Нам здесь (не) жить

…

Многих из наших бойцов власти купили,

Веришь? — им разрешили

Красть, сидеть на распиле.

И те с кем вчера я мог запросто пить —

Сегодня решают, как меня завалить.

Бемс!!!

Им нужен покой, чтоб не «раскачивать лодку»

И даже своим они готовы рвать глотку

Павел Пламенев, «Питерские едут в Москву»

Солюшен Эпсилон:

— И всё же я не понимаю, Создатель! С какой целью мы притворяемся слабыми и неумелыми перед этими ничтожными тварями?! Если нам нужна зачем-то власть над местной Гильдией Авантюристов, почему не показать сразу полную силу? Узрев, кто перед ними, они сделают всё, что вы захотите!

— Сделают, — не оглядываясь, ответил Херо-Херо-сама по встроенному коммуникатору доспеха. Его голос звучал внутри Солюшен через проглоченную ею рацию. Она находила это в высшей степени сексуальным. — Но сделают из страха. А страх — плохой метод управления. Во всяком случае, управления долговременного. Если тебе нужно заставить кого-то сделать что-то один раз, прямо сейчас — проще всего, конечно, припугнуть, если у тебя есть такая возможность. Но если тебе нужно, чтобы твои приказы выполнялись на протяжении большого времени и выполнялись качественно — страх не поможет.

— Почему, Создатель? — Солюшен вся затрепетала в предвкушении очередного откровения. В последнее время владыка был необычайно щедр на них.

— Потому что испуганный человек начинает делать глупости. Либо избавиться от источника страха, либо любой ценой заслужить благоволение этого источника. И второй вариант ещё хуже первого. Покушения на нас мы как-нибудь переживём, при соблюдении минимальной здоровой осторожности. А вот неумелая «помощь» может испортить всю нашу миссию… И наказания тут не помогут — убив того, кто допустил ошибку, и назначив на его место другого такого же кретина, ты только потеряешь время и направишь ситуацию по кругу… Точнее, по спирали, потому что с каждым разом общий уровень страха будет лишь повышаться, а компетентности исполнителей — снижаться.

— Но если неэффективно править страхом, — промурлыкала Солюшен, купаясь в лучах внимания, которым её одаривал Херо-Херо-сама, — то какой инструмент лучше для этих целей? И какой Вы собираетесь использовать, Создатель?

— Ну, для начала, общего решения тут нет. К каждому человеку и к каждому обществу нужен свой подход, чтобы извлечь максимум обоюдной пользы. И выбрать его можно, только хорошенько изучив предполагаемого подчинённого… Что мы, в принципе, сейчас и делаем. Касаемо конкретно Гильдии Авантюристов — пока что я наблюдаю, что главный мотив собравшихся здесь людей — азарт.

Солюшен впитывала гениальные мысли, словно растение — живительный дождь. Не только ушами, но и всем телом. Она купалась в мудрости, до которой ей никогда не подняться.

— Вы хотите сказать, что эти ничтожества убивают гетероморфов просто ради развлечения?!

— Не совсем. Азарт — более сложный мотив, чем просто развлечение. Хотя конечно, средством борьбы со скукой он является тоже, но не сводится к ней. Азарт — в первую очередь эмоция, основанная на предвкушении успеха. Тебе и почти всем жителям Назарика она, кстати, в высшей степени свойственна.

— Это справедливо, Создатель! Вы сделали нас такими для побед над вашими врагами! Но низшие существа не имеют права на победу, а потому не имеют права и предвкушать её!

Она ощутила недовольство Создателя, но так и осталась в недоумении, чем именно его вызвала. Но его следующие слова заставили всю биомассу шоггота превратиться от ужаса в желе.

— Сол-тян, не существует такой вещи как право на победу. Справедливости нет — во всех мирах побеждает лишь тот, кто сильнее и умнее.

— Но ведь это мы гораздо сильнее и умнее!

— Нет. Мы только сильнее и больше знаем. Первое — относительно, всегда найдётся рыба покрупнее. Второе — временно, знания имеют свойство утекать и распространяться.

— Но разве тогда нам не следует убить их всех, прежде чем они смогут представлять угрозу для священного Назарика?!

— Не следует. Во-первых, небольшое удовольствие — властвовать над мёртвой пустыней. Во-вторых, затраты труда и невосполнимых ресурсов на геноцид этого мира слишком высоки. В общем, лучше сыграть по их правилам, чем переворачивать доску. Ты поняла меня?

Херо-Херо-сама сделал вид, что немного замедлил шаг, и идущая следом Солюшен как бы случайно ткнулась носом в его спину. При этом она передала ему капельку своих феромонов.

— Пока не поняла, — констатировал Создатель. — Но ты запомнила мои слова и задумалась над ними, а это уже для начала неплохо.

* * *

— Моё имя Каджит, я практикующий некромант, — представился отвратительный лысый, бледный, сгорбленный человечишка. — Я нанял вашу пати, чтобы сопроводить меня до Мёртвого Королевства. Оплата не изменится в зависимости от того, будут ли какие-то приключения в дороге — я плачу только за результат. Четверть суммы сейчас, четверть я внёс как залог в Гильдию, и оставшаяся половина — когда я прибуду на место живым, здоровым и без потерь в имуществе.

Высшие Существа переглянулись.

— Это вообще законно? — уточнил Херо-Херо-сама. — Мы из Бахарута, поэтому ещё не очень разбираемся в местных реалиях. Судя по тому, что Гильдия приняла контракт, некромантия сама по себе в Ре-Эстизе не карается, однако не хотелось бы оказаться в петле из-за незнания каких-то нюансов…

— Если бы это было незаконно, мне было бы проще представиться вам странствующим гробовщиком или целителем, — проворчал старый урод.

— Поэтому я и уточняю, — невозмутимо откликнулся Создатель. — Может, руководству Гильдии вы так и представились, размещая заказ. Да, мы сейчас на мели, поэтому незаконную работу, если что, возьмём тоже. Просто нужно знать, о чём в Ре-Эстизе можно говорить свободно, а о чём — лучше сделать вид, что ничего не слышали.

— А, ну раз так… Просвещу вас немного. Просто изучение и использование школы некромантии состава преступления не содержит. В Ре-Эстизе запрещено, во-первых, членство в ряде некромантских сект, самая известная из которых — Зуранон. Во-вторых, запрещено создание нежити с целью причинения вреда живым — даже врагам и преступникам, даже при самообороне. Поднимать скелетов для работы в поле или для сражения с другими скелетами — формально законно, хотя… В-третьих, запрещены жертвоприношения — не только человеческие, даже курицу зарезать для ускорения подъёма зомби нельзя. В-четвёртых, есть довольно обширный и ежегодно пополняемый список видов нежити и тёмных артефактов, которые запрещено создавать и использовать. В-пятых, некромант всегда отвечает за все деяния поднятой им нежити как если бы он совершил это своими руками — для закона неважно, управляет ли он мертвецами, или давно утратил контроль. В-шестых, запрещено «осквернять могилы» — поднимать тех, кто не дал на это письменного согласия ещё при жизни, то есть абсолютное большинство трупов. Пока ни один из этих пунктов не нарушен — перед законом я чист.

Он явно рассчитывал утомить Высших своим занудством и заставить пожалеть, что вообще задали вопрос. С Солюшен это ему определённо удалось — в мыслях она уже раз пять плюнула в мерзкого старикашку кислотой (он был так противен, что его даже глотать не хотелось). Но Создатель слушал с большим интересом. Боевая горничная даже ощутила гордость за его моральный триумф. С точки зрения человека фигура в терминаторском доспехе была совершенно неподвижна и лишена эмоций, но Солюшен ощущала его ауру. Он задал вопрос не для того, чтобы придраться, а чтобы пополнить свою и так бездонную мудрость.