На вторых ролях, или Экзамен по спасению принцессы

Мы, вопреки моим ожиданиям, не пошли по дороге, а углубились в лес, свернув на какую-то узкую тропинку. Я шла впереди, и это показалось странным: дороги-то я не знала. Впрочем, до поры до времени тропинка лишь виляла меж деревьями, не более. Но на развилке я в нерешительности остановилась, не зная, куда дальше.

– Налево, - голос Смиля был хмурым, а отрывистые фразы больше напоминали того Смиля, что я впервые видела у кровати, в замке Арлангора.

Лес редел. Мне смутно казались знакомыми эти места и, проходя мимо большого камня явно искусственного происхождения, я вспомнила. Заброшенный храм, что мы видели, когда ждали Сельму и Тара. Странно...зачем Вирне идет туда? А больше и некуда - здесь на многие километры нет ни единого поселения, ни единого строения. Приграничная таверна, храм, да дороги с лесами.

– Зачем мы идем к храму?
– спросила я, замедляя шаг.

Мне почему-то совсем не хотелось туда идти.

– Леарис, не тормози, - почти с раздражением произнес Смиль.
– Иди вперед.

И что-то мне не понравилось в его голосе. Надо же - покорно шла за ним к границе, спала в лесу, в пещере, не стала возражать против совместного номера а здесь, когда он, казалось бы, доказал, что ему можно доверять, нехорошее предчувствие полностью лишило меня способности чувствовать это самое доверие.

– Леарис!
– я вздрогнула и, наверное, растерялась.

Потому что когда он поднял меня и закинул на плечо, только испуганно выдохнула.

– Какого демона вы делаете?! Куда меня несете?!

Он промолчал.

Я брыкалась, пытаясь то укусить мужчину, то поцарапать его же. Дура я рыжая! Как могла поверить в то, что обо мне заботятся?! Хам, мужлан и псих, вот он кто! Сельма часто говорила, что я легкомысленная. Вот только она ни разу не добавляла, что я идиотка!

– Пусти меня!
– заорала я, когда впереди показалось какое-то здание...

Храм Трех Богов.

Появилось очень нехорошее предчувствие.

– Сволочь!
– я забилась еще сильнее.
– Пусти! Мать тебе голову оторвет! Никогда не получишь ничего! Не смей ко мне прикасаться! Я принцесса! Пусти!

Его, казалось, не волновало ничто, кроме цели, к которой он двигался неумолимо. Что он сделает со мной в этом храме? Убьет?

– Ну, пожалуйста, - простонала я, когда брыкаться больше не было сил.
– Не надо.

Он молчал, и лицо его ничего не выражало.

Мы вошли (вернее, меня внесли) в храм, который изнутри выглядел полной противоположностью внешней заброшенности. Старое, но ухоженное убранство, алтарь, за которым тщательно следили. На алтаре - бумаги какие-то, а рядом - старик в длинной мантии. Жрец.

– Не-е-ет!
– орала я, вновь предпринимая попытку убежать.

Но он был намного сильнее.

– Слушай меня, - сейчас в голосе мужчины не было никаких снисходительных или насмешливых ноток.
– Подписывай.

Из-за слез, катившихся из глаз, я ничего разобрать не могла.

– Мне кажется, девушка не хочет замуж за тебя, - осторожно произнес старик, с сочувствием глядя на меня.
– Сколько вообще ей лет?

– Мне плевать, хочет она, или нет, - прорычал мужчина.

К моему горлу прижался холодный металл лезвия ножа.

– Подписывай, иначе я тебя здесь и оставлю.

Дрожа от страха и обиды, я взяла ручку.

– Кровью подписывай.

Я вздрогнула. На конце ручки была игла, от укола которой на пальце выступила алая кровавая бусинка. Он сам прижал мой палец к листу, а затем проделал все то же самое, но уже со своей кровью. Бумага вспыхнула, на миг оторвалась от стола и опустилась обратно.

– Поздравляю, - жрец сказал это таким тоном, словно речь шла о чьих-то похоронах.
– Вы теперь замужняя дама, принцесса.

Я вырвалась из объятий мужчины и едва сдержалась, чтобы не наброситься на жреца. Наспех вытерла слезы и...оказалась в теплых объятиях.

– Завершение ритуала, - пробормотал он, целуя меня.

И тут же отскочил, вытирая кровь, капающую из прокушенной губы.

– Кусаешься.

Он не дал мне убежать, обхватив за талию и удерживая на месте.

– Сюда, - жрец кивнул на алтарь.

Ой, как мне стало страшно. Что-то я там слышала про завершение ритуалов...на алтаре.

– Нет, - отрицательно покачал головой Смиль, пытаясь меня удержать.

Не знаю, как я еще могла слушать их разговор: от обиды звенело в ушах.

– Ритуал нужно завершить, - возразил старик.
– Я ж уйду. Развлекайся на здоровье.

– Обойдемся без ритуалов, - он, наконец, перехватил меня удобнее, и брыкаться стало тяжелее.

Теперь я не видела лица жреца, но отчетливо слышала его голос.

– Тогда смысл был заставлять ее подписывать?

– Смысл есть во всем. Но насиловать я ее не собираюсь.

Последняя фраза пришлась мне по душе, если абстрагироваться от прочих неприятных ощущений.

– Смиль, брак должен быть закреплен. Иначе это ерунда какая-то. Не хочешь на алтаре, сделай дома. Но в ближайшее время...до того, как она встретится с родными, она должна принадлежать тебе. И желательно быть беременной. Только тогда ты избежишь казни. В любом другом случае тебя вынудят отказаться от нее и убьют.

Но, как мне показалось, Смиль не слушал. Он тащил меня к выходу, едва слышно ругаясь на мои попытки вырваться.

– Элвин, успокойся, - попросил он.
– Дай, я тебе все объясню.

– Объяснишь?! Здесь есть, что объяснять?! Свадьба с ножом у горла нуждается в объяснении?!

– С ножом я погорячился, признаю.

Мы вышли на улицу, и я кое-как выровняла дыхание.

– Погорячился?!

– Стой, Элвин. Покажи шею.

Я отскочила подальше и непроизвольно провела рукой по шее. Почувствовав на руке влагу, скосила глаза.

– Кровь?
– стало страшно.

– Да погоди ты. Дай посмотрю, - он мгновенно оказался возле меня и заставил задрать голову.
– Царапина. Прости. Не надо было дергаться.

– Я не дергалась!
– от обиды щипало в глазах.
– Я вообще еле дышала!

– Хорошо, - Смиль тяжело вздохнул.
– Извини. Это я. Дай, поправлю.

– Не прикасайся ко мне!

– Элвин, дай, я хотя бы кровь остановлю!

В ответ получил лишь неприличный жест, подсмотренный когда-то у мамы. Кажется, впечатлился.