My Ultimate Summer Playlist

Я всегда думала, что убить яичницей – оборот речи. Никогда я еще так не ошибалась. *Больно часто ты себе это повторяешь в последнее время.* Интересно, кулинарные таланты у них в семье передаются по наследству? Если да, то неудивительно, что вся семья работает так, чтобы быть в состоянии оплачивать ужины в ресторанах. Эта девочка умудрилась сделать убийственно-несъедобными даже бутерброды, то, что и готовить-то собственно не надо. У нее что черный пояс по кулинарии от рождения?

«Встретимся после 11. Мне кажется, что у тебя есть кое-что мое».

Номер телефона? Остатки ДНК (сомневаюсь, они уже давно смыты, если ты об эпидермисе, или переварены, если ты о слюне).

«Кое-что – это племянница. Как трогательно, Камбербэтч».

«Называешь по фамилии – это плохо».

«Энди сообщил насколько? В 11.30 в C&T».

Мое любимое кафе, недалеко и от центра и от дома, небольшое и уютное, с вай-фаем и приятными официантами. Люблю там сидеть, особенно когда меня покидает муз и надо обрести хотя бы временный его заменитель.

***

– Ты можешь посидеть пару минут, как Шон? – спросила я у девочки.

– Не крутиться во все стороны, как юла? – спросила она в ответ.

Я кивнула и погрузилась в работу над статьей, считая, что мы пришли к согласию.

– А что ты делаешь? – Мэгги подсела ко мне поближе.

– Пишу об автомобилях. Считай, что это моя работа, – улыбнулась я и снова ушла в планшет. Девочка наблюдала за тем, как мои пальцы летают по клавиатуре, и сидела, как кукла в витрине магазина игрушек. Люблю детей, с которыми можно договориться. Когда я закончила с текстом и начала искать фото, то решила, что хватит ей изображать Шона, и взяла девочку к себе на колени. Подбирала и вставляла фотографии, параллельно объясняя ей, что это за автомобили.

– Я думал, что чтение – это самый большой порок, который она может у тебя подцепить, но автомобили?

– Дядя Бен! – закричала девочка, спрыгнула с моих колен и понеслась к мужчине, я еле удержала планшет в руках.

– А я думала, что полдвенадцатого во всех районах Лондона пробивает одновременно. Видимо, я чего-то не знаю, потому что сейчас уже без пятнадцати час, – сказала я, не отрываясь от блога. Ему еще надо было поблагодарить блог и Фернандо Алонсо за то, что весь яд я вылила в статье.

– Сколько раз я должен сказать «извини»?

– На моей памяти сказал ты это всего раз и то… – я решила не продолжать при девочке. Она посмотрела на меня обиженным взглядом, как бы говоря «мы же договаривались». Я отправила пост и снизошла до взгляда на Бенедикта. Он выглядел действительно виновато. Хоть «обнять и плакать» не мой типаж, но вид больших, обращенных ко мне голубых глаз подействовал незамедлительно и безотказно. – Садись уже. Закажешь мне кофе, и я подумаю над актом всепрощения.

Он улыбнулся в ответ, посадил Мэгги и подозвал официанта. Бедный Макс опешил. Парень посмотрел на меня с немым вопросом в глазах.

– Можешь попросить автограф хоть для всей семьи. Пока его гложет чувство вины, грех этим не воспользоваться.

Пока Бенедикт раздавал автографы всему персоналу кафе, а я строчила на «берри» ответ Энди, Мэгги стащила мой планшет и что-то там активно тыкала. Я краем глаза посмотрела, чтоб она не натыкала, куда не надо. Но ребенок смотрел фотографии в блоге. Чем бы дитя не тешилось.

– Тоже читаешь этот блог?

– Ты о чем? – изобразила я искреннее удивление.

– О Формуле-1. Шон периодически приходит в бешенство от того, что публикует его автор.

Я усмехнулась. Главное, не оставить равнодушным. Кажется, как-то так говорил мой преподаватель по журналистике. Принцип «не оставь равнодушным» в действии. Представляю Шона, пышущего праведным гневом. Вот это должно быть зрелище. Я не выдержала и засмеялась. Спасибо, больное воображение.

– А вот это Хеллс писала сегодня, – Мэгги с гордостью сообщила Бенедикту.

Спасибо, милая. Сдала с потрохами.

– Так это твоих рук дело? – изумился мужчина. – Почему же ты ничего не говорила?

– Друзья знают, но им абсолютно безразлична Формула-1, а людям, повязшим в ней с потрохами, как Шон, об этом лучше не знать. Я не оставляю свое мнение при себе, если оно у меня имеется, и многим это не нравится. Надеюсь, это открытие останется между нами?

Классика жанра: из кредиторов в должники.

– Ты же знаешь, что не за просто так? – улыбнулся он.

Еще бы не знать, всем видом об этом кричишь, павлин напыщенный. Так бы и пообрывала перья, но дети.

– Конечно, друг. И что с меня?

– Еще не придумал.

***

– Нет, ну вы только послушайте, что пишет этот блоггер. Совсем стыд потерял. «Если бы нытье Фернандо Алонсо можно было использовать как альтернативный вид топлива, то Формула-1 уже давно слыла самым экологически чистым видом автоспорта. Единственная проблема – это нытье, доносящееся из мотора, вместо полюбившегося рева. Но, раз мы привыкли к турбодвигателю, то, с чем черт не шутит, привыкнем и к этому. Все ради спасения Матушки-Природы», – процитировал Шон мой блог, падая за наш столик.

– И тебе не хворать, – поздоровалась я с парнем и посмотрела на Бенедикта «а я что говорила». Он еле сдерживал смешок, смотря, как Шон распинает автора на все лады, не зная, что вот он я.

– Ладно, ребята, мы пойдем уже, – сказал Бенедикт, вставая из-за стола.

Я только протестующе подняла руку в жесте «но я люблю печеньки», как печеньки, не посмотрев в мою сторону, скрылись из виду.

– Хелена.

– Да, – подтвердила я очевидное. *Назвал меня полным именем. Серьезный разговор. У-у-у!*

– Я хотел бы тебе кое-что сказать. Давно хотел.

not again

– Слушаю, Шон, – подбодрила я парня, зная сценарий наперед.

– Ты мне нравишься, очень нравишься.

– Ты мне тоже нравишься, друг.

– Я имел в виду нечто большее, – попытался объяснить он мне непонятливой.

– А я сказала то, что имела в виду. Извини Шон, но давай останемся друзьями.

Знаю, банально, но у меня не было ни желания, ни сил придумывать, как бы другими словами сообщить очевидное. Столько раз я занималась рерайтерством этой пошлой и заезженной фразы «давай останемся друзьями», что на сегодня меня просто не хватило. Надоело! Почему парни считают, что если облачить прописную истину в другие слова, она от этого изменится? К тому же я была в бешенстве. Меня тупо подставили. Бенедикт слил наше место положения, не удивлюсь даже, если он знал о плане Шона, и что они все дружно вместе его по пьяни и сочинили.