На распутье

Пришлось принимать экстраординарные меры, с одной стороны, частично отменяя результаты выборов и производя перевыборы, а, с другой – делая ряд новых шагов навстречу требованиям бедной части крестьянства (разрешение аренды земли, найма рабочей силы), которые, вместе с тем, создавали больший простор для развития кулачества. Реально обозначилась та опасность, о которой говорилось в статье В. И. Ленина «Как нам реорганизовать Рабкрин» – если крестьяне пойдут за буржуазией, то возникнет угроза разрыва классового союза рабочих и крестьян¹.

В этих условиях у части членов руководства РКП(б) начали нарастать сомнения в правильности оценок В. И. Лениным возможностей нэпа, развития отношений с крестьянством и, в итоге, в реалистичности предложенного им плана социалистических преобразований. В центре дискуссии оказался комплекс аграрно-крестьянских проблем социалистической революции, всегда вызывавших дискуссии в большевистской партии.

Л. Д. Троцкий подверг критике ленинский кооперативный план, как способ вовлечения крестьянства в социалистическое строительство и изменения его социальной природы. «Кооперация, – писал он, имея в виду не производственную, а "торгашескую" кооперацию, – не есть самодовлеющий экономический фактор, способный производить чудеса. Кооперация есть лишь гибкая общественная организационная форма, приспособленная к нуждам мелкого товаропроизводителя», её социальное содержание «зависит от тех экономических факторов, которые через неё проходят»².

В. И. Ленин (и его сторонники) оценку характера кооперации ставили в зависимость от существовавшего политического строя и проводимой советским государством политики, направленной на развитие и укрепление социалистического сектора экономики³. А Троцкий оценку её характера ставил, в конечном счёте, в прямую зависимость от темпов развития промышленности: «Если довести мысль до конца, то она должна быть сформулирована примерно так: кооперирование может иметь и социалистический и капиталистический характер: если предоставить хозяйственный процесс в деревне самому себе, то кооперирование, несомненно, пойдёт по капиталистическому пути, то есть станет орудием в руках кулачества; только на основе новой техники, то есть на основе возрастающего перевеса промышленности над сельским хозяйством, кооперирование бедняка и середняка может обеспечить развитие к социализму: чем быстрее будет темп промышленности, тем увереннее можно рассчитывать на задержку процесса дифференциации крестьянства, на ограждение массы середняков от пролетаризации и пр.» (выделено авт. – B.C.)⁴. Но замедление темпов социальной дифференциации крестьянства никак нельзя расценивать как процесс изменения его социальной природы в ходе социалистического преобразования общества. Поэтому можно сказать, что Троцкий, признавая необходимость развития потребительско-сбытовой («торгашеской») кооперации, считал, что в условиях нэпа она не способна выполнить те задачи, которые на неё возлагал Ленин, и отказывался придавать ей то значение, которое он (Ленин) придавал ей.

Отрицая расчёты В. И. Ленина обеспечить социалистическое преобразование советской деревни, а также указание К. Маркса о необходимости учёта и использования российскими революционерами социалистического потенциала российского крестьянства, Троцкий неизменно подтверждал свою приверженность теории «перманентной революции»⁵ и, вместе с тем, не предлагал своего решения проблемы социалистического преобразования крестьянства. Фактически он отказывался от решения труднейшей и главной, на данном этапе, задачи социалистического преобразования советского общества.

Подобное отношение к «подсказке» К. Маркса демонстрировали и лидеры «новой оппозиции» – Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев и др., взгляды которых по ряду важных и актуальных проблем социалистической революции сближались со взглядами Троцкого. Показателен в этом отношении комплекс сформулированных ими оценок и предложений. Например, использование Л. Б. Каменевым для характеристики России термина «нэгоиановская», т. е. буржуазная (при наличии политической диктатуры пролетариата), из чего, в частности, проистекала оценка не только государственных предприятий, но и кооперации, как предприятий госкапиталистических. Наличие социалистического сектора экономики, следовательно, отрицалось. На утверждение К. Маркса о возможности для российских революционеров начать движение к социализму, используя социалистический потенциал крестьянства, не дожидаясь того времени, когда развитие капитализма в России достигнет более высокого уровня, последовал ответ: технико-экономическая отсталость страны является непреодолимым препятствием на пути строительства социализма⁶. То есть, то, в чём К. Маркс усматривал лишь дополнительные, но преодолимые, трудности развития социалистической революции в России и даже то, в чём он видел дополнительные возможности для успешного её развития (существование более развитых капиталистических стран), Зиновьев и Каменев видели непреодолимое препятствие для неё. То же можно сказать и о Троцком.

Показательно также заявление Г. Е. Зиновьева о возможности и необходимости возвращения к политике «нейтрализации» среднего крестьянства⁷. Намерение решать задачи социалистического преобразования общества в крестьянской, по преимуществу, стране без участия и даже вопреки воле основной массы крестьянства, свидетельствовало не только о неприятии им указаний К. Маркса на наличие у российского крестьянства социалистического потенциала, но и о возможности начала движения России к социализму с более низкой ступени социально-экономического развития, чем предполагала концепция пролетарской революции.

Свои предложения о путях, способах и перспективах развития российской социалистической революции в новых условиях перехода к реконструктивному периоду Л. Д. Троцкий начал развивать в ряде публикаций и документов, относящихся к концу 1924 – началу 1926 г.⁸ В концентрированном и популярном, рассчитанным на пропаганду, виде они впервые были изложены в брошюре «К социализму или капитализму» (1925)⁹, которой сам Троцкий придавал большое значение. В историографии внутрипартийной борьбы в РКП(б) – ВКП(б) в 1920-е годы на эту брошюру мало обращали внимания, очевидно потому, что её трудно было использовать для освещения политических аспектов внутрипартийной борьбы, которые в первую очередь привлекали к себе внимание историков. Для нашего исследования она представляет значительный интерес, поскольку фиксирует важный поворот в троцкистской концепции развития социалистической революции в СССР в условиях капиталистического окружения, на эволюцию которой в историографии не обращалось должного внимания и, кроме того, содержит целостное изложение взглядов Троцкого на основные, как раз и интересующие нас проблемы предлагаемой им социально-экономической политики¹⁰.

Если говорить о практических мерах, предлагаемых им для развития экономики страны, то в них много правильного, целесообразного, хорошо известного и бесспорного для советского руководства того времени. Но есть в ней и нечто важное, что позволяет лучше понять политическую подоплёку его стратегической программы развития социалистической революции в СССР.

Брошюра была написана и издана в преддверии XIV съезда большевистской партии, который должен был принять решения, определяющие стратегию дальнейшего социально-экономического развития страны. Партия стояла перед серьёзным и непростым выбором. Наряду с существовавшими ленинской и троцкистской концепциями дальнейшего развития социалистической революции, сформировались новые – сталинская, бухаринская, а также зиновьевско-каменевская. Можно предположить, что особое беспокойство Троцкого вызывали последние выступления И. В. Сталина и Н. И. Бухарина, представивших наиболее развёрнутые и аргументированные варианты политик, направленных на дальнейшее развитие социалистической революции в СССР, содержащие не только конкретные предложения о способах достижения этой цели, но и серьёзную аргументацию против принципиальных положений и выводов его теории «перманентной революции». Троцкий, очевидно, учёл катастрофические поражения в предыдущих дискуссиях, в которых он открыто пропагандировал эту теорию и пытался использовать её выводы при выработки внешней и внутренней политики СССР. Теперь он начал камуфлировать прежние пессимистические оценки перспектив социалистической революции в СССР полными оптимизма рассуждениями о том, при каких обстоятельствах её успех может стать возможным.

Свои планы развития экономики СССР Л. Д. Троцкий строил исходя из предположения о непрочности стабилизации капитализма. Поэтому в качестве главной он выдвинул задачу создания в возможно более короткие сроки экономики, способной конкурировать с обреченной на деградацию экономикой капиталистических стран. Отсюда его требование поддерживать высокий темп экономического развития, которому он придавал принципиальное значение и превращал в исходный пункт разработки своего варианта экономической политики. Говоря о темпах роста, он имел в виду обеспечение опережающих темпов роста, во-первых, государственного сектора экономики СССР над частнокапиталистическим и, во-вторых, экономики СССР по сравнению с экономикой капиталистических стран.

Л. Д. Троцкий считал, что поскольку «только перевес темпа развития государственной промышленности и торговли над частными обеспечил за истекший период "социалистическую" равнодействующую», то это «соотношение темпов должно сохраниться и впредь» (с. 31)¹¹. «Но ещё важнее, – писал он, – соотношение между темпом нашего развития в целом и темпом мирового хозяйства» (с. 31). Он считал, что «борьба за наше социалистическое место „под солнцем“ должна неизбежно стать борьбой за более высокий коэффициент (темпы. – В. С.) производственного роста» (с. 45). Троцкий, в принципе, правильно ставил вопрос о темпе развития: вопрос победы социализма на самом деле решается более высоким темпом экономического роста, на что, как на условие победы пролетарской революции, указывали еще К. Маркс и Ф. Энгельс¹².

Считая, что современный советский социально-экономический строй основан не только на борьбе социализма и капитализма, но и на их сотрудничестве (с. 58), планы экономического развития СССР он рассматривал исключительно в контексте использования открывавшихся благодаря этому возможностей. Правда, отмечал он и таившиеся в таком сотрудничестве опасности. Внутри СССР они состояли в том, что капиталистические силы могли вырастать быстрее, чем социалистические, «перерасти через нашу голову» и одержать победу в этом соревновании (с. 59). Однако Л. Д. Троцкий надеялся на то, что в СССР можно контролировать и активно влиять на процесс этого сотрудничества-соревнования. Основания для этого давали успехи государственной промышленности, лежавшие в основе всех достижений советской экономики в восстановительный период. Поэтому он предлагал и в дальнейшем обеспечивать ей преимущественное положение в качестве отрасли, занимающей ведущее положение в народном хозяйстве (с. 31).