Нарисуй узоры болью...

Солнце оказалось ещё более ярким, чем того можно было ожидать. Оно ярко вспыхнуло, и болота, казалось, загорелись.

По знакомым кочкам было достаточно просто шагать обратно, а у неё были свободны обе руки и она могла не освещать себе дорогу.

Сотни, тысячи погребённых заживо людишек, на которых однажды сделали ставку, тянули свои руки к ней, но она была не той, кто им нужен. Идти мимо оказалось слишком просто.

Он полз следом, оставляя какой-то гнойной отпечаток на земле, тянул руки и шипел что-то полным ненависти голосом.

Это было просто победить у себя в мыслях, и теперь надо было лишь сделать один шаг вперёд, и болота останутся позади.

– Ты меня спасёшь! – завопил он что есть мочи, пытаясь вырваться на свободу, потому что огонь уже не успел достичь его.

Все остальные обгорали, и громкими криками наполнилось всё болотистое кладбище, но он, тем не менее, всё ещё мог до неё дотянуться.

Рыжеволосая оглянулась и впилась взглядом в мёртвое, отвратительное лицо, словно пытаясь отыскать в нём хотя бы несколько знакомых, родных черт, но после отмахнулась.

Солнце спешило вынырнуть из-за пелерины туч, оно то и дело оказывалось на свободе и демонстрировало свои мелкие лучики миру.

Наконец-то поднялся ветер.

Яркие лучи пронзили мёртвого насквозь, не позволяя ему ни вдохнуть, ни выдохнуть воздух, не давая ему возможность прожить ещё несколько дней, и всё вдруг загорелось настолько ярко, насколько это было возможно.

Смертью буквально воняло в воздухе.

Его буквально прорезало на множество сотен частиц яркими солнечными ножами. Отвращения больше не было – трупы не казались страшными, и это было глупостью, которую мог допустить кто угодно.

Солнце мертвякам смерть.

И зря он пытался вырваться из собственного маленького плена, следовало оставаться там до конца дней и ждать её, но, тем не менее, у него, у разложившегося, превратившегося в кусок бездумного мяса.

Зря”.

Таня широко открыла глаза и шумно вдохнула воздух, а после только заметила, что что-то случилось.

– Ванька?

Ивана не было. Только спустя несколько мгновений, когда она наконец-то повернула голову, девушка поняла.

Болота.

Иван тонул, и ему оставалось всего несколько мгновений до полного погружения. Всё ещё задыхаясь от собственного видения, Таня бросилась протягивать ему руку, чувствуя, как Иван благодарно сжимает её пальцы…

Вытащила.

Девушка понятия не имела, откуда взялись силы бежать, но, тем не менее, они буквально летели вперёд, стремясь оставить за спиной ужасные картины болота. Ванька то и дело падал, казалось, его тянуло это болото, но Таня протягивала ему руку, пыталась не сбиться с ног и вытащить его отсюда.

“- Вытащи меня! – громко кричал он, и прежде светлые волосы сбивались комком грязной болотистого цвета тины…

Он уже практически превратился в прогнившее насквозь мясо, но несколько ран у него на запястьях и ещё где-то около сердце сохранились и оставались вполне видимыми. Хотелось задыхаться и убежать от него, но, так или иначе, у неё не было выбора.

– Ты сам подписал себе приговор, - и её глаза смотрели вперёд, уверенно минуя отвратительный полуразложившийся труп.

Его пальцы не могли схватить её за платье, потому что они разлагались буквально на ходу.

Он был одним среди моря трупов, которые остались здесь, погребённые в болотах, но, тем не менее, вытаскивать его отсюда не хотелось.

Они все шли немой армией, не имея возможности пользоваться магией, шагали стройными колоннами вперёд, уверенно, не хватая никакие оружия и не пытаясь ничего сделать.

Он тоже потерял контроль над остатком мыслей, которые у него были – он шёл в свой последний бой и поднимался на зов того, кому просто не мог сопротивляться.

…От рук некромага отрывались синие искры, которые вились и создавали сплошной купол вокруг него. Армия, огромная и подчиняющаяся ему одному, тоже выстроилась в ряды и тоже пыталась что-то отвоевать.

У них не хватало рук и ног, но они уже не боялись солнца, потому что то не жгло их. Теперь они получили подчинённое всесилие, которому попросту не могли никак сопротивляться.

Они слушали каждый его приказ и реагировали на короткий взмах руки, и она могла увидеть того, с кем разговаривала.

Это было первое нарушенное правило.

Армия поднималась – их было множество, сотни, тысячи, миллионы мёртвых, и город впереди пал, равно как и весь мир, на колени в безумной молитве с просьбой вытащить их из всего этого.

Громкий смех разрезал воздух, не позволяя утихнуть звону в ушах”.

– Это не ты, слышишь? – раз за разом шептал Иван, пытаясь её встряхнуть. – Понимаешь, не ты, не ты!

– Да, - хрипло выдохнула она. – Не я. Меня там нет, но ты там есть.

Болота остались позади и безвольная армия некромага осталась там же, но Таня готова была поклясться, что только что видела мёртвого, не способного больше ничего сделать Ивана.

Живой труп.

***

Генка устал бежать. Он уже не мог искать её, но, тем не менее, не оставлял собственные попытки узнать, куда пропала та, которую он так сильно искал.

Бульонов остановился на мгновение посреди поляны и внимательно оглянулся, пытаясь отыскать человека, который только что что-то кричал, но, как оказалось, звук шёл откуда-то издалека.

Кажется, кричали на границе ворот, но, тем не менее, Генка всё равно не мог утверждать – ему было всё равно.

Он провёл ладонью по мокрым от недавнего дождя волосам и попытался осмотреться. Впереди действительно что-то шумело, а ещё ему показалось, что кого-то проткнули копьём.

Копьё могло оказаться полезным, если его наконец-то отыскать, и Бульонов, словно робот, направился туда.

И замер.

…Пенелопа казалась отвратительной. Она и прежде не была красавицей, но мертвенная синева только подчёркивала её уродливые, отвратительные черты, которым не было в живом виде сравнения.

Она была уже готовым трупом, а копьё проткнуло её насквозь, но его почему-то так никто и не подумал забирать.

Гена бросился к девушке, попытался встряхнуть её, но ведь было понятно, что после таких ран никто жить не станет, это просто нереально, невозможно и даже нежелательно, ведь ожившие трупы никого никогда не радовали.

– Оживай! – закричал он, пытаясь разбудить Дурневу, вот только она даже не пыталась хватать ртом воздух.

Она не могла дышать, и Гена попытался вытащить как-то это копьё, вот только ничего не получалось.