На вторых ролях, или Экзамен по спасению принцессы

Несколько раз я порывалась попросить его сделать остановку или снова взять меня на руки. Но не могла и жутко злилась, убеждая себя, что злюсь не на собственную гордость, а на его грубость. Наверное, я вела себя глупо, отказываясь от мяса, но...Стоп. Он же все равно собирался меня нести! От пары дней голодания я не умру, а в пути все равно не требуется от меня каких-либо усилий. Значит, всего лишь играл, заставляя меня делать то, что ему хочется?!

Я вспомнила легкое прикосновение сухих горячих губ к шее и вздохнула. С собой можно было быть честной: чувство, возникшее в этот момент, было мне незнакомо. Очень теплое и приятное, и в то же время какое-то пугающее. И сердце забилось, еще до того, как я вспомнила о шрамах. Я давно не позволяла никому прикасаться ни к шее, ни к спине. Даже маме. Всегда все делала сама: и платья застегивала, и мазями натиралась. Не терпела ничьих прикосновений. А теперь - поняла я это, конечно, спустя время - готова была кошкой выгибаться и мурлыкать, чтобы еще раз почувствовать это касание.

– Привал, - Вирне вдруг резко остановился и бросил рюкзак на траву.

Мы как раз проходили милую поляну с разноцветными цветами, растущими по периметру. Мелькнула мысль, что надо бы поискать грибов в округе, или, на худой конец, ягод, но я уже растянулась на теплой траве, с удовольствием прислушиваясь к ощущениями. Ноги постепенно отдыхали, спина переставала болеть.

– Дурные обе, - раздался голос мужчины.
– И мамаша, и дочка. Идиотки две эгоцентричные.

Почему-то стало обидно.

– Не оскорбляйте мою мать!

– А то что? Будешь верещать всю дорогу? Нормальная мать не вырастила бы такого ребенка. И лучше бы за ним следила.

Колено вдруг обожгло дикой болью. Я заорала и вскочила, пытаясь отодвинуться. Но сильные руки не дали, вцепившись в мои бедра и удерживая на месте.

– Вы чего?!
– слезы выступили на глазах от жжения.

– Когда ты успела свалиться?
– вопрос был явно риторическим.
– Упрямая дурная девка.

– Не обзывайтесь, - я подула на ссадину.
– Больно же.

– Больно, - согласился мужчина.
– Это я еще до твоих царапин и заноз не дошел. Сейчас вытаскивать буду.

– Ой!
– я снова попыталась было отползти.

– Спокойно. Хочешь без ноги остаться? Не дергайся.

– Больно же.

– Что ты как маленькая?
– рассердился Вирне.
– Боли пустяковой боишься.

– Ага, это не вам кожу со спины с мясом отдирали, - я вновь принялась себя жалеть.
– Боль у него пустяковая.

– И кто ж с тобой такое творил?
– спросил он, продолжая промывать и обрабатывать разбитую коленку.

– Папа, кто ж еще. Мне еще в детстве руки связывали, чтобы не расчесывала.

– Сейчас бы тебя связать, - он пробормотал тихо, но я услышала и решила тему не развивать.

– И что, так сильно болела?

– Да, - я вздохнула.

– И шрамы от этого остались?

– От этого.

– Да ладно. У меня вон тоже вся спина в шрамах. Коленка не такая страшная, как казалась. До свадьбы, может, и не заживет, но в целом ходить будешь, может, даже быстро. Теперь ляг, пожалуйста на живот, я у тебя занозы повытаскиваю и царапины промою.

– А когда мы перейдем границу?
– спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься от боли.
– Чего вы там делаете?!

– Занозы выковыриваю. Не дергайся, а то рука дрогнет, останешься без пальцев. К границе подойдем вечером, вечером же перейдем и заночуем. Спать, увы, придется под открытым небом.

– А нас не найдут там?

– Нет. Не найдут. Зато уже к обеду выйдем к таверне и там остановимся. Ну, а дальше - проще. Лошадей наймем и уже к обеду будешь дома.

– Скорей бы, - вздохнула я.
– А нельзя к обеду выйти к таверне, там поесть и до вечера вернуться?

Он помедлил, прежде чем ответить.

– Нет, нельзя.

– А почему?
– я закусила губу от резкой боли, пронзившей коленку, когда я неудачно дернулась.

– Просто нельзя. Не шевелись, а?

– Как мы пройдем через границу, если здесь магия не действует?
– задумалась я.

– Просто. Сначала пройду я и быстро сниму все заклятья, потом ты. Никто даже понять ничего не успеет.

– А если успеют?

– А если успеют, то все равно никого не найдут. Мы будем на территории Империи, вооруженные и с силами. Пускай там с твоей мамашей разбираются, чего она полезла к ним.

– Почему вы так не любите мою мать?

Вирне тем временем закончил мучить мои ноги и уселся неподалеку.

– Да люблю я ее, люблю. Вот прям сейчас бы и любил.

Я скривилась.

– Слушайте, в том, что у вас с мамой происходило, я-то не виновата. Может, вежливее будете?

– Я куда более вежлив, чем обычно, - буркнул мужчина.
– Я тебя даже накормил.

– Силой!

– И на руках нес.

– Потому что вытащили меня из замка без обуви!

– А ты что, немая была?!
– рассердился он.
– Сказать не могла?!

– Я посмотрю, много ли вы скажете, когда вас вот так вот напугают.

– Леарис, молчи. Еще пять минут и идем. И не вздумай мне упираться, верхом поедешь. А иначе подвешу вниз головой, поняла?

– Вот всегда вы так! Никакого внимания к моим желаниям.

– Солнышко, к желаниям женщины я прислушиваюсь только в одном месте, и тебе туда еще рано.

– В пенсионном управлении?
– хмыкнула я.
– Да, пожалуй, повременю.

– Будешь огрызаться, я тебя отшлепаю.

– А вас потом отшлепает папа.

– Я думал, он девушек предпочитает...

Я аж воздухом подавилась.

– Ну вы...

И отвернулась, чтобы не видеть этой едкой ухмылки.

Его слова о маме заставили меня задуматься. А не было ли у них часом романа? Об истории любви мамы и папы я знаю многое и не сомневаюсь, что они до сих пор любят друг друга. Но почему-то я никогда не задумывалась, могла ли мама любить кого-то еще. Кроме, разумеется, принца Фара, но тот не в счет, потому что умер до маминой свадьбы.

Интересно, а если бы он не погиб, я, быть может, была бы его дочерью, а не дочерью Кэдерна? Или меня вообще не было бы?

Поразившись ерунде, которая лезла в голову, я мельком глянула на Вирне. Не похож он был на человека, которого могла бы любить мама...

– Поехали, - скомандовал мужчина и поднялся.
– Пора.

Ему, будто бы не стоило никаких усилий поднять меня на руки.

– Только держись, - предупредил он.
– А то могу уронить.

Я скептически хмыкнула, но послушно обхватила руками его шею. И закрыла глаза, втайне радуясь, что больше не придется идти босиком. Дальше Империя, магия, таверна. Нормальная еда, обувь, дистанция между мной и этим мужчиной, который так и не назвал своего имени. А спросить я почему-то не решалась.