг. Когда же это наказание закончится? Я обреченно вздохнула и готова была сесть прямо на брусчатке. Или на книгах. Нет, сидеть на книге – кощунство, если это не низкопробная макулатура в мягкой обложке с влюбленными графинями\герцогинями с их конюхами\друзьями мужа или в кого они там втрескиваются на обложке.

«Пора домой», – подумала я и с жалостью посмотрела на неисхоженную еще часть рынка. Последний прощальный взгляд на ряды. Тонны знаний. Я плетусь к выходу, как на гильотину. Что меня ждет дома? Заботливая Анна? Заботливый Энди? Ирэн, Кэт и компания? О, ужас! А еще я так и не придумала, чем займусь в ближайшие пять дней. Времени все меньше, как и шансов провести его хорошо. Я остановилась у лавочки, чтобы совершить небольшую перегруппировку. Нести башню из десяти книг в руках не особо удобно.