На карте не значится

Но лагерь и ночью, как всегда, жил своей второй, напряженной, скрытой жизнью.

Смуров и Вальтер быстро опустились с крыльца и скрылись за углом, в черном узком пространстве между стеной барака и скалой.

В темноте по узкому проходу они прошли до места, где барак вплотную примыкал к скале. Здесь Смуров наклонился и первым пролез в низкую расщелину. За ним последовал и Вальтер. Согнувшись, они несколько минут осторожно продвигались в темноте на ощупь. Потом Смуров зажег электрический фонарь, и, пройдя несколько поворотов, они проникли в небольшую подземную пещеру, откуда разветвлялось несколько ходов.

Смуров остановился.

–  Каждый раз, когда вы приходите к нам, Вальтер, я беспокоюсь. Заблудиться в этом огромном лабиринте- это наверняка погибнуть.

–  Не беспокойтесь, Михаил. Я осторожен и строго руководствуюсь вашими указателями.

Они двинулись дальше, тщательно следя за знаками, переходя из одной пещеры в другую, сворачивая то вправо, то влево. В просторной пещере с множеством ходов они задержались и присели на ящики, уложенные у стены.

Вальтер вытер вспотевший лоб.

–  Ваша просьба, Михаил, не выполнена. Рихтер погиб.

–  Когда и как?

–  Вчера. Сорвалась вагонетка и сбила с ног. Встать сам не смог. Пока подоспели товарищи, - эсэсовец пристрелил.

Смуров молча выслушал печальную новость и задумался.

–  Много уже накопилось этого вещества?
– спросил Вальтер, кивнув на ящики.

–  Порядочно.

–  Вы, Михаил, все еще надеетесь осуществить свою операцию?

–  Она не только моя, но и ваша….

–  Ваша потому, что вы ее автор, Михаил, -продолжал Вальтер и без улыбки пошутил: - Назовите ее операцией «Инфаркт»,.. Право, это подойдет,

–  Напрасно шутите, Вальтер.
– Густые брови Смурова сдвинулись.
– Если это дело удастся, оно действительно будет ударом в самое сердце фашистской кухни на острове.

–  Да вы не обижайтесь Михаил. Если бы я не понимал его значения, я не стал бы вам помогать. А вашу просьбу выполнит другой товарищ.

–  Благодарю, Вальтер.

Они условились о следующей встрече, и Вальтер встал:

–  Пора. Дальше меня провожать не надо.

Они попрощались и разошлись.

…Пока Смуров отсутствовал, к седьмому бараку подошел Борщенко. Он только что переговорил с Шерстневым и теперь разыскивал Смурова.

Оставшийся на посту Данилов провел его в кладовую, где еще сидели три члена комитета.

–  Здравствуйте, товарищи!
– поздоровался Борщенко.

–  Здорово, коли не шутишь, - отозвался Глебов. Остальные промолчали.

Пораженный таким приемом, Борщенко спросил:

–  Кто из вас Смуров?

–  А зачем он тебе?
– грубо спросил Глебов.

–  Он мне нужен по очень важному и срочному делу.

–  А кто ты?

–  Я Борщенко. Эта фамилия вам ничего не говорит.

–  Почему не говорит? Она нам знакома!
– продолжал-грубо Глебов.
– Ты первый помощник капитана Шерстнева!

–  Бывший помощник. Теперь такой же, как и вы, узник…

–  Такой ли?

–  Подожди, Глебов!
– оборвал его Митрофанов и обратился к Борщенко: - Если вам нужен Смуров, то он сейчас в пещере.

–  Он мне нужен по важному и очень срочному делу!- повторил Борщенко.
– Если не трудно, - проводите меня к нему! .

–  Мы вас проводим, - сказал Митрофанов.
– Втроем вас проводим… Глебов! Возьми фонарь! И дай мне кирку…

Все четверо вышли в темноту ночи и осторожно направились к скале, где была большая пещера. Впереди шел Глебов, позади - Митрофанов и Медведев. В руках у Митрофанова была острая и тяжелая кирка.

В это самое время у входа в седьмой барак столкнулись вернувшийся Смуров и торопившийся к нему, обеспокоенный Шерстнев.

–  Товарищ Смуров, - вы?

–  Василий Иванович? Очень кстати! Заходите. Вы мне нужны…

Данилов все еще был на посту.

–  Товарищи меня ждут?
– спросил его Смуров.

–  Нет. К ним зашел кто-то из новых. Высокий. Спрашивал вас. Они с ним ушли в большую пещеру.

–  Ага… Хорошо.
– Смуров открыл дверь в кладовку.
– Проходите сюда, Василий Иванович.

Он зажег коптилку и подал ее Шерстневу,

–  Подержите, пожалуйста.

–  А где Борщенко?
– спросил Шерстнев.
– Вы его видели?

Смуров переставил бочку в угол, и в кладовке сразу стало свободнее.

–  Садитесь, Василий Иванович.., А насчет Борщенко я должен вас огорчить.

–  Что с ним?
– Коптилка в руке Шерстнева задрожала. Смуров взял ее и поставил на бочку,

–  Видите, Василий Иванович, в чем дело.., Борщенко провокатор…

–  Вы с ума сошли!
– резко сказал Шерстнев.
– Кто посмел сочинить такую мерзость?! Если имеется в виду история, как его на допросе приняли за власовца, то именно по этому поводу он и торопился к вам. У него важные новости!..

Смуров был поражен.

–  А вы его хорошо знаете?
– спросил он.

–  Мне ли его не знать, когда это мой приемный сын. Он вырос в моей семье, никогда не разлучался со мной, никогда не был в Киеве и с первых дней войны - он мой неразлучный помощник. Где он сейчас?! Он должен быть у вас?1

Смуров, выслушав Шерстнева, вдруг ухватился за голову.

–  Подождите здесь!
– крикнул он и бросился вон.

Вскоре Смуров вернулся к бараку в сопровождении нескольких человек.

–  Товарищ Данилов, - тихо позвал он.

–  Я здесь.

–  Срочно пригласите ко мне Анисимова, Виндушку и Будревича.

–  Хорошо. Понятно.

Все вошли в кладовую.

–  Садитесь!-пригласил Смуров.

–  Андрей!
– бросился к Борщенко Шерстнев.
– Я уже начал за тебя волноваться,

–  И не напрасно, Василий Иванович. Вот видите!
– Борщенко поставил в угол кирку, которую держал в руке.
– Если бы я случайно не оглянулся, то уже лежал бы с проломленной головой. А если бы не появился при этом товарищ Смуров, вот этой тройке пришлось бы, вероятно, попасть в лазарет!

Митрофанов, Медведев и Глебов сидели опустив головы.

–  Это, товарищ Смуров, похоже на самосуд!
– строго сказал Шерстнев.
– Стало быть, если бы я не поторопился к вам, был бы убит честный коммунист руками таких же коммунистов. Разве можно в подобных случаях действовать без допроса обвиняемого, без тщательной проверки фактов? А в данном случае - без разговора со мной? И как можно было ожидать такое от вас - от авторитетного руководителя подпольного комитета коммунистов!.. Это поразительно!