Наша навсегда
Шрифт:
И меня выносит.
Снова.
Как тогда, пять лет назад, когда эти парни творили со мной все, что хотели, играли так, что голова полностью отключалась.
Только они вдвоем, только их тандем бешеный мог такое со мной сделать, так качественно отключить голову.
— Держи ее, — командует Камень, и Лис, уже не споря, хотя очень ревниво и недовольно сверкая взглядом, прихватывает меня за шею и чуть тянет на себя, не прекращая зрительного контакта, властного, давящего, обжигающего.
Я плавлюсь в его глазах, бездумная и сумасшедшая, и слабо ахаю, когда ощущаю вторжение.
Камень входит резко, до упора, одним
И мое тело, вроде бы только что получившее свою дозу наслаждения, снова натянуто, словно струна, снова в ожидании, в готовности.
Лис жадно наблюдает за изменениями в моем лице, они заводят его, мои эмоции, так живо транслируемые сейчас, они голову ему сносят! Это настолько явно, что я получаю еще и долю его кайфа сейчас. Я словно со стороны себя вижу: тонкую, хрупкую по сравнению с мужчинами, так грубо и властно мучающими меня. Они, большие, очень большие, крепкие, сильные. Они меня одним движением сломать могут. И эта опасность тоже будоражит.
Я чувствую себя одновременно невероятно защищенной и невероятно уязвимой.
И этот контраст вышибает предохранители.
Я тянусь руками к Лису, провожу по его торсу пальцами.
Он полностью одет все еще, в отличие от меня и полуобнаженного Камня, и это непорядок, который необходимо устранить.
Я цепляюсь за рубашку, пуговицы с треском разлетаются по комнате.
— Да-а-а… Маленькая… — сладко и мучительно выдыхает за моей спиной Камень и делает первое движение. Жесткое! Сильное! О-о-о! Он меня насквозь пронизывает!
Вскрикиваю, цепляюсь за рубашку Лиса, раздирая ее до конца, обнажая плоский поджарый живот, иссушенный, на нем каждая мышца видна! Камень набирает темп, меня трясет неистово, огромный член во мне двигается с ужасной, все нарастающей скоростью, и я дергаю уже ремень джинсов. Он не поддается!
— Расстегни! — кричу я, срываясь, — давай!
Лис молча щелкает пряжкой, потом расстегивает джинсы…
И грубо перехватывает меня за затылок, наклоняя к себе.
И сходу насаживая на член губами.
Задыхаюсь от переизбытка всего, обилия вкуса, того, что он мне до горла достает!
— Да, блядь… — рычит за моей спиной Камень, двигаясь уже совсем бешено, с оттягом, каждым толчком доставая куда-то в такое место, от одного касания к которому меня начинает мелко трясти. — Да-а-а… Вот так… Да-а-а…
Лис не дает мне выдохнуть, он ритмично насаживает меня на свой член, одной рукой придерживая за затылок, а вторую кладя на горло, словно пытаясь нащупать, до какого места достает.
Мне остается только расслабиться полностью, прикрыть глаза и улететь. Много, много, очень много раз… Я не знаю, что происходит, и сколько раз я кончаю, пока они вот так, жутко порочно, грязно, развратно имеют меня. Не знаю, и не хочу знать.
Мне кажется, что я начала кончать прямо в тот момент, когда Лис заставил меня взять его член в рот.
Или раньше, когда Камень вошел сзади.
А может, до этого, когда снова стояла между ними на улице, пропитанная нашими общими жгучими эмоциями, опасностью, ненавистью, враждой… Сексом.
Я не знаю, как буду потом им в глаза смотреть.
После всего.
А, может, и не придется…
Но в этот момент, между ними, в их руках, я абсолютно, безгранично счастлива.
31
У меня, наверно,
что-то вроде провалов в памяти, потому что следующее, что я вижу, это возбужденное лицо Лиса над собой.Я лежу на спине, на кровати…
И он надо мной, смотрит, так жадно, так внимательно, что я даже моргнуть не могу.
— Ты снова наша, малышка, — шепчет он, — наша. И теперь ты никуда не сбежишь, поняла?
— Само собой, не сбежит, — слышится откуда-то сбоку бас Камня, и я, с трудом разорвав контакт взглядов с Лисом, смотрю на Лешку.
Он, с довольной до безумия физиономией, полулежит рядом и мягко поглаживает меня по волосам, разметавшимся по покрывалу.
Мы на кровати, надо же… А ведь только что были на полу в большой комнате, которая начинается сразу от входной двери.
Не дошли до постели с первого раза.
А вот теперь, похоже, дошли.
Верней, они дошли.
А я…
Я как-то тут оказалась.
Голая совсем.
И Лис между моих ног, и я чувствую, что член его, все еще мокрый от моей слюны, упирается крайне недвусмысленно и опасно…
Вздрагиваю, кладу ладони на голую грудь Лиса. Металл, сплошной горячий металл. Ему бы терминатора играть…
— Я… — внезапно вспоминается мне самое важное, что нужно сделать, о чем я намеревалась поговорить… До вот этого всего. — Мне надо сказать…
— Нахуй разговоры, малышка, — раздраженно шипит Лис, — они до добра не доводят.
— Но так же…
Лис на мгновение пересекается взглядом с Лешкой, придвинувшимся еще ближе, затем снова смотрит на меня:
— Знаешь, малышка… Я как-то подзаебался быть понимающим и цивилизованным. Это не делает меня счастливым. А вот трахая тебя, я счастлив. Так что, пошло оно все. Мне совершенно похуй, почему ты сбежала тогда. Я уже это отпустил все. Мне просто сейчас хочется тебя трахать. И ему, — тут он мотает головой в сторону Камня, — ему тоже. И тебе нравится с нами трахаться. Все, малышка, круг замкнулся. Проблемы испарились.
— Нет… — я неловко ерзаю, пытаясь выбраться из-под него, но Лис, очевидно, решив, что разговоры завершены, внезапно садится на коленки и тянет меня за бедра к себе, максимально раскрывая и делая еще более беззащитной.
Я нелепо цепляюсь ладонями за покрывало, когда он тащит меня на себя, словно жертвенную лань на алтарь, растерянно ловлю взглядом Камня, понимая, что еще мгновение — и будет поздно! И только Лешка, с его спокойствием, с его холодной головой способен остановить это безумие! Хотя бы на время! Они же оба совершенно неправильно все понимают! И, несмотря на то, что искренне считают меня предательницей, все равно… делают это со мной! А я… Я должна объяснить!
Но Камень смотрит на то, что творит Лис, внимательно и жадно. И во взгляде его — сплошное безумие. Ни одной искры осознания! Ничего!
И я дрожу от понимания: они сейчас оба не в себе.
Каким-то образом нас опять закоротило друг на друге! Да так, что разорвать, остановить это не представляется возможным!
Нет, я, конечно, могу начать бешено отбиваться, но… Не могу. Не могу!
Ну вот так!
Слабая!
Безвольная!
Дура!
Не могу!
Лис усмехается настолько дьявольски, что моя дрожь становится сильнее, а затем он резко дергает меня на себя, и я вскрикиваю, упираясь затылком в покрывало и бессмысленно уставившись в потолок. Там качаются, крутятся перед глазами искры точечных светильников…