Нарисуй узоры болью...

Рыжеволосая сделала шаг, другой, и Валялкин, сделав резкий шаг в её сторону, вдруг схватил её за руку.

– Смотри! – воскликнул он. – Телепортационные круги, бежим!

Телепортационные круги – Таня с усмешкой вспоминала о том, зачем они вообще создаются. Разве учредители могут позволить, чтобы участники вот так взяли и сразу же умерли? Нет, ни в коем случае – поэтому все пытаются вскочить сюда, уклоняясь от боя, будто бы это могло привести к более-менее нормальному результату. Гроттер, криво усмехнувшись, помчалась к самому дальнему, к которому никто не хотел идти, чтобы его не успели убить; она хотела оказаться дальше от всех, не оказавшись ни с кем, оставшись одной, и видела уже даже, как медленно полыхали, угасая, огромные круги, но всё равно не могла оторваться от Валялкина. Иван направлялся за нею слишком уверенными шагами, срываясь на быстрый бег, а после переходя на какой-то странный полушаг и обходя участников.

Гроттер не разбирала дороги. Она несколько раз натолкнулась на кого-то, прекрасно осознавая, что тонкая царапина на её щеке вполне может оказаться смертельной отравленной раной, а в самое последнее мгновение содрогнулась и вдруг замерла на одном месте – случайное прикосновение заставило её вновь получить очередную дозу видений и едва ли не задыхаться от того, насколько страшными они были.

Кровь. Вокруг сплошная кровь, смерть, которая переливается через край, всепоглощающий ужас. Среди всего этого нет ни одного хотя бы относительно знакомого человека, но она никак не может смириться с мыслью, что всё равно видит видения. Это превращается в сплошной кошмар, и Таня отчаянно пытается бороться с тем отчаяньем, которое накатилось на неё. Она вырывается, поднимается и вновь падает, сталкиваясь с кровью, которой слишком много. У человека, кажется, всего пять литров течёт по жилам, но ведь это волшебники, это ускоренная регенерация и творение крови, которое не может остановиться до тех пор, пока сердце отмеряет последние удары своей короткой жизни.

Ему всего двадцать два, и Таня не помнит его имени. Она видит точно такие же порталы, как и здесь вокруг, встречает убийцу и знает, что нож в паренька вонзят сразу же, как он окажется за её спиной. Она не знает, чей будет это нож, но чувствует, что летело не в того, в кого попало.

Оглянуться и увидеть море крови, которое разливается вокруг, а ещё – практически пропавших магов и какую-то кривую ухмылку где-то в отражении самого последнего, самого дальнего портала, к которому она так стремилась.

“Это ради тебя, милая. Он хотел тебя убить”

Тихий шёпот раздаётся в ушах…

Свист оружия проносится мимо, и Георгий Жикин падает трупом совсем рядом, замирая в неестественной позе. В руке он сжимает что-то вроде кинжала, которым, кажется, замахнулся на саму Гроттер – она ожидала того, что станет самой лёгкой жертвой.

“Он хотел тебя убить”, - бесплотным голосом проносится в голове, но Таня так и не успевает осознать, что именно случилось – она видит лишь море крови.

Нож попал весьма удачно – Таня была уверена, что кто-то метал его как раз кто-то из портала, но не могла понять, кто именно. Странная, незнакомая ей ухмылка какого-то неизвестного лица до сих пор стояла перед глазами, и рыжеволосая не могла заставить себя отвести взгляд от трупа. Она не должна была это видеть, не имела никакого права – видение имело пусть косвенное, но отношение к ней. А у неё нет никакого права видеть то, что может послужить подсказкой, ведь Провидицы не могут так!

“Он хотел тебя убить”.

Что за голос? Таня никак не могла понять – всё смешалось перед глазами, и она с отчаяньем смотрела на Жикина, который растянулся на траве, упав на спину и как-то смешно раскинув руки в сторону. Нож попал ему в глаз – Гроттер не ожидала, что от этого может быть столько крови, а лишь после осознала, что он был отравлен. Тело Георгия словно расползалось на мелкие части, и Таня в отчаянье наблюдала за тем, как медленно появлялись кровоточащие раны на его руках, не особо прикрытых. Светлая рубашка была насквозь пропитана красноватой жидкостью, символизирующей смерть – сегодня будет нечего забирать.

Обычно за трупами появлялось что-то вроде вертолёта – Таня никак не могла запомнить конкретное название данного приспособления, - но сегодня всё было совершенно иначе. Она смотрела с огромным испугом на то, как тот, кто представился фотомоделью, поспешно терял всю красоту. Его лицо разлезалось пополам, разрезанное неизвестным ядом как раз по линии ровного носа, и сейчас казалось, что страшный труп вот-вот вновь поднимется на ноги и направится к ней.

– Таня, скорее! – прикрикнул на неё Иван, стремясь утащить девушку как можно дальше от страшной картины. Он видел, как закрывался постепенно портал, но сама Гроттер не хотела поворачивать голову, будто бы для неё единственным важным событием было то, какой страшной смертью умер Георгий.

Ещё минуту назад он ощущал боль оттого, как его рука постепенно отделялась от тела, а через всё туловище проходила тонкая полоса, но сейчас парень превратился в обыкновенный кусок мяса. Его заберут тогда, когда отсюда уйдут абсолютно все, наверное, и Гроттер уже могла представить себе, сколько будут мучиться с тем, чтобы забрать его как можно скорее и не показать своё присутствие на играх.

– Пойдём! – в который раз едва ли не на ухо Тане закричал Ванька, и она наконец-то подчинилась. Девушка медленно шагала следом за Иваном, а после позволила затолкнуть себя в портал. Она не помнила того, что обещала никогда не ходить вместе с Валялкиным, она просто не имела права на то, чтобы сказать хоть что-то.

Незнакомая девушка была уже мертва. Её смерть оказалась менее ужасной – застыв в неестественной позе, она просто не двигалась, испустив дух несколько дней назад. Смотреть на неё было противно по другой причине – сейчас уже мёртвой девушке что-то неизвестное ломало все кости – одну за другой, даже самые мелкие, словно пытаясь заставить девушку треснуть как раз посередине, разорвать её на мелкие кусочки.

Таня не могла различить её внешности, но чувствовала, что это точно произойдёт. Она видела ненормальное видение раз за разом, и перед глазами прокручивалось то, как незнакомое существо поднимало мёртвую за волосы и заставляло труп стоять на месте, шепча на ухо полубезумное “оживи”…

***

Бейбарсов довольно усмехнулся, посмотрев в небольшое отражение в лужице, кивнул и прищёлкнул пальцами – вид трупа растворился в воздухе.

– Кто его убил? – хрипловатым голосом спросила Аббатикова. Она не верила в чудеса и прекрасно понимала, что даже если Глеб не собирается что-то рассказывать, он явно знает о том, что за странное лицо мелькнуло в портале.

Неизвестная усмешка весьма сильно напоминала Жанне самого Бейбарсова – она уже так хорошо выучила каждый его жест, что просто не могла заставить себя не воспринимать некоторые слишком неправильные действия Глеба. К тому же, та ухмылка отчаянно напоминала девушке брата по Дару, и если бы она не видела сейчас перед своими глазами Бейбарсова, то сказала бы, что это он метнул нож.

– Заговорённый портал, - пожал плечами Глеб. – Обыкновенное проклятие, которое накладывается для того, чтобы уничтожить побольше неловких и глупых участников и после получить желанный результат – зрелища.

– Мы не должны открывать игру! – строго отметила Елена.

Предыдущие два года и вправду было именно так. Бейбарсову это не нравилось – его радовала сама мысль о том, что можно вмешаться и изменить чью-либо судьбу, попытаться разрушить жизнь кого-то и сделать то, что другому не под силу.

– Чума заработала на этом очень много денег. На тупую фотомодель мужского пола поставили богатые дамочки с хронической нехваткой интимных отношений, - всё так же спокойно ответил Бейбарсов. – Поэтому было выгодно убить его.

Глеб относился к смерти не просто спокойно – ему, казалось бы, и вовсе было всё равно, кого именно и как убивать. Парень был готов уничтожить весь мир просто потому, что ему стало скучно – и это поведение давно уже стало для большинства нормой. Такой человек должен был быть не смотрителем; впрочем, на сам “Тибидохс” его никто не пустил.