На прорыв!

– Чего???

– Это здесь под стеклянной крышей наши учёные работали с эмбрионами. Вот только мы думали, что генную инженерию практикует Сотня всего несколько лет. А нет… смотри что написано. Правовые нормы Европы активно запрещали вмешательство в тело человека на стадии эмбриона. В Северной Америке эмбриональная инженерия была объявлена вне закона ещё с 2015 года, когда Конгресс запретил Федеральному Департаменту Здравоохранения рассматривать любые предложения, использующие такие модификации. Китай, с другой стороны, не собирался упускать этот козырь и без колебаний развивал технологию с тех пор.

– И что? Причем тут Китай? Да и где сейчас Китай?

– А вот где. – Зиновий развёл руками в разные стороны. – Семьи наших правителей наняли несколько китайских специалистов. Только вместо секретных научных центров своей страны ребята из Поднебесной трудились в этом подземном городе. Причем, ещё до Катастрофы. – Зёма повернулся к подруге, сделав серьезное лицо. – И первыми проектами были… мы.

Вики, округлив глаза, впилась в важные строчки, больше не собираясь упускать ни крупицы знаний. По данным выходило, что две сотни детей было рождено под землей ещё до закрытия города. Учёные корпели над ДНК, отсекая болезни и слабости человеческих геномов.

– Так вот почему нас с 5 лет пичкают знаниями по самые уши. Мы – ходячие энциклопедии на генном уровне. Мы сами себе инфосети. Мы, выходит, гении?

Зиновий откинулся на кресле, переваривая полученную информацию.

– Мы, те, кто выжили. Из тысяч попыток. Евгеника оказалась пустотелой. Генная инженерия тоже не слишком подняла уровень «готового человеческого продукта». Но если отстраниться от результатов, то выходит, что твой брат – не такой уж и твой брат. Я про Даню. Вас, вероятно, сблизили в детском доме. Подобная структура существует несколько месяцев в Москва-Сити после катастроф, пока детей не раздают по семьям. Потом детский дом закрывают. У нас нет сирот, как ты знаешь.

– Тогда получается, что и у Демона нет отца. – Прикинула Вики. – Значит, тётка Ольхи тоже не родная. У нас ни у кого нет родителей?

– Всё верно. Мы из пробирки. Лучший материал. Просто с некоторыми людьми нас сблизили по приказу Сотни. – Подтвердил Зёма. Хотелось покопаться в себе, чтобы понять, что он при этом чувствует, но внутри была лишь пустота. Ни мысли, ни эмоции.

Вики несколько мгновений молчала. Наконец, выдавила из себя:

– А другие… такие как мы? Где они?

– Очевидно, лежат в мешках с поджаренными мозгами. Разве что… – Зиновий ввёл новую строчку. – Так я и думал. Кроме Тимофея.

На дисплее поплыли строки из досье хакера.

– Похоже, он оказался умнее нас. Дело даже не в тестах. Просто он сразу пошёл в культисты, чтобы лишиться чипа, а не примкнул к ним потому, что восставал против правительства. Чтобы сбить внимание к себе, он нарочно провалил вступительные экзамены. Занизил себе баллы. Чем он занимался у культистов, можно только гадать. Но если сблизился с Карловым, парень не промах. Чует ситуацию.

– Это лишь твоя очередная теория. – Для порядку поспорила Вики. – Надо просто взять и поговорить с ним. Введи лучше данные про Клавдию.

Зиновий ввёл пару строк.

– Информация отсутствует.

– Как такое может быть? Каждый человек под Куполом оцифрован. Даже культисты не сразу стали изгоями. О них должна быть информация по запросу.

– Ну, либо удалили после изгнания, что маловероятно. Либо… кто-то уже побывал здесь до нас. – Зёма даже оглянулся, словно надеялся найти улики и к этой догадке.

Вики посмотрела на друга как в первый раз.

– Похоже, нам пора собраться вместе. Твоя паранойя со шпионами начинает мне надоедать. Ты же псих!

– Ты совершенно права, но только начёт встречи. С кем хочешь посоветоваться? Тимофей проспит до вечера, а Ольха ещё не завершила анализы. Вот и выходит, что советоваться можем только между собой. Так что до встречи у нас есть дело. Пройдемся по следу Демона. – Зиновий достал из отсека в ноге костюма газоанализатор. – Если его навязанный родственник связан со шпионами, то он опережает нас везде на один шаг.

На дороге Зиновий без раздумий перехватил один из планеров и выгнал из него культистов. Тела пришлось выгрузить прямо на дорогу. Но с новым Поверенным не спорили.

– Ребята, дальше несёте сами. Мы едем спасать город. Нам нужна скорость. – Только и сказал Зиновий, залезая в новое транспортное средство.

– То один планер отберет, то другой, – пробурчал самый молодой из культистов с фингалом под глазом. – Вы, краснокостюмные, лучше смотрелись на дисплеях, путешествуя по поверхности.

– Ты видел другого человека в Алой Саламандре? – Только и спросила Вики.

– Дементия то? Ещё как видел. Он забрал наш планер на Гидропонической улице. Бегал со своим чемоданчиком как безумный. Даже под глаз мне зарядил им, когда я попытался поговорить с ним. Дикий какой-то ваш друг. Говорю ему «Ты держись, Демон. Ты сильный. Вики тебя любит», а он хрясь по лицу.

У Вики челюсть отвисла.

– Я? Его? С какой стати?! Он же рыжий!

Зёма поспешно прикрыл подругу.

– Не обижайтесь на конопатого. Он болен. И для более точного диагноза надо понять, нёс ли он с собой какое-либо тело?

– Тело? Нет. Только чемоданчик. – Припомнил парень.

– Спасибо, друг. А по какому адресу это было?

– Гидропоническая, дом… где-то 7.

– Спасибо. – Посветлел Зиновий и дал газу, отгоняя планер прочь от носильщиков.

Найти искомый дом было не сложно. Та же улица Гидропоническая, где жил Дементий. Соседний дом. Так же повезло и с квартирой. Найти единственную открытую дверь в доме не составило большого труда. Но всё, что обнаружили в квартире – это желудь, лежащий перед порогом.

Зёма повертел «семечко дуба» в руках и вздохнул.

– Похоже, Демону сорвало кукушку незадолго до контакта с чемоданчиком. Не видел он никакого отца. Значит дело не в помещении. И не в чемоданчике. Дело в самом Демоне.

– Не поняла сейчас. – Честно призналась Вики.

– Знаешь, что интересно. – Зиновий повернулся, приблизившись. – Я знал его многие годы перед тем, как мы пошли играть в Солярис. Я видел его физически и даже дружил с ним, активно встречаясь с ним несколько месяцев перед нашим походом тет-а-тет. Мы часто обсуждали его отца. Демон хотел нас познакомить. Но сколько бы я не задерживался у него допоздна, ожидая отца с работы, он НИ РАЗУ НЕ ПОЯВИЛСЯ. Я вообще не уверен, что он существовал.

– А как же чемоданчик?

– А что чемоданчик? Демон спёр его в гидропонике.

– Хочешь сказать… Дементий реально спятил?

– Если и спятил, то… очень давно. А сейчас у него… эм… период острой фазы.

Вики замолчала, переваривая услышанное. Выйдя из квартиры, она долго смотрела на стеклянное здание гидропоники. Зиновий встал рядом и обронил:

– Знаешь, он ведь мальчишкой жил здесь.

– И что?

– И вполне мог забегать в гидропонику. А его там прикармливали свежими овощами-фруктами. Мыть их было некогда. Ребёнок все жрал на лету, не донеся до дома. А если учесть, сколько химии вбухали в почву гидропоники, чтобы там все росло с бешенной скоростью, я не удивлюсь, если он начал видеть то, чего нет. Вот тебе и воображаемый отец, о котором мечтают все дети. Он спроецировал его на эту квартиру. Тут вполне мог жить какой-то человек. – Зиновий присмотрелся к замку.