Нахалка на его голову

– Я… не знаю…

– Обещай!

– Хорошо, я постараюсь.

– Так-то лучше. А теперь пойди, умойся и извинись перед Максом. Поняла меня?

– Да.

– Люблю тебя.

– И я.

Стеклянным взглядом я следила за тем, как Старский ведёт Надю на выход. Теперь нас шесть. Что-то оборвалось внутри в тот момент. В душе стало пусто и холодно, но слёз больше не было.

Влетела в ванную и долго стояла, оперевшись руками на раковину и глядя на своё отражение. Бесит! Это не я там в зеркале, не я! Смыла весь грим и вышла в столовую. Надо найти Макса, чтобы извиниться.

Переступила с ноги на ногу перед дверью в аппаратную, решительно её распахнула. Ирина Викторовна размашисто подписывала бумаги, которые ей подавала Рита. Сёма Хворостов что-то объяснял видеомонтажёрам. Ветров надевал пиджак и даже не взглянул на меня. Зато Струкова ткнула пальцем и посмотрела поверх стёкол очков:

– Кострова, ты-то мне и нужна.

Понурила голову и вздохнула:

– Простите, Ирина Викторовна, я должна извиниться за своё поведение.

– Не за этим! – Раздражённо оборвала Струкова. – Перед Старским извиняйся завтра, сегодня он уже уехал.

– Уехал?

– Рита, отдай ей повестку.

– Что это? – Я растерянно повертела в руках кусочек тонкой жёлтой бумаги.

– Вызов на допрос к следователю по делу Снежинского. К сожалению, проигнорировать не можем, придётся ехать.

Открыла было рот, чтобы спросить «когда», но Ветров обронил небрежно, уже на полпути к выходу из аппаратной:

– Завтра утром в восемь будь внизу.

– Что? Я… - Хватала ртом воздух, игнорируя его, обращаясь исключительно к Струковой, погрузившейся в свои бумажки. – Меня кто-то отвезёт, да, Ирина Викторовна?

– Эти я уже подписала, давай другие, - сказала Струкова Рите, затем приложила ладонь ко лбу и устало посмотрела на меня. – Влад тебя отвезёт, привезёт, скажет, что отвечать и проконтролирует, чтобы не накосячила. Есть вопросы? Нет вопросов, тогда – свободна.

Вздохнула и толкнула дверь, ведущую в коридор перед столовой. Одновременно со мной Ветров открыл другую дверь, ведущую в лифтовой холл. На долю секунды наши взгляды встретились. Мой – затравленный и поникший. И его – радостно-победный.

Нахмурилась, шагая в сторону спальни. Чему он так радуется?

17. На допросе

Арина.

Спать одной в комнате, которую мы делили с Надей, было странно. Всю ночь снились кошмары. Поднялась затемно с чугунной головой. Помаялась, бродя из угла в угол по пустой комнате. Умылась, надела чёрное платье выше колен, чёрные балетки и свою чёрную кожаную куртку. Цвет настроения чёрный.

Стянула из холодильника баночку колы, убрала её в рюкзак и спустилась вниз. Деловой центр уже заполнялся людьми. Ждать пришлось недолго: знакомый мерс притормозил чётко в паре сантиметров от бордюра. Задумалась на секунду и открыла заднюю дверь.

Внутри играло радио и приятно пахло знакомым парфюмом. Решила не думать об этом и отвернулась к окну, сложив подбородок на согнутые в локтях руки.

– Доброе утро, Арина. – Обволакивающий бархатный голос с нотками издёвки.

– Здравствуйте. – Буркнула себе под нос, старательно избегая встречаться с ним взглядом в зеркале заднего вида.

Ветров ничего не сказал больше, только прибавил громкость и ловко встроился в поток машин.

Следственный комитет располагался в двухэтажном сером здании. Вид его унылых коридоров нагонял тоску. По пути в нужный кабинет мы дважды останавливались у стены, чтобы пропустить конвой, сопровождающий людей в наручниках.

Я выпучила глаза и удивлённо прошептала, глядя снизу вверх на Ветрова:

– Это что, настоящие преступники?

– Да, - пожал он плечами, - что тебя так удивляет?

– Они выглядят как обычные люди! Как сосед с собакой со двора или дворник из ближайшего дома.

– Так и есть. Они среди нас. До определённого момента.

– Ужас! – Я покачала головой и передёрнула плечами.

 - Сядь здесь. – Ветров кивнул на стул возле одного из кабинетов. Я послушно села и сложила руки на коленях. Мужчина постучал и скрылся в кабинете.

Вздохнула и осмотрелась. Потолок с одной стороны выглядел потемневшим и на нём виднелись следы потёков, сбоку облупилась штукатурка, впереди виднелась дыра в полу и край линолеума отошёл.

– Арина? – Дверь, за которой скрылся Ветров, снова приоткрылась. – Зайди.

Следователем оказался невысокий щуплый мужчина на вид около тридцати лет. Почти весь его крохотный кабинет занимал рабочий стол, заваленный множеством папок и бумаг. Сбоку была втиснута раскладушка - для ночных дежурств – сообразила я. Ох, что за геройская работа!

Следователь представился и сразу перешёл делу. Я отвечала на вопросы, периодически поглядывая на Ветрова, который ободряюще кивал. Его присутствие помогало волноваться меньше. На часть вопросов, смысл которых я не до конца понимала, он отвечал вместо меня, и тогда уже я кивала, соглашаясь с его словами. Теперь уже я была рада, что оказалась здесь не одна.

Потом мы ждали, пока подготовят и распечатают протокол допроса. Потом вместе его читали. Вернее, читал Ветров, я лишь просмотрела по диагонали. Внесли несколько исправлений, снова распечатали, я его подписала и нас отпустили.

С наслаждением вдохнула свежий воздух. На улице было уже далеко за полдень. Несколько часов в душном кабинете следователя словно объединили нас, у меня больше не было к нему прежней злости.

– На этот раз Снежинского посадят? – С надеждой посмотрела на чёткий мужской профиль.

– Да. Поехали отсюда.

Я шла за ним следом по парковке, шурша гравием. Влад открыл дверь, и я автоматически села, с опозданием сообразив, что на этот раз оказалась на переднем сиденье. Блин блинский, наверное, тупо будет выглядеть, если начну пересаживаться?

Услышала, как завёл машину, и мы выехали с парковки. Я проголодалась. О! У меня же есть газировочка! Порылась в рюкзаке и извлекла заветную баночку. Жаль, что не холодненькая, но что ж теперь. Ветров мельком посмотрел на мою банку и нахмурился:

– Опять за своё?

– Что не так?

– Сладкая гадость у тебя в руках.

– Пфф! Твоё какое дело? Хочу – и буду!

– Нет, не будешь. – С этими словами он забрал из моих рук колу и сунул куда-то рядом с собой. Всё это – не отрываясь от дороги.