Наше единственное лето: второй шанс

— Я о другом, Таня… — я еще сильнее укуталась в шарф. — Я о том, что по общепринятым меркам я глубоко несчастная одинокая старая дева.

— Ну, а ты? Правда глубоко несчастная старая дева? — Таня замерла, ожидая моего ответа.

— Очевидно, что в настоящий момент я одинокая старая дева, которой больше ничего не остается, как ходить на работу, — попыталась я сыронизировать, но Таня посмотрела на меня с нескрываемой завистью и насмешкой:

— Знаешь, сколько бы я отдала, чтобы оказаться сейчас свободной и обеспеченной, как ты?

Я молчала.

— Многое. Поэтому не нужно тут петь про одиночество и материнскую нереализованность, хорошо?

Она откинула в снег недокуренную сигарету и отошла в сторону.

Я же не могла сдвинуться с места.

Обычная, без прикрас правда обрушилась на меня неподъемной железобетонной плитой. Я действительно жила совсем в ином мире, чем большинство моих бывших одноклассников: я получала и тратила такие суммы, которые им и в качестве выигрыша в лотерею не снились, я ела в ресторанах, где средний чек превышал несколько тысяч рублей, я пила коллекционные вина и носила брендовые вещи, но разве я была счастливее этих людей? Или считала их ниже себя? Или мне все это далось само собой? Нет же!

Вот только своим присутствием я едва ли радовала их, скорее, раздражала или бесила, как сейчас Таню. И мои проблемы, конечно же, казались им надуманными и никчемными.

Ни с кем не прощаясь, я развернулась и пошла в сторону дома.

Минут через пять меня догнал Саша:

— Элька, ну ты чего? Ребята тебя искали. Дэн Николаев пришел, тоже хотел с тобой встретиться. Он теперь помощником мэра здесь работает, представляешь?

Я остановилась и посмотрела на него:

— Саш, как это у тебя получается?

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Почему в тебе, явно не бедном парне, все видят Сашу Потапова, который когда-то учился с ними в одном классе, а во мне — зарвавшуюся расфуфыренную столичную штучку?! — под конец мой голос сорвался, и Саша сделал шаг ко мне, заглядывая в глаза.

— Это ты из-за разговора с Таней так расстроилась? Что она сказала?

— Ничего такого. Рассказала о своей жизни…

— А ты почувствовала себя виноватой… — закончил он.

Я посмотрела на него.

— Таня снова тебя обыграла, — Саша положил руки мне на плечи. — Все, что случилось в ее жизни — результат только ее действий, выбора и поступков. Пока ты училась и работала как проклятая, Таня нашла небедного парня и решила, что вместо получения образования лучше детей ему родит. И все бы ничего, да только она все больше и больше хотела: машину лучше, отели на отдыхе — только фешенебельные… А парень не справлялся. Вот и сбежал. Не ради кого-то, а лишь бы от нее убежать… У нас знакомые общие есть, они мне эту историю и рассказали… Все еще чувствуешь себя виноватой?

Я отрицательно покачала головой.

— Тогда пошли, я домой тебя провожу, — он заботливо стряхнул с меня снег и улыбнулся.

Внутри стало тепло. От его слов, от его рук и этой улыбки. Словно мы опять вернулись в ту весну двенадцатилетней давности, где мы были просто близкими друзьями…

Глава 36

Когда я вернулась домой, все домашние уже спали. Красиво сияла гирляндой пышная елка, под ней лежали подарки, ожидая, когда, наполняя радостными криками весь дом, проснутся мои племянники. Я тихонечко положила к ним свои сувениры и пошла спать.

То ли это стены родного дома и любимая кровать, то ли вторые сутки без сна, но я уснула в тот же момент, как коснулась головой подушки.

А проснулась, — как и ожидала, — от громкого и радостного крика мальчишек:

— Мама, папа! Дед Мороз ночью приходил!

В гостиной послышались сонные голоса родителей и Димы с Катей, я потянулась и прямо в пижаме с забавными новогодними оленями вышла ко всем.

— Доброе утро, Элечка! С Новым годом! — мама обняла меня и надолго прижала к себе. — Как вчера с Сашей погуляли?

— Хорошо, — обнимая Катю и взяв протянутую ею чашку обалденно пахнущего кофе ответила я. — Вот только почему ты меня не предупредила, что большинство моих одноклассников стали «дядями» и «тетями»? Я едва узнала некоторых!

— Это потому, что они живут обычной провинциальной жизнью, и не пропитаны «духом столицы», как некоторые! — чмокнув меня в макушку, тут же ответил Дима.

— Это не они так изменились, — улыбнулась Катя. — Это ты чудесно сохранилась!

— Саша, кстати сказать, просто замечательно выглядит, не находишь? — мама многозначительно прищурилась.

— Нахожу, — серьезно ответила я, чем вызвала не менее многозначительный присвист папы и Димы.

— Он летает только на международных рейсах, что считается очень престижным среди летчиков гражданской авиации… Хотя, что я тебе рассказываю! Наверняка вы вчера все подробно обсудили, — махнула мама рукой.

— Не поверишь! Ничего мы не обсудили! — пряча улыбку в чаше с кофе ответила я.

— Ну, значит, сегодня обсудите, — добавил папа, глядя в окно. — Вспомнишь хорошего человека, вот и он!

В дверь позвонили.

Я вскочила с дивана, пытаясь понять, как мне успеть переодеться и хоть немного привести волосы в порядок.

— Поздно, Эля, — едва сдерживая улыбку сказала Катя. — Твой принц уже здесь!

— Да какой он принц, Катя? — зашипела я на нее, но добилась только милого и совершенно незлобного смеха в ответ.

— С новым годом!

В отличие от меня, Саша был бодр, активен, одет как питерский пижон и пах последней коллекцией «DolceGabbana».

Все засуетились, приглашая и усаживая его поудобнее. А я стояла в своей совершенно несексуальной пижаме с оленями и чувствовала какой-то заговор среди присутствующих.

— Ты как обычно жутко привлекательная после сна, — проходя мимо, едва слышно сказал Саша.

Я фыркнула и уселась обратно на диван допивать свой кофе.

Даже если его появление и было всеобщим семейным заговором, мы все равно отлично провели время: болтали о разном, травили анекдоты, играли в настольные игры, вспоминали прошлое и просто радовались этой встрече.

Для «старого знакомого», Саша позволял себе слишком долго задерживать на мне взгляд, а если что-то рассказывал, то обращался ко мне. Он смотрел с интересом, вниманием и явным неравнодушием, что, честно говоря, лишало меня покоя. Его намерения, как и много лет назад, были прозрачными и очевидными.