На сердце без тебя метель...

И тут же, не давая ей опомниться, переменил тему разговора:

— Когда ты узнала о его планах? Тут же после побега или спустя время?

— Следующим вечером…

Александр окинул Лизу таким взглядом, что у нее на миг даже пропал голос от страха перед огнем, полыхнувшим в его глазах. По побелевшим костяшкам его пальцев она видела, насколько сильно он сжал бокал, рискуя раздавить тонкое стекло.

— Он сказал тебе, что ты должна приехать сюда и соблазнить меня, дабы стать моей женой? Уверен, он отменно наставил тебя, как следует себя вести со мной, на какие хитрости пуститься и какими слабостями воспользоваться.

— Слабостями? — теперь настал Лизин черед иронично и зло изогнуть губы. — Разве они есть у тебя? Нет, он не говорил мне о слабостях. Только о твоих грехах и пороках. О твоем непримиримом и жестоком нраве. О твоем прошлом и настоящем… чтобы я знала обо всем.

— Разумеется, — согласился Александр так же иронично, но в то же время с легким оттенком грусти, на короткий миг промелькнувшим в голосе. — Смерть чудовища принять легче… И ты согласилась сыграть свою роль до самого финала, до вдовьей вуали… Стать пособницей в смертоубийстве. Никто бы не подумал примерить на сущего ангела подобную роль. Отменно задумано.

Он прав. И искать оправдания для себя Лиза даже не пыталась. Только смотрела на этого гордого прекрасного мужчину, боясь задохнуться от боли, молнией ударившей при его словах. За все воздается — всем известная истина. И ее заслуженная кара — лишь доказательство тому.

— Сколько мне было отмеряно? Сколько бы я наслаждался блаженством нашего союза, милая? Год, два? — его слова били наотмашь, оставляя кровоточащие раны в ее душе. — Сколько он отвел мне лет жизни с тобой? И ты бы подле меня подсчитывала месяцы… дни… Воистину, кого целую, тот и есть…

Александр вдруг резко вскочил с кресла и лихорадочно заходил по комнате. Было видно, что он уже с трудом владеет раздирающими его эмоциями. Тщательно лелеемое равнодушие, с которым он допрашивал Лизу, упало, словно маска, и теперь все, что было у него в душе, стало явным. Злость, ненависть, отчаяние…

 — Ответь же мне! — повернулся он неожиданно к ней. — Какая участь меня ждала? От чего бы пришел конец? Несчастный случай на охоте? Неведомая болезнь? Отвечай же! Сколько ночей ты бы лежала подле в ожидании желанной свободы?

— Я не знаю! Не знаю! — со слезами выкрикнула Лиза, цепляясь за столбик кровати, как утопающий хватается за бревно в надежде остаться на плаву. — Я никогда не спрашивала его! Любая мысль о том была настолько тягостной, что я пыталась не думать. Он сказал лишь, что брак продлится год, не более. И только зимой я стала понимать, что едва ли… это… будет естественным. И только ныне, когда…

Лиза внезапно замолчала, и Александр напрягся, вглядываясь в ее лицо, словно пытался разгадать то, о чем она хотела умолчать.

— Когда? — настойчиво переспросил он.

Но она только смотрела в его темные глаза и молчала, прокручивая в голове слова, что чуть не сорвались с ее губ в напряженной тишине:

 «…Когда я полюбила тебя, когда мое сердце стало биться в унисон с твоим. Тогда я начала понимать, как низко пала, и как глубока мера моего предательства… Но я никогда не скажу тебе об этом. Ведь нынче мы квиты. Я предавала тебя, а ты предавал меня, целуя и лаская другую».

Александр вдруг в несколько шагов преодолел расстояние между ними и обхватил лицо Лизы ладонями, вынуждая ее смотреть на него неотрывно.

— А знаешь, я ведь не лгал тебе, когда говорил, что твое появление наполнило мою жизнь смыслом. Пусть и на короткий миг. Жить здесь затворником в течение стольких лет… Жить столько времени без сердца… По крайней мере, во мне проснулся интерес. Но le sort en est jet'e^[242]. И снова на весах судьбы моя жизнь. Как в прежние времена.

— Что? — растерянно переспросила Лиза, не понимая, о чем он говорит, завороженная странными нотками, что звучали в его голосе. И тем, как ласково скользили его пальцы по ее коже.

— Кто он, ma Elise? Назови мне имя.

Прежде Лиза тут же открыла бы ему все, что знала. Но теперь она отчетливо видела, что, несмотря на ласку, темные глаза Александра были холодны, как лед. А в их глубине читался приговор тому, о ком он так настойчиво выпытывал. «…Он не отпустит тебя так просто. И мне не спустит… Жить не даст. Вызовет — и как всех остальных…» — отчего-то всплыл в голове голос другого мужчины. И его грустные глаза, какими он смотрел на нее в парке у грота Аполлона.

— И что будет далее? Ты вызовешь его? — прямо спросила Лиза, по-прежнему отказываясь верить словам своего кукловода. Равно как и тогда, когда все еще слепо верила в то, что никто не знает истинного Александра. «Как же глупо! — при воспоминании об этом кольнуло сердце. — Боже, как глупа и наивна я была тогда!»

— M'a 'etonn'e^[243], — Александр действительно выглядел слегка удивленным ее вопросом. — Неужто ты так отменно узнала меня? Или он сам заранее предугадывал свой конец? Что ж! Кто бы то ни был, он прав. Я желаю его смерти, — и Лиза вздрогнула от тона, каким Александр произнес эти слова. — Отныне на этом свете нет места нам двоим. Или он, или я — пусть судьба решает.

— О Господи! Ведь это сущее безумие! — от волнения Лиза даже начала задыхаться. — Ведь ничего же не случилось! К чему все это? Остановись!

Она вдруг вспомнила ярко-красные струйки, стекающие по его лицу, вспомнила, как восприняла этот знак. Ведь она как никто знала, насколько горячо желание кукловода увидеть Александра мертвым. Знала, что несколько лет назад тот даже задумывал убить его, вызвав на дуэль. Специально брал уроки фехтования на саблях и выучился стрелять. На весах судьбы их шансы будут равны. И это означало… Смерть! Страх сковал ее движения и речь, затруднил дыхание и отразился в широко распахнутых глазах. Александр не смог долго смотреть в ее лицо, объятое ужасом, а потому опустил руки и отступил к окну, хмуро уставившись через стекло в темноту весеннего вечера.

— Заклинаю тебя! — в отчаянии взмолилась Лиза, и этот ее полустон-полуплач заставил его вздрогнуть, словно от боли.

— Увы, не я начал эту забавную игру! — не оборачиваясь, холодно обронил он. — Зато мне ее вести до конца. Теперь мы все в игре, моя милая. Сбрасываем ставки…

— Игра? — переспросила Лиза, по-прежнему не веря своим ушам. Перед ней был тот самый человек, о котором она знала с чужих слов. Играющий чужими судьбами, как в прежние годы в столице. От скуки, ради забавы выходящий к барьеру. Ломающий жизни. Нет, это не может быть правдой! Ведь он иной… иной! Сердце все никак не могло смириться с тем, что уже принял разум.