Наше единственное лето: второй шанс
Шрифт:
(…)
Элька — как маленький испуганный зверек рядом со мной. Или она со всеми такая? Раньше я этого не замечал.
Сегодня мне повезло встретить ее в центре, я за новыми наушниками приехал, а она у витрины стояла и что-то там рассматривала.
Ей подруга на ногу наступила (она что, слон что ли?!), и малая сильно хромала.
Я сначала нашу с ней привычную игру в заклятых врагов начал, но она была такая расстроенная, что я быстро захлопнулся.
И
Хорошо, что она неуклюжая до безобразия, а я рядом оказался. Надо мне, конечно, быть с ней поосторожнее, потому что находиться так близко и не попробовать поцеловать ее было настоящим адом…
Этой весной со мной точно что-то произошло… Сегодня, когда я вез малую на велосипеде, я смотрел на небо и вдруг почувствовал, что счастлив. Ни с того, ни с сего…
Я думал, что счастлив, когда в тишине и одиночестве сутками напролет просиживаю за компом, прописывая коды и удаляя баги, но сегодняшнее чувство гораздо сильнее.
(…)
Познакомился с Потаповым. То еще удовольствие. Он сразу воспринял меня не очень. Взаимно. Он что-то знает о нас и понимает, что просто так я ему Элю отдавать не собираюсь.
За время моего пятилетнего отсутствия компания разрослась. Людей много, и все очень разные. Очередной ад для социофоба))) Ну, да ладно, я научился жить среди людей и не выглядеть странно.
Таня, кажется, всерьез решила соблазнить меня? Наивная! Для меня такие девушки — пройденный этап. Курсе на третьем мы с Игорем куролесили как озабоченные. Отпустило. Не впечатляет.
А вот оттого, что Потапов лапает Элю — меня кроет. Не сдержался сегодня и поцапался с малой.
Как объяснить ей, дурочке маленькой, чтобы она была поосмотрительнее и со своей подругой, и с Потаповым этим чертовым! Смотрит на жизнь своими наивными глазами: все хорошие, все ее любят, все хотят только добра… Ага! Ну, дурочка, а? И никому нет дела до нее. Ребята пользуются этой ее добротой и наивностью.
Хочу защитить ее…
(…)Столько всего произошло за последние дни, совсем не было времени, чтобы писать.
Эля душу мне наизнанку выворачивает.
Милая, маленькая девочка, ты даже не представляешь, какую власть имеешь надо мной … Скажи, чтобы я умер — и я сделаю все, чтобы так и поступить. Что хочешь, только не плач больше!
Я привез Таню на фотосессию их класса и торчал поблизости, чтобы увидеть Элю. Да уж, мероприятия эти, конечно, отдельный вид мазохизма. Но Элька все исправила. Впервые видел ее в платье. Хорошенькая — невозможно.
Хотел ее дождаться, но пора было Егора из сада забирать. Черт, взялся «брат» на мою голову. Но парень не виноват, что его родители… Ладно.
Когда вернулся, все уже разошлись. Съездил к дому Даниловых, Дима сказал, что Эля не вернулась. Чуть с ума не сошел, думая, что она с Потаповым. Накрывает меня серьезно, конечно… Даже к Тане съездил, спросил, где она… Ушла одна.
У нас небольшой город, ездил и искал. Темнеть начало.
…Вот сейчас думаю, если бы я не нашел ее…
Нет, не буду думать, иначе сорвусь и найду все-таки этих ублюдков!
Посмели тронуть мою Элю? Если бы ее не было рядом, думаю, я бы урыл их… Что за дерьмовые люди иногда живут на свете? И почему именно Элька влипла в такие неприятности? Внутри все словно горит, когда вспоминаю об этом…
По дороге домой она уснула в моей машине, а я сидел и не мог наглядеться на ее красивое лицо, на умопомрачительные ключицы, на колени и маленькие руки. Если бы не вышел на улицу, не знаю, что было бы…
Иногда я сам себя боюсь. Если я причиню Эле боль или обижу ее — никогда себе этого не прощу!
Когда она сегодня прижималась ко мне, ища защиты и поддержки, я эгоистично был счастлив. Пусть даже ей страшно, но она сейчас так близко…
(…)
Если бы я только мог понять, что она чувствует ко мне?
Вечером казалось, что я ей нравлюсь, а встретились в школе — и взгляд такой холодный и чужой, что я физически ощутил ее равнодушие.
Мы снова вернулись на исходные позиции: задираем друг друга. Вот только теперь мне от этого совсем не весело. Неужели она не видит, что нравится мне?
Мне надоели наши ссоры и вечные «войны». Жалею, что начал это. А все из-за моего идиотизма. Я в любился в нее сразу, но старался отрицать свои чувства, я ревновал ее, потому что она меня не замечала, я отталкивал ее все дальше и дальше своими поступками и словами… Короче, я сам виноват. Расхлебываю то, что заварил.
Сомневаюсь, что я ей нравлюсь. И это сводит меня с ума.
(…)
Вечером в клубе, где мы все отмечали последний звонок, я едва не сорвался. Я был взбешен чуть ли не сильнее, чем когда понял, что хотят сделать те уроды в гаражах накануне… А все потому, что Потапов признался, что у них с Элей «серьезные отношения». Что, черт возьми, этот урод имел ввиду?! Насколько серьезные?!
При мысли, что он обладает ею, мне хочется выть, а еще сильнее — врезать ему! Но что меня медленно убивает — это то, что Эля ничего не отрицала, а вместо этого защищала его перед Димой.
Пока я как пятиклассник метался в своих дебильных сомнениях, как нам выйти из череды нападок друг на друга, Потапов просто взял и… Неееет! Да, блин же, неееет!!!
Они ушли вдвоем. Такой муки я еще не испытывал: знать, что любимая девушка ушла с другим, с которым их, скорее всего, связывает гораздо большее, чем просто поцелуи…Все произошедшее — результат моего поведения. Думаю, страх пустить ее в мою жизнь как-то связан с потерей мамы. Я боюсь привязаться к Эле, потому что уверен, что однажды она уйдет от меня, и мне снова будет больно. Но в чем смысл, если мне и так больно?