Набат-3

— Вон оно как, — постарался не выдать себя Кроко­дил. — Про Зсльимана мы еще поговорим, а моего клиен­та пели не трогать — тут другой случай...

«Вот это кунштюк! оценил сообщение Геннадий. — Яшка с чемоданом зеленых драпает!»

Еще раз связавшись со своей группой захвата, он ве­лел держать ухо востро.

— Упустите — головы поотрываю!

Заверили в надежности заслона.

Потянулась пора ожидания. Тикал счетчик в машине Якова, в машине перехвата обсасывали возможность би- тия до и пития после. Яша всеми фибрами стремился в небо, боевикам не наскучила земля, а водитель такси ду­мал, что не грех бы найти обратного пассажира, да за сот­ню баксов, да сапожки бабе купить, чтоб не пилила...

И туг грохнуло. Выстрел.

Всего лишь лопнула шина, о чем никто не подумал. Желтая «Волга» заелозила на трассе, и водителю стоило усилий осадить ее у обочины.

— Приехали! — сплюнул он зло.

— Как же так? — первым оправился Яков. — Мы опоз­даем на самолет! Сколько ждать?

— Минут двадцать провожусь, — угрюмо ответил так­сист.

— О зохен вей! — схватился за голову Яков. — Мы- таки опоздаем на самолет...

Водитель без слов вылез из машины и поднял руку перед спешащими в аэропорт ездоками. Свой хороши)! заработок он оплакал сухими глазами, в тысячах баксы не считал и посчитал остаться порядочным человеком, пере­садив спешащих на попутку. Крути не круги, а колесо менять придется.

Якову повезло, оказия нашлась быстро. Как записано в Талмуде: даже самому несчастливому еврею однажды крупно повезет. Тормознувший серый «газик» с часгпи- ком за рулем решил дело с большими цифрами. Куда ехать, не спрашивал, дорога одна, чаевые не оговаривал, самому в аэропорт надо. Опустив стекло, наблюдал за спешащим человеком.

— Голубчик, быстрее, опаздываем, сотню баксов даю!

— Садись... — убедился в чудесах провидения частник. Без эмоций. Так и приходит чудо — тихо и вежливо.

Новый водитель мчал случайных пассажиров, как во­дится за дармовые деньги, с ветерком и удалью. Обещан­ное он получил тотчас, едва машина тронулась, и его душа диковата. Яшина — пока еше переживала, всякое случается.

Случилось все путем. Яков с женой выскочили из ма­шины у входа в зал оформления, когда объявили регист­рацию на рейс Москва—Тель-Авив. Оба успокоились. Сте­пенно прошли к стойке, дождались очереди и подали паспорта таможеннику.

Драгоценные кейсы проехати по транспортерной ленте сквозь смотровую камеру. Таможенник и ухом не повел — ничего опасного, ничего запретного, в декларации указано. Тут до чертиков таких ходит. А вот Цилину торбочку тор­мознул. Екнуло Яшкино сердце, случится же в последний момент!

— Предъявите багаж.

Циля открыла торбочку с диким своим волнением.

То, что насторожило таможенника, оказалось кусоч­ком сыра в фольге.

— Извините, — истекала она стыдом. — Я так его люб­лю, это пошехонский сыр...

— Прошу...

Бдительные ребята в красивых зеленых фуражках пре­досудительного в документах не обнаружили. Иешуа Гольд- ман и Циля Гольдман. Израильское гражданство. Живут там, зарабатывать сдут сюда. Пристроились...

Один ус у Якова отклеился от дикого перенапряжения уже на ничейной земле за пограничной кабинкой. Он ли- хоралом но приклеивал его, ничего не получалось, тогда он сдернул оба и выкинул в урну. Надоело, он уже ничей­ный. И сразу успокоился, зашагал степенно.

— Циля, самое время выпить на прощание по чашечке кофе. Больше мы сюда не вернемся.

— Не вернемся, - эхом откликнулась Циля и с обожа­нием взглянула на мужа. Какой он умный у нес и оборо тистый...

В баре к ним присматривался некто, но они оживлен­но беседовачи на иврите и на посторонних не обращали внимания. Говорили о неотложных делах: что надо обяза­тельно перестроить дом, купить большую стиральную ма­шину и выкинуть наконец старую кровать. За кровать спо­рили отчаянно. Яша утверждал, что кровать досталась от тети Милки, а Циля — от дяди Изи.

Объявили посадку.

Потом самолет взмыл в небо.

А такси в Дубровку не въезжало.

Из-за этого у Гены Крокодила случился приступ гне­ва. Обозленный на всех и вся, он не выполнил данного Судских обещания организовать фонд помощи малоиму­щим красноярцам, не выполнил обещания и Судских пе­ред губернатором, за что Лебедь обозвал его «замухрыжи- стым трепачом».

А тут еше рубаль свалился в глубочайшую пропасть. Надвигалась ужасающая катастрофа, и открыто заговори­ли о еврейских кознях.

А как на самом деле?

Дед Мазай пожалел лопоухих, попавших в беду, и с добрым сердцем перевез зайцев на сухое место. Безвоз­мездно. Шкура, мол, плохая, линяет косой.

В задачнике спрашивается: каким образом сухопутные зайцы-русаки угодили в самое половодье?

Ответ: на то они и лопоухие.

При чем тут евреи?

3-11

Судских разбудила настойчивая рука.

— Игорь 11етрович, — тряс его плечо Гена Крокодил, — связывайтесь с Лебедем, пусть извинится перед вами.

— Что? — не понял спросонья Судских.

— Триста тысяч долларов вчера отвезены в Красноярск.

— Господи, зачем? — сел на постели Судских, проти­рая глаза. — Еще больше хай подымется! Я же просил организовать фонд.

Не счи тайте за лохов, — урезонил Крокодил. — Там братва разберется, как оформить документы. Все будет за­конно, со счета на счет, и только .тля малоимущих.

— Спасибо, защитил мою чест ь, — осознал происшед­шее Судских. — А деньги откуда появились?

— братва решила на толковище. Если, как вы говори­ли, он из нас купцов сделает, мы ему в трудную минуту аванс дали, пусть и нас не обидит зря. грехи отработаем.

— Отрабатывать и мне придется.

— Игорь Петрович, давайте обдумаем, как с постыло­го Яшки взыскать денежки?

— Трудновато из подполья, — задумался Судских. — Сейчас я лишен оперативного простора, ситуацию не отслеживаю.