Начальник Америки

Рядом с очагом натянули парусиновый тент, под ним поставили раскладные стульчики (парусина на деревянной раме), низкий столик. Посуда была местного производства, в основном из стекла.

Разговор предстоял серьёзный. Поляну вне зоны слышимости окружили воины нутка, мушкетеры и гвардейцы. Возле берега стояли вооруженные шхуны. Британские корабли («Капитан Кук» и «Эксперимент») держались поодаль, а их пехота по взаимной договоренности поднялась на борт брига.

Высокие договаривающиеся стороны были представлены двумя британцами, двумя местными вождями, нами с Тропининым и Анчо в качестве модератора. Слуг на встречу не позвали, ухаживали за собой сами.

— Мистер Стрэндж, суперкарго и начальник экспедиции, — представил Лёшка британцев. — Мистер Уокер, командир над отрядом бомбейской пехоты.

Первый обладал вытянутым лицом с массивной челюстью, чем-то напоминал капитана Смоллетта из мультфильма, второй был круглолицым. Оба оказались не англичанами, как я думал, а шотландцами.

Для начала они принесли извинения Маккине, сдобренные подарками в виде серебряного сервиза (Анчо оговорил все предметы заранее). Вождь извинения великодушно принял. Напряжение спало, на лицах появились улыбки.

Мы разлили по стопкам виски и выпили за знакомство.

— Вы же понимаете, господа, что по британским законам для торговли в этих водах недостаточно иметь лицензию Ост-индийской компании? Вы должны иметь разрешение от компании Южных морей, — заявил я, выдавливая на кусок лосося половинку лимона. — Нам-то всё равно. Доносы писать не станем. Но мы имеем свой интерес. И поддержим всякого, кто поддержит нас.

— В чём же заключается этот ваш интерес? — осторожно спросил Стрэндж.

— Нам нужно политическое признание наших колоний. Нашего флага, наших кораблей, наших консулов и офицеров. Может быть, вы не в курсе, но мы обосновались здесь довольно давно, что может подтвердить любой из команды капитана Кука. Я имею в виду не ваш корабль, а того, в чью честь он назван.

— Вы были знакомы с Куком? — удивились шотландцы.

— Представьте себе. Сидели с ним и его офицерами за одним столом, вот как сейчас с вами.

— Под признанием вы подразумеваете независимость, вроде нынешнего положения наших американских колоний? — спросил проницательный Уокер.

— Мы не уполномочены решать такого рода вопросы, — чуть ли не перебил его Стрэндж.

— А мы и не требуем немедленного решения, — ответил я, а Тропинин положил каждому на блюдо по половинке окуня. — Просто хотели, чтобы вы уяснили себе направление, в котором могут развиваться наши отношения.

— Что до торговли, то она пока достаточно свободна, — добавил Тропинин, пока я разливал виски по стопкам. — Но большинство товаров мы способны поставлять сюда сами. У нас есть торговые агенты в Макао, Бенгалии, некоторых других местах.

Суперкарго кивнул. Товары из Индии, в основном ткани, нашли определенный спрос у местных индейцев. Однако те готовы были давать за них продовольствие или дерево, но за хорошие шкуры требовали монету. К счастью британцы не успели закупить все товары, что собирались впарить дикарям, и у них осталось на руках некоторое количество рупий, фунтов, пиастров.

Мы немного поговорили о ценах, об обменном курсе. Просветили британцев на счет рублей.

— Монеты у нас немного, — признал Стрэнж, закусывая окунем. — Нам пришлось зайти в Батавию и встать на ремонт. Боюсь, так мне не удастся окупить плавание. А неудачная экспедиция подорвет мои позиции в достопочтенной компании.

— Лучше бы вы прихватили из Батавии олово, — заметил Тропинин. — На него у нас есть постоянный спрос.

Анчо пошептался о чем-то с Маккиной, потом с Калликумом. Оба ещё недостаточно знали английский, поэтому в разговоре участвовали через посредника.

— Они готовы взять медью, — сказал Анчо и забросил в рот кусочек сушеного гриба.

— Медью? — удивился Стрэндж. — У нас нет столько меди.

Анчо на мгновение закатил глаза, словно советуясь с богами, потом пояснил:

— Ваши борта обшиты медью. Индейцы готовы её взять в обмен на шкуры.

— Как они себе представляют такой обмен? — спросил круглолицый Уокер.

Пока шотландцы отведывали щупальца в кляре под очередную стопочку «Незевая», Анчо переговорил с вождями.

— Полтора пуда меди за шкуру морской выдры, — произнес он.

— Пуда?

— Пуд это примерно сорок фунтов, — подсказал я. — Если тонна меди стоит около ста фунтов стерлингов, а на ваш кораблик пошло где-то тонн десять…

— Девять.

— Пусть девять, — согласился я. — За каждую тонну вы сможете получить примерно по сорок шкурок калана. То есть вам это обойдется всего в два фунта и десять шиллингов за шкуру. А цены в Кантоне никак не меньше восьмидесяти таэлей за шкуру среднего качества, что составляет около двадцати фунтов. Триста шестьдесят шкур в обмен на девять тонн меди принесут вам шесть тысяч триста фунтов чистой прибыли.

— А вы хорошо разбираетесь в этом, — Стрэндж покачал головой. — Но ведь медь защищает борта от червя и обрастания ракушками…

— Они знают об этом, — махнул рукой Анчо. — До Кантона вы сможете добраться с деревянной обшивкой, заделав пробкой и замазав варом дыры от болтов.

— Я собирался пойти на север, поискать там удачи, — напомнил Стрэндж.

— В холодных водах червя опасаться не стоит, — лениво заметил Анчо.

— На север идти не советую, — заявил я. — Наши фактории уже скупили все хорошие шкуры. Лучше согласитесь уменьшить маржу, но остаться с небольшой прибылью, чем рискнуть всем.

Шотландцы перебросились парой слов.

— Есть ещё один вопрос. Мы собирались оставить здесь небольшой гарнизон, — сказал Стрэндж.

— Это очень деликатный вопрос, — я покачал головой. — Вы можете основать здесь поселение если хотите, и если договоритесь с вождями, но пусть это будут гражданские лица, желательно не связанные с Ост-индийской компанией. Во всяком случае до тех пор, пока мы не уясним её позицию по интересующему нас вопросу.

Шотландцы разом кивнули. Но я всё же посчитал нужным пояснить:

— Солдаты иностранной армии, как и крупная европейская монополия могут вызвать нежелательные последствия и привести в движение весьма грозные силы. Российская и Испанская империи пристально наблюдают за равновесием в этом регионе.

— В таком случае мы оставим здесь нашего корабельного хирурга, — предложил Стрэндж. — Мистер Маккей, уже знаком уважаемым вождям. Пусть поживет среди племени, пока мы не придем вновь. Будет врачевать, а заодно изучит язык.

— Пусть он сохранит свой красный мундир и ружьё, — добавил Анчо, выслушав вождя. — Таково слово Маккины.