Наперегонки со смертью

– Ты кто?! – я знал, что все это, скорее всего, просто сон – посмертная галлюцинация либо действие обыкновенного наркоза. Но ощущения были слишком уж реальны.

– Я? – усмехнулся он, фамильярно облокачиваясь на металлический остов движущейся с грохотом ленты. – Я смотритель Жерновов Судьбы.

– Демон? – прищурился я, не веря глазам своим, но отрицать было невозможно: выглядел он точно не ангелом.

Смотритель усмехнулся, пожав плечами:

– Такая работа.

– Где я? – ошарашенно поворачивал я голову, ничего не понимая.

– Застрял наверху, - объяснил демон-смотритель, назидательно поднимая палец вверх. – Только никто тебя не пустит, пока не пришло назначенное время. Пойдем, покажу, раз уж ты так не хочешь вернуться в мир живых. Но чем дольше ты тут, тем сильнее будут последствия для тела, имей в виду. Поспеши.

Демон поманил меня морщинистым когтистым пальцем за собой, и мы пошли вдоль «позвоночного» ряда, появляющегося, казалось, из бесконечной дали – края было не видать, он терялся во мраке темного перехода. Присмотревшись, я различил отдельные пластинки, как листы грубо скованной из металла или плохо отесанного темно-серого камня книги или как нанизанные на нить плоские каменные бусы. На каждой из них было имя – где-то больше одного. Я невесомо коснулся движущихся мимо «ребрышек» и вздрогнул от мощного гудения невообразимой силы. Жернова судьбы – вдруг мне стало предельно ясно, что они означают. В этой ленте записаны даты смерти каждого человека на Земле. Когда подходит время – жернова безжалостно перемалывают пластину, забирая души наверх. От пестроты имен мне стало жутко, будто я очутился в самом аду. Трудно было постичь равнодушную суть работы машины, слепо забирающей положенную ей дань ежедневно, ежесекундно… десятками, тысячами.

– Полюбуйся, – остановился демон, постучав изогнутым желтым когтем об одну из пластин. Я увидел на ней дату и свое имя: не скоро, через пятьдесят с лишним лет! Но где же Белла? Я нервничал, надеясь увидеть ее имя рядом со своим, в то время как демон тянул меня в обратный путь, поторапливая и выказывая недовольство моей медлительностью. Колесо приближалось, грохот становился все сильней, стуча в ушах как гигантский молот о наковальню. От напряженного вглядывания заболели глаза, но я все еще сопротивлялся неизбежности, ища среди платин знакомое имя. И вздрогнул, увидев имя Беллы почти в начале пути: тридцать первое октября этого года. Но сегодня же… двадцать второе?

– Она жива! – ахнул я потрясенно, радуясь небольшой отсрочке, но ужасаясь, что жизни любимой женщины отмеряно всего пять дней.

– Еще бы, - проворчал демон, таща меня мимо колеса. – Это же ты пытался пожертвовать жизнью ради ее спасения! Твое время еще не пришло, так что ты будешь жить. А ее время неизбежно наступит, просто теперь несколько позже.

– Она должна была умереть сегодня?! – поразило меня чудовищное открытие.

– Вмешавшись в ее судьбу случайным образом, ты изменил дату, но лишь на немного.

– То есть, я могу влиять на события? Отвратить смерть?

Смотритель резко обернулся, и выглядел теперь устрашающим в злобе:

– Не гневи Бога, человек! – скрежещущим голосом, проникающим в глубины души, прорычал демон. – Не дана тебе власть над временем! Не хватит сил противостоять Жерновам судьбы, глупец. А если попытаешься, судьба отплатит жестоко!

– Дата моей смерти очень далека, - указал я в конец туннеля.
– Ты ничего не сможешь сделать мне.

– Кто говорит о смерти?! – коварно усмехнулся демон. – Есть иное наказание для тех, кто спорит с предначертанием! Останешься без рук, без ног – не сможешь больше мешать моей работе. Лишиться разума – тоже неплохой вариант для таких упрямцев, как ты.

Я похолодел, поняв, что могу очнуться парализованным или сумасшедшим. Но это не уменьшило моего искреннего желания спасти жену и ребенка.

– Я не могу позволить ей умереть! – взмолился я, чувствуя, как меня неудержимо выталкивает обратно в белый туман, на этот раз в сторону сгущающегося мрака.

– Ты не вспомнишь и доли того, что видел здесь, - рассмеялся демон, скрюченные когтистые пальцы сильно толкнули меня в грудь, отбрасывая назад. – Такова ваша человеческая участь…

Я попытался устоять на ногах, но белесый туман внезапно закончился. Словно оступившись на краю скалы, я рухнул вниз, головокружительно падая в бездну.

– Он возвращается…

– Он не умрет, не умрет?!

– Пульс ровный.

– Мы его вернули.

Голоса я слышал сквозь дикую тошноту. Боль прорезала темя, а дыхание было полно огня. Кое-как разлепив веки, я увидел синее небо над собой, а еще склонившееся родное лицо, полное безумия и страха.

– Белла… - прошептал я, пытаясь поднять руку, чтобы стереть обильные слезы с ее лица. Она порывисто обняла меня, рыдая:

– Больше никогда не поступай так со мной! – обвиняла отчаянно она, в мое тело постепенно возвращалась чувствительность. – Я думала, ты умер! Ты не дышал целых четыре минуты!

«Минуты» вызвали ощущение дежавю, но я был слишком растерян, чтобы вспомнить, с чем это связано. Приподняв голову, обнаружил вокруг толпу людей, за их спинами скопление автомобилей. Мы находились посреди шоссе, «ауди» с выбитыми стеклами и помятым боком стояла в стороне, а в противоположной застыла большая фура. Я лежал прямо на бетоне среди крошева стекла.

Приподняв руку, ощупал свой затылок, обнаружив всего лишь… шишку.

– Что произошло? – прохрипел я, садясь. Холодный осенний воздух прорезал отдаленный звук сирены скорой помощи.

– У вас спустило колесо, машину повело, - охотно стали делиться очевидцы аварии, пока Белла помогала мне подняться, подставив плечо.

– Вам невероятно повезло! Фура шла на полном ходу, ее водитель в последний миг смог увернуться, и «ауди» задело только краем. Покрутило вас немного, да и все.

– Ты спас меня, - добавила Белла растрогано, обнимая так крепко, что у меня затрещали ребра.
– Прикрыл собой. Когда нас толкнуло, ты ударился головой и порезался осколками.

Я удивленно опустил взгляд на левую руку, внезапно все вспоминая. На коже кровоточили свежие порезы от стекла – едва ли опасные, совсем поверхностные. Но именно они поразили меня вдруг до глубины души, даря уверенность, что все увиденное не было галлюцинацией. Даты смерти, огромное безжалостное колесо, странный разговор… Я не был под наркозом, да и не настолько сильно ударился, чтобы свихнуться. Возможно, случившееся со мной было на самом деле! Я хотел рассказать об этом Белле, но подбежавшие врачи надолго разлучили нас, рассадив по разных машинам.